Почему Янукович не Дэн Сяопин

В эти дни начала июня мы вспоминаем 25-ю годовщину одного исторического события, которое кто-то считает величайшим преступлением правительства и коммунистической партии Китая против своего народа, а кто-то единственным на тот момент способом спасти страну от катастрофы. И последующие события в Советском Союзе и Югославии наглядно продемонстрировали, что ждало Поднебесную в том случае, если бы руководству не удалось подавить те процессы, которые могли бы стать первой в истории «цветной революцией». К новому переосмысление того, что произошло на площади Таньаньмэнь в июне 1989 года, подталкивают и сегодняшние события на Украине, где победившая революция ввергла страну в хаос и гражданскую войну.

К утру 5 июня 1989 года на Таньаньмэне всё было закончено. Сожженные грузовики и танки с искореженными гусеницами, кровь и трупы на улицах — вот все, что осталось от полумиллионного китайского «майдана». По официальным данным, в Китае появилась своя «небесная сотня», точнее две. По неофициальным - «небесная тысяча». Как бы то ни было, но это оказался как раз тот пример «малой крови», ценой которой был куплен гражданский мир и спасение огромной страны с миллиардным населением.

В то время в Китае шла своя «перестройка», реализация инициированной Дэн Сяопином стратегии «социалистической рыночной экономики». И, как у нас, она начала давать сбои, ведущие к усилению социальной напряженности: резкий рост цен, стремительно увеличивающаяся безработица. Однако, в отличие от СССР, масштабные экономические реформы не сопровождались реформами политическими — правящая компартия, средний возраст руководителей которой был около 80 лет, не желала расставаться с монополией на власть. Политические преобразования, по мнению китайского руководства, были опасны тем, что могут подорвать стабильность в стране. Спустя несколько лет на примере СССР станет ясно, что эти опасения были обоснованы.

15 апреля 1989 года умирает Ху Яобан, которому приписывают основную заслугу в модернизации Китая и которого называют «китайским Ельциным». За два года до этого он был смещен с поста Генерального секретаря ЦК КПК и помещен под домашний арест за поддержку требований студенческих демонстраций 1986 года. Его преемник на посту Чжао Цзыян, которого иногда называют «китайским Горбачевым», также был сторонником либерализации политической системы. Однако реальная власть в стране все же принадлежала Дэн Сяопину, формально не занимавшему высших руководящих постов.

Смерть Ху Яобана послужила началом новых студенческих волнений. Их первые требования не содержали никаких радикальных призывов, а сводились к необходимости посмертной реабилитации Ху, борьбы с коррупцией и всевластием чиновничества (как тут не вспомнить требования первого «студенческого майдана» в Киеве — тогда тоже не шло речи ни об отставке президента, ни об отставке премьера). Демонстрации начинаются в крупнейших городах Китая — Пекине, Шанхае, Гуанчжоу и других. 22 апреля, в день похорон бывшего генсека, студенты передают правительству петицию с требованием встречи с премьером Госсовета Ли Пэном. Тот отказывается, в ответ студенты организуют многотысячный «Марш к центру Пекина» (опять же, ничего не напоминает?). К началу мая появляется палаточный городок на площади Тяньаньмэнь — главной площади страны, на которой располагается Мавзолей Мао Цзэдуна — основателя КНР.

С 15 по 18 мая в Пекине проходит первый за 30 лет советско-китайский саммит, в столицу приезжает Михаил Горбачев, однако традиционная для таких случаев встреча на Тяньаньмэне отменена и перенесена в резиденцию советского гостя, что является небывалым прецедентом для мировой дипломатии. Горбачева протестующие студенты тогда приветствовали, видя в нем пример для подражания, но сам он оценил ситуацию следующим образом: «Вот тут некоторые из присутствующих подкидывали идею пойти китайским путем. Мы сегодня видели, куда ведет этот путь. Я не хочу, чтобы Красная площадь походила на площадь Тяньаньмэнь».

Вскоре после отъезда Горбачева и безуспешных попыток руководства страны, включая Чжао Цзыяна, лично посетившего площадь, уговорить студентов разойтись, под угрозой применения силы 20 мая вводится военное положение, в город стягиваются бронетехника НОАК (Народно-освободительная армия Китая), однако на подходах к центру ее останавливают студенты и местные жители. В самом палаточном лагере тем временем нет никакого понимания, что делать дальше. Лозунги к этому времени значительно радикализируются: протестующие уже требуют реальной политической реформы, смещения Дэн Сяопина и Ли Пэна и введения многопартийности. Ядро протеста, кстати, составляют в основном студенты из других городов (еще одна аналогия с Киевом).

3 июня военные получают приказ любой ценой зачистить Тяньаньмэнь. К площади подходят воинские подразделения. Сначала они пытаются выполнить свою миссию без применения оружия, однако студенты сжигают несколько десятков единиц техники: пока танки прорываются через баррикады из автобусов и грузовиков, протестующие обездвиживают их при помощи стальных балок из колесоотбойников, разрушая гусеницы, а затем запрыгивают на броню и закрывают пропитанными бензином и подожженными одеялами воздухозаборники двигателей. Обездвиженная техника мешает дальнейшему продвижению штурмующих. Против солдат, как и в Киеве, применяется арматура, булыжники и «коктейли Молотова».

В конце концов, в ночь на 4 июня начинается реальная зачистка. Сначала студентам дается последняя возможность покинуть площадь, однако градус напряженности только нарастает. Армия открывает огонь на поражение, танки утюжат палатки, а вместе с ними всех, кто не успел выбраться…

После событий на Таньаньмэне Китай на некоторое время оказывается в международной изоляции, сам Дэн Сяопин становится объектом беспощадной критики («он убил наших детей»). Однако все это не помешало Китаю в скором времени совершить свой знаменитый рывок и превратиться во вторую экономику мира. А события в СССР, где перестройка вышла из-под контроля ее инициаторов и похоронила под своими обломками страну, продемонстрировали всем в Поднебесной правильность принятого в том роковом мае решения.

Страшно представить себе, как развивались бы события, победи тогда «китайский майдан». Страшно представить себе гражданскую войну в стране с ядерным оружием и миллиардным населением.

К счастью, этого тогда не произошло. Зато произошло спустя два года в Югославии и сегодня — спустя четверть века на Украине. Китайские уроки ничему не научили украинских политиков. Янукович мог бы войти в историю как человек, спасший Украину от распада и гражданской войны. А вошел как слабый политик, не способный предотвратить ее. Политик, с которого все и началось.

Фото theatlantic.com