Военные базы выпьют из России последние соки

У России нет самоцели создавать военные базы за рубежом. Об этом в интервью агентству РИА «Новости» заявил глава российского МИД Сергей Лавров.

По словам министра, в отличие от ряда других государств, «мы не сторонники военной экспансии», Москва не стремится создавать базы за рубежом «во имя проецирования силы».

Лавров также отметил, что действия Запада, в частности, НАТО по наращиванию военной инфраструктуры вблизи российских границ и развертывание ПРО Соединенных Штатов в Европе, «вызывают в России самую глубокую озабоченность».

В другом интервью — каналу RT, Лавров заявил, что Россия не планирует переводить военных из Сирии в Египет.

«У нас тесные связи между военными, проводятся совместные учения, и это помогает обмениваться опытом, в том числе с учетом опыта, который мы получили в Сирии. Каких-либо переводов наших военных на постоянной основе на территорию Египта из Хмеймима не планируется», — заключил он.

В тот же день профильный комитет Совета Федерации по обороне одобрил соглашение по базе Военно-Морского флота России в сирийском Тартусе. Ожидается, что 26 декабря, документ рассмотрят на заседании верхней палаты.

Помимо Сирии российские войска находятся также на территории Абхазии, Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Приднестровья, Таджикистана и Южной Осетии.

— Лавров сказал правду: мы — миролюбивая страна; у нас нет намерений проводить агрессивную внешнюю политику в отношении других стран, а именно для этого тем же США нужны военные базы за рубежом, — подчеркивает профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, доктор политических наук, член Научного совета при Совете безопасности РФ Андрей Манойло.

— Поэтому у нас зарубежных военных баз немного. Но и другое тоже верно: содержание зарубежной базы стоит неимоверно дорого, а российская экономика продолжает уверенно пикировать вниз. На новые базы элементарно нет денег.

«СП»: — При этом базы в Сирии остаются и укрепляются. Почему?

— В первую очередь, потому, что после вывода российских войск террористы всех мастей сразу же попытаются эти базы захватить. В этих условиях существует только два выхода: либо срочно эти базы эвакуировать, либо усилить их до того уровня, который позволит отбить любую попытку штурма со стороны разного рода террористических недобитков, продолжающих получать по разным каналам современное оружие (включая тяжелое), в том числе производства США.

«СП»: — По словам Лаврова, в отличие от ряда других государств, «мы не сторонники военной экспансии». Какие государства имеются в виду? Ну, понятно, что США, а еще кто?

— Помимо США, политику военной экспансии в региональных масштабах реализует, например, Саудовская Аравия. Есть, вероятно, и другие примеры.

«СП»: — Лавров говорит, что действия Запада, в частности, НАТО по наращиванию военной инфраструктуры вблизи российских границ и развертывание ПРО Соединенных Штатов в Европе. Не стоит ли ответить на это как раз созданием баз за рубежом?

— У нас, повторяю, нет столько денег, чтобы создавать за рубежом сеть военных баз. Две-три, еще куда ни шло. И даже эти две-три содержать неимоверно дорого. Где взять эти деньги, если бюджет дефицитный и все доходы уже распределены на год вперед? Деньги на базы можно взять, только если их у кого-то отнять, урезать какие-то наименее защищенные статьи (за которыми не стоят интересы лоббистов). А такие статьи — одни: это социальный сектор, образование. Кроме того, создание еще 3−4 зарубежных баз проблему не решит: если баз будет мало, любую из них противник сможет изолировать, отрезать от путей снабжения, и тогда базе каюк.

Даже хуже того: гарнизон любой такой удаленной базы в любой момент может фактически оказаться у противника в заложниках. Способностью выживать и обороняться обладает только довольно густая сеть баз, коммуникации между которыми надежно защищает мощная авиация и не менее мощный флот открытого моря. Для этого России нужна еще одна армия. У нас таких возможностей сейчас нет.

«СП»: — Недавно шли разговоры о возможности открытия базы в Судане и Египте для борьбы с международным терроризмом. Целесообразно ли это?

— Целесообразно это или нет — решать военным и высшему политическому руководству Российской Федерации. С моей личной точки зрения, нам не стоит ввязываться в военные кампании еще в Египте и Судане: в долгосрочной перспективе ничего, кроме потерь, нас там не ждет. Многочисленные войны против международных террористов (в Ираке, Афганистане, Ливии, Сирии) уже загнали в тупик такую мощную страну, как США. Неужели мы хотим последовать их примеру? Уверен, в Вашингтоне нам будут стоя аплодировать, если мы полезем решать внутренние дела Ближнего Востока и там основательно увязнем. Не стоит давать им такую возможность. Восток — дело тонкое; влезть в какое-нибудь дело там — проще простого, а выпутаться из него — невероятно сложно.

«СП»: — Где все же, по-вашему, в мире целесообразно было бы иметь базы?

— России стоит укреплять собственные рубежи — на своей собственной территории. Может быть, когда-нибудь мы и вернемся на Кубу и во Вьетнам. Но пока время для этого не пришло.

По словам доцента НИУ ВШЭ, члена Зиновьевского клуба МИА «Россия сегодня» Павла Родькина, правота Лаврова выражается отнюдь не его заявлениями, а реальной расстановкой сил и политикой России.

— Военная доктрина России и вся военная машина носит оборонительный характер. Наличие множества военных баз по всему необходимо для мировой гегемонии, что реализуется, в частности, в политике США. В существующих концептуальных рамках, открытие новых баз без четкого и сбалансированного расчета для России является экономически и политически избыточным.

«СП»: — В последнее время оппозиция часто критикует власть за слишком высокие военные расходы. Гипотетическое открытие новых баз дало бы новый повод для критики?

— Исходя из все того же характера российской военной доктрины важно не количество баз, а их точечное расположение в критически важных и узловых местах, обеспечивающих контроль над прилегающими территориями, морями и океанами. Наличие таких баз оправдано как с военной и геополитической, так и с чисто экономической точек зрения. Военная сила остается в современном мире инструментом глобальной экономики, в которой России просто невозможно не принимать участия. Кроме того, текущая внешняя политика в целом одобряется большинством внутри России.

Во многом «сдерживающую» задачу решает база в Сирии, обеспечивающая контроль над Восточным Средиземноморьем. Однако не следует забывать, что основные средства и системы обороны всегда будут сконцентрированы внутри России, особую роль здесь играет ядерная триада. Поэтому распределение ресурсов всегда будет осуществляться именно в этом направлении.

«СП»: — Насколько оправдано размещение наших военных в странах ОДКБ?

— В условиях начала нового витка хаотизации мира, наличие и развитие глубоко эшелонированной обороны, сочетание самых разных военных средств, систем и технологий, является реальной гарантией мира. Военные базы на постсоветском пространстве и Евразии не только являются стабилизирующем фактором, но и фактически восполняет определенные проблемы в сфере экономических и инфраструктурных проектов, особенно в контексте нарастающей конкуренции и влияния того же Китая.

«СП»: — Где в мире теоретически могли бы появиться наши базы?

— Сегодня все чаще говорится о возвращении российских баз в Камрань во Вьетнаме и Лурдес на Кубе. Однако уйти оттуда оказалось гораздо легче, чем вернуться, этот процесс потребует не только экономических затрат, но и решения целого ряда политических проблем и договоренностей.