Остановить НАТО малыми силами

Глава Минобороны России Сергей Шойгу заявил о том, что ведомство вынуждено реагировать на наращивание военного потенциала НАТО в Европе.

«НАТО продолжает наращивать свой военный потенциал в Европе, в том числе в непосредственной близости от российских границ. Безусловно, такая ситуация нас не может не беспокоить. Мы вынуждены на нее реагировать», — цитирует Шойгу «Российская газета».

По словам министра, в текущем году в Западный военный округ планируется поставить свыше 1 100 единиц новой и модернизированной военной техники, в том числе современные самолеты, вертолеты, танки, бронетранспортеры, средства связи и управления.

Ранее поступали сообщения о том, что НАТО в Восточной Европе планирует дополнительно разместить до четырех тысяч военнослужащих. Как заявлял генсек альянса Йенс Столтенберг, подразделения усилят тяжелыми вооружениями. Расширение НАТО оправдывается «русской угрозой», которая, якобы, возникла после того, как Россия вмешалась в украинский кризис.

До какой степени, учитывая непростую международную ситуацию, могут наращиваться силы России и НАТО в Восточной Европе?

— Россия, усиливая свою военную группировку у западных границ, просто показывает, что нам есть, что ответить на экспансию НАТО, — говорит военный обозреватель ТАСС, полковник в отставке Виктор Литовкин.

— При этом надо понимать, что, строго говоря, мы не наращиваем численность вооружений. Речь, как правило, идёт о замене устаревшего оружия на современные образцы. Были, например, старые танки Б-72. Мы их меняем на танки Б-72 3. При этом численность вооружений увеличивается незначительно, на несколько процентов.

Раньше мы считали, что западные границы безопасны, теперь приходится делать выводы из размещения американских, главным образом, войск у наших границ.

Именно американцы пугают Восточную Европу «российской угрозой». Эту песенку с удовольствием подхватывает Прибалтика и Польша, поскольку для них американские военные базы будут означать дополнительную прибыль: для американских военных будут работать рестораны, казино и так далее. А элита в этих государствах будет гордиться, что они дружат «с самой Америкой», защищая интересы НАТО.

Поэтому я не думаю, что, к примеру, размещение двух бригад «Искандеров-М» будет означать участие в гонке вооружений.

«СП»: — У размещения войск в данном случае есть не только политический, но и военный смысл?

— Безусловно. Хоть и много говорят, что прямого военного столкновения России и НАТО не будет, надо понимать, что слова есть слова. На примере Сирии мы видим, что в современном мире идут вполне себе классические войны с применение артиллерии, танков и т. д. В будущем тоже будут войны самого разного типа. Гибридные войны как раз подразумевают, что методы ведения боевых действий могут быть самыми разными.

Россия просто делает всё, чтобы ни у НАТО, ни у любого другого гипотетического противника не возникло соблазна пересечь нашу границу.

— Сейчас идёт процесс, в ходе которого складывается новый баланс сил в Восточной Европе, — говорит директор Центра стратегической конъюнктуры Иван Коновалов. — Пока сопоставлять боеспособность российской группировки в Западном военном округе и в приграничных с Россией странах НАТО нет смысла. Всё довольно быстро меняется. Польша, прибалтийские государства постоянно обращаются к НАТО, подталкивая альянс к тому, чтобы он усиливал своё военное присутствие в регионе.

Сейчас пока речь идёт о бригаде натовских военных у российских границ. Но вот остановится ли альянс на этом — большой вопрос. Мы вынуждены адекватно отвечать. Но вся разница в том, что мы размещаем войска на своей территории, в то время как американцы — за тысячи километров от своих границ.

Кстати, и в Вашингтоне, и в Брюсселе в последнее время стараются не вспоминать основополагающий документ «Россия-НАТО», подписанный сторонами в 1997 году. В нём записано, что Североатлантический альянс обязуется не размещать существенных военных сил возле наших границ. Можно спорить, что считать существенными силами, но очевидно, что на Западе никто уже не собирается всерьёз следовать этим соглашениям.

«СП»: — Насколько надёжно прикрыт сейчас Запад страны в военном отношении?

— Надо понимать, что дело не только в численном соотношении. Натовские воинские подразделения в Европе сильно разобщены. В наземной военной операции им было бы сложно действовать совместно. Вообще европейцы воевать не рвутся. Посмотрите, в Афганистане их военные в основном выполняли технические работы, в реальных боевых действиях участвовали американцы и немного англичане с канадцами.

Кроме того, просто сложно представить сухопутную войну между Россией и НАТО. Не случайно даже фильм «Би-би-си» «Взгляд из бункера», сделанный при участии военных аналитиков, сводится к тому, что обычная война между Россией и Западом быстро перерастает в ядерную. Поскольку сами натовцы признают, что им трудно будет воевать не только против российской армии, но и даже против отрядов «сепаратистов».

Моя личная оценка боеспособности натовских военных сил, находящихся недалеко от наших границ, довольно низкая. Что касается России, то тут тоже есть свой нюанс. В 2008 году, когда началась реформа армии, западное направление было оголено. Считалось, что это наиболее безопасное направление, поскольку Европа и НАТО воевать с нами не будут. Основные силы нашей армии были сосредоточены на прикрытие южных и восточных рубежей. Юг со времени чеченских войн всегда был наиболее напряжённым регионом. Много внимания уделялось так называемой «китайской угрозе».

Поэтому на западе страны у нас было крайне мало воинских частей. Нам буквально на ходу пришлось создавать группировку, которая сейчас прикрывает территорию российско-украинской границы.

«СП»: — Переброска части сил в Западный военный округ ослабляет другие направления?

— Я бы говорил о смене приоритетов. Китай сейчас наш стратегический союзник. Зато в Центральной Азии всё очень непросто. К проблеме Афганистана добавляется нарастающая угроза столкновений армий Узбекистана и Киргизии.

В целом я бы сказал, что военное руководство страны действует исходя из современной политической конъюнктуры. И это правильно.