Меньшинство всегда право

Российские правозащитники любят приводить Европу и вообще западный мир как образец демократии и процветания всяческого уважения к правам человека. Однако недавнее принятие сенатом Франции закона о легализации однополых браков заставляет усомниться в этой догме. Ведь, как известно, в последние месяцы во Франции возникло мощное общественное движение против этого закона. В акциях протеста участвовали сотни тысяч человек. Причем требовали они простой демократической процедуры — проведения референдума по столь спорному вопросу. Однако мнение общественности услышано не было. Мало кого из правозащитников демократической Европы взволновало и покушение на счета вкладчиков во время недавнего кризиса на Кипре.

Так можно ли говорить о европейской демократии как об образцово-показательной?

— Полагать, что где-то в современном мире существует демократия — наивно. — Считает политолог, декан факультета «Социология и политология» Финансового университета Александр Шатилов. — В той же Европе демократия давно свернута и заменена элитократией. Основные политические и социально-культурные тренды определяет элита. Если взять элиту европейскую, то она сегодня по своим мировоззренческим установкам в основном придерживается леволиберальных взглядов. А подобного рода взгляды предполагают слом моральных принципов, манипуляцию массовым сознанием, дезавуацию незыблемых этических, религиозных, нравственных ценностей. Насаждается принцип: разрешено то, что не запрещено. И такая позиция навязывается всем гражданам. Извращенно понятый принцип толерантности приводит к тому, что меньшинства, которые, казалось бы, должны быть просто защищены от давления, начинают диктовать свои требования, садятся большинству на голову.

Если большинство населения протестует против однополых браков, согласно закону классической демократии, данная норма должна быть отвергнута. Но мы видим, что европейская элита решает все сама, не считаясь с народом. Консерваторы в Европе сейчас подвергаются жесткой критике, давлению. Взять хотя бы возбуждение уголовного дела против Леха Валенсы, человека, казалось бы, близкого западным элитам тем, что он ниспровергал коммунизм. Однако и ему не простили, скажем так, некорректных высказываний в отношении сексуальных меньшинств. Недавно мы наблюдали, как леволиберальная общественность плясала на костях почившей Маргарет Тэтчер.

«СП»: — С другой стороны мы видим, что в Европе проводятся референдумы, от исхода которых зависят многие важные для той или иной страны решения. Например, в Швейцарии недавно таким образом был ограничен размер «золотых парашютов» для топ-менеджеров. Несколькими годами ранее там же народ высказался против строительства минаретов.

— Швейцария на фоне остальной Европы всегда была консервативной страной. Возможно, в силу своего статуса «золотой кладовой». Там достаточно высокий уровень жизни, большой процент состоявшихся и состоятельных людей, не склонных к изменению статуса-кво. В большинстве других стран Европы элита играет на противоречиях народных масс. Среди европейцев немало тех, кто хотел бы обеспечить себе максимальную свободу без всяких моральных рамок и при этом жить максимально комфортно, потакая своим эгоистическим желаниям.

Думаю, Европа уже вряд ли когда-нибудь вернется к традиционным ценностям. Скорее, наоборот, она может погрузиться в хаос социального протеста с одной стороны и вседозволенности — с другой.

— Та форма парламентской демократии, которая утвердилась в Европе в конце 19 века и теперь перешла к нам, никогда не была властью большинства, — говорит сопредседатель общественного движения «Народный собор» Владимир Хомяков. — Она была формой осуществления диктата разных меньшинств над большинством. Либо речь идет о социальной группе финансистов, которые спонсировали партии, готовые обеспечить им прохождение нужных людей во власть, либо — о всевозможных корпорациях. Сексуальные меньшинства сегодня являются достаточно мощной корпорацией, в нее входит часть мэров крупных городов, руководителей предпринимателей, бизнесменов. По работе в России со СМИ могу судить, что клановая спайка у представителей секс-меньшинств даже посильней, чем у представителей некоторых наций. Где в драку ввязался один, тут же появится еще пять. В тех же США была проведена целая кампания для того, чтобы вывести гомосексуализм из разряда психических заболеваний. Это была в чистом виде политическая кампания. Никакой медициной и наукой там не пахло. Голубое лобби устраивало разного рода демарши: избивали врачей, ученых, травили их в прессе и т. д.

Сегодня в Европе любой выпад против людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией немедленно трактуется как нарушение прав человека, фундаментальных свобод. В православии существует такое понятие, как апостасия — полное отступление человека от Бога, когда зло меняется местами с добром. В 20-веке мы наблюдали несколько стадий приближения к апостасии. Первая стадия, когда говорили — ну, давайте мы тот или иной грех разрешим. Мы не будем его ни поощрять, ни наказывать, пусть он существует сам по себе. Следующий этап — уравнивание добра и зла. То есть, декларируется, что каждый выбирает для себя то, что ему близко и традиционные нормы ничуть не хуже нетрадиционных. Третий этап — когда наказывают за критику греха. Всё это мы наблюдали в Европе. И если сегодня заявить публично, что гомосексуализм — извращение, можно попасть в тюрьму. Хотя это констатация факта — Земля круглая, сексуальная связь мужчины с мужчиной противоестественна.

Люди оказались заложниками своего неверного понимания прав человека. Настоящая демократия заключается в том, что большинство имеет право диктовать общие нравственные и правовые нормы поведения для всех. А меньшинство имеет право на то, что его не притесняют, но только в том случае, если оно не выносит свое мнение в публичное пространство и не пытается навязать большинству свои взгляды.

Поэтому то, что массовые протесты против закона об однополых браках были проигнорированы французским сенатом, меня нисколько не удивляет. Даже если бы во всей Франции всего сто человек высказались за принятие этого закона, его бы все равно приняли.

«СП»: — Между тем, в Европе наметились признаки отхода от принципов толерантности. Например, в Италии приняты законы, ужесточающие правила принятия мигрантов, в Швейцарии запрещено строительство минаретов. Можно ли в таком случае говорить о каких-то единых принципах демократии в Европе?

— Универсальной демократии не существует. Как нет одинаковых норм поведения для разных народов. Любая демократия базируется на определенной культуре, традиции. Наша демократия не должна быть обязательно похожа на французскую или американскую. В России своя демократическая традиция, которая еще и Европу оставит за кормой.

Первый прообраз парламента на Руси был созван Всеволодом Большое Гнездо за 50 лет до того, как нечто подобное произошло в Англии. Местное земское самоуправление у нас процветало уже в 15−16-х веках. То, что Александр Второй возрождал в 19 веке, триста лет до этого было нормой жизни. Даже царь не лез в вопросы местного самоуправления. У нас есть своя демократическая традиция. Швейцарцы — более традиционное консервативное общество. И в этом смысле у нас ними больше общего, чем с той же Францией, где до сих пор сказываются издержки Великой французской революции.