Армия-2017: «Армата» и ПАК ФА попадают под нож

В 2017 году Россия провела самое масштабное сокращение военных расходов с начала 1990-х годов. Об этом сообщил авторитетный портал Janes.com. По данным издания, Федеральное казначейство России опубликовало очередной отчёт, в котором подтвердило снижение бюджетных расходов на оборону (на официальном сайте документа пока нет).

Согласно отчету, пишет Janes.com, расходы Минобороны РФ в текущем году будут урезаны с 3,8 трлн. ($65,4 млрд.) до 2,8 трлн. рублей ($48,4 млрд.). Это первое существенное сокращение военных расходов России за последние годы, поскольку с 2011 года бюджет Минобороны РФ ежегодно увеличивался почти на 20%. Нынешнее сокращение оборонного бюджета на 25% от запланированного вернет расходы Минобороны на уровень 2014 года.

Как замечает портал Warspot, таким образом в мировом рейтинге военных расходов Россия опустится с четвертого места на восьмое, пропустив вперед Великобританию, Индию, Францию, а также Японию или Германию, военные бюджеты которых в предыдущие годы были примерно одинаковы. В прошлом году Россия переместилась с третьей позиции на четвертую, поменявшись местами с Саудовской Аравией. Австрийское издание Contra Magazin считает, что такой шаг демонстрирует незаинтересованность Кремля в гонке вооружений.

СМИ замечают, что снижение военных расходов, вероятнее всего, вынудит российское военное ведомство заморозить некоторые программы переоснащения армии. Как урезание бюджета отразится на облике Вооруженных сил РФ?

Про серьезные сокращения расходов на оборону говорили уже давно. Иначе и быть не могло, говорит научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала «Экспорт вооружений» Андрей Фролов.

— Видимо, Минобороны до последнего держалось, но в условиях, когда везде и всюду урезают финансирование, сохранить прежние показатели было крайне трудно. Доля расходов на национальную оборону относительно ВВП постепенно падает: если ожидалось, что в 2017 показатель будет на уровне 3,3%, то в 2018 году уже на уровне 3%, а в 2019 году — 2,8%.

Понятно, что экономия может идти только за счет закупок, научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), модернизации и вряд ли отразиться на зарплатах или приведет к сокращению численности личного состава. В первую очередь, снижение расходов скажется на Государственной программе вооружения (ГПВ). Скажем, траты на НИОКР в лучшие годы составляли 300 млрд. рублей, поэтому гособоронзаказ явно будут «резать» совокупно.

Также я напомню, что Государственную программу вооружений на 2017−2025 годы (ГПВ-2025) планируется утвердить в июле 2017 года. И хотя мы сейчас говорим про 2017 год, но вполне можно допустить, что будет сокращено финансирование ГПВ-2025. Правда, условные резервы для сокращения военных расходов появились, начиная с 2013—2014 годов. Дело в том, что даже по официальным данным, доля исполнения гособоронзаказа в последние годы составляла 96−97%. То есть, 3−4% регулярно не выполнялись, а на фоне почти 2 трлн. оборонного заказа, который был раньше, 4% - это 80 млрд. рублей.

Таким образом, с одной стороны, существует неисполнение оборонного заказа, с другой — есть программы, которые по объективным причинам не выполняются или сроки их растягиваются. Как в случае с фрегатами проекта 11356, для которых были заказаны турбины украинского производства. Поэтому можно сэкономить, жертвуя подобными программами, плюс — уменьшить число заказываемых единиц техники, например, заказать не восемь фрегатов, а шесть, закупить не 40 самолетов, а 20 единиц и т. д.

«СП»: — Сокращения расходов может отразиться на проектах ПАК ФА (Т-50) и платформе «Армата»?

— Не исключено. У ПАК ФА и так много проблем — самолет долго испытывают и до сих пор его нет в предсерийном варианте. Что касается новых видов бронетехники, то помимо семейства боевой платформы «Армата» речь идет о гусеничной платформе «Курганец-25» и колесной — «Бумеранг», а они тоже не дешевые. В этом смысле фаза закупки этой техники также может быть отсрочена. По ПЛАРБ вроде бы все нормально: восьмая лодка проекта 955 «Борей» заложена, поэтому, сжав зубы, стратегические ракетоносцы, скорее всего, доделают. Но сроки по проектированию и испытаниям новых ракет и, соответственно, по их последующей закупке могут быть пересмотрены. То же самое — в сфере ракетно-космической техники.

«СП»: — В 2014 году представители Минобороны заявляли, что доля, например, современных танков в Сухопутных войсках к 2020 году достигнет 71%.

— Этот показатель, конечно, завышен, но сейчас идут вольные интерпретации подобных цифр, мол, подразумевалась не новая техника, а новая модернизированная. Если так, то с учетом модернизации танков до уровня Т-72Б3 такой показатель по бронетехнике вполне реален.

Понятно, что денег на все не хватает, тем более что у нас был такой мощный провал в оборонной сфере в 90-е и «нулевые» годы. Но оптимизация явно будет происходить по приоритетности. Возможно, будет отменено создание новой армии или пострадает «арктическое усиление», которое явно сейчас не самое приоритетное с точки зрения угроз. Определенный резерв для экономики можно извлечь и из сирийской кампании. Грубо говоря, если будет объявлено о «решительной победе» и выведена большая часть войск, то это — еще несколько десятков миллиардов. Или — совсем необязательно, не имея должного количества кораблей дальней морской зоны, вкладываться в обустройство баз в Сирии, расширять Тартус и т. д. Конечно, официально военное ведомство будет держать марку и рассказывать о необходимости расширения инфраструктуры, но в реальности это можно отложить до лучших времен.

Надо учитывать и то, что в России распространена практика пересмотра расходов в течение года. То есть сейчас может быть объявлено о сокращении расходов, а затем цена на нефть снова подскочит, появятся дополнительные доходы, и часть средств из сокращенного триллиона может быть возвращена военному ведомству.

«СП»: — В СМИ проходила информация о том, что Минфин предлагал внести правки в федеральный бюджет и увеличить секретные и совершенно секретные ассигнования на 680 млрд. рублей.

— Да, закрытые статьи бюджета — это особая тема. Декларативно власти могут заявить о сокращении открытой части бюджета, при этом увеличить финансирование по закрытой части. В таком случае будет невозможно понять, сколько реально денег дойдет до Минобороны.

Заместитель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин отмечает, что в прессе появлялась информация о том, что триллион рублей, на который должны быть снижены расходы на оборону, может быть «виртуальным».

— Неизвестно, насколько эта информация правдива, но смысл ее в том, что в этом году триллион выплачивался по некоторым обязательствам государства по оборонному заказу, то есть это — банковские деньги. В 2017 году этого триллиона не будет, отсюда — ощущение сокращения, а реальный военный бюджет останется более-менее без изменений. Повторю, это всего лишь версия, а как там дело обстоит на самом деле — неизвестно. Но вообще о сокращении военных расходов говорилось много и на разных уровнях. Тем более что финансовая ситуация в стране оставляет желать лучшего, а в экономическом блоке правительства по-прежнему преобладают либералы, которые выступают за сокращение расходов на Вооружённые силы.

Какие именно военные программы будут сокращать — это, конечно, вопрос к Кремлю. Я бы на месте власти ничего бы не сокращал, но уже если это совсем неизбежно, в первую очередь может «пострадать» надводный флот, который, как бы там ни было, для нас является предметом роскоши. Прекрасные проекты авианосца «Шторм» и эсминцев «Лидер» я бы вообще отодвинул в «светлое будущее» — без них наши ВС могут вполне прожить. А судя по недавнему походу ТАВКР «Адмирал Кузнецов» в Средиземное море, авианосцы — это вообще не наш удел.

Еще одна статья экономии, — это сдвиг программ, которые реально и так не совсем выполняются и идут труднее, чем предполагалось. В первую очередь — это ПАК ФА и новые платформы бронетехники, принятие которых на вооружение постоянно откладывается. Хотя Минобороны, здесь конечно, можно понять — ведомство хочет добиться совершенства, и правильно делает.