«Как я работал в „веселых компаниях“ ЮКОС и Миракс»

В бизнесе существуют два вида компаний: «веселые» и «печальные». Всем «веселым» компаниям предначертан неизбежный Апокалипсис, всем «печальным» — неминуемое процветание. Я не понимаю, в чем здесь собака зарыта, однако, отречься от этой примитивной мысли не могу.

В 1993 году началась моя трудовая деятельность. Первой «веселой» компанией и первым моим местом работы в жизни было СП «Ваньеганнефть», уже давно канувшая в пучину времени, фирма. Тогда я полагал, что такой стиль работы свойственен всем коллективам — иного еще не видел. Как оказалось СП «Ваньеганнефть» было всего-навсего типичной «веселой» компанией, обреченной на неминуемую гибель.

Вот ее так сказать портрет. Начальники в веселой компании напоминают гербалайфистов и Свидетелей Иеговы одновременно. Пространство офиса наполняется восторженным дурманом. Постоянно случаются мозговые штурмы, бизнес-тренинги, корпоративы, плавно переходящие в адюльтеры. Дисплеи компьютеров увешаны клейкими бумажками: «Зажигайте энергию по всему миру!», «Начальник всегда прав!», «Yes we can!». Высшей ценностью объявляется способность к переменам, перестройке, к какому-то религиозному, волшебному преображению — «Change we need!».

«Веселая» компания имеет обыкновение расти как дирижабль во время накачки. Это обусловлено ее идеологией — тотальной агрессией и ростом. Руководство словно готовится к вечной жизни и строит «геббельсовские» планы на завоевание всего мира. В коридорах, отделах, офисах появляются стада новых сотрудников, преимущественно юных, и сотрудниц, весьма странных по мировоззрению. В такой компании всегда много иностранцев, представителей самых необычных национальностей. Помню, что «Ваньеган» в 1994 году напоминал Ноев Ковчег. Каждой твари было по паре. Кроме сотни американцев и канадцев была пара перуанцев, пара португальцев, а также яванцы, болгарин и множество других народов.

Масса офисного планктона в сравнении с пролетариатом в компании росла экспоненциально. Только одних переводчиков во втором полугодии 1993 года вместо 5 стало 90! Толмачей в Нижневартовске не хватало, и поэтому завозили их из столицы самолетами. У меня сложилось ощущение, что «лингвистов» хватали прямо на Новом Арбате и отправляли на севера. Человек десять из них разговаривали по-английски с трудом. Поначалу вера в светлое будущее «Ваньегана» чудесным образом подтверждалась лихими зарплатами, щедрыми бонусами и бешеной экспансией.

Нигде я не видел такой удали, как там. Многие из молодых специалисток по прилету в Нижневартовск получали шикарные трехкомнатные квартиры в «московском» доме. Вся утварь — телевизоры, видеомагнитофоны, холодильники и даже продукты доставлялись им по телефону из Москвы. Любой сотрудник имел право один раз в месяц бесплатно летать в Москву и обратно. Каждый месяц для тимбилдинга весь персонал отправлялся плавать на пароходе по реке Обь с шашлыками, танцами-шманцами и шампанским. Каждый уик-энд заканчивался интимным файв-о-клоком. Казалось, не будет этому конца.

Следующее место работы — «печальная» корпорация ТНК показалась мне сонным царством. В залитых солнцем помещениях царствовали мухи и благочестие. Среди сотрудников преобладали местные дородные тетки и пузатые мужики. Они здесь были всегда и достались ТНК по наследству от НГДУ имени Ленина. Вместо файв-о-клоков местом вcтречи была столовка, куда во время обеденного перерыва работники ходили кушать манную кашу и компот. На столах вместо кофе и пластмассовых кружек стояли фарфоровые чашечки и чай. Лозунгов и руководителей видно не было. Высший смысл деятельности компании был окутан тайной и недоступен даже начальникам подразделений. Энергичный черно-белый окрас офисов отвергался, но ценилась золотисто-коричневая охра.

Пролетели годы. Я уже давно жил в Москве. Как-то случайно узнал, что жизнь СП «Ваньеганнефть» оборвалась внезапно в конце 90-х. Начался суд, акционеры устроили грандиозный скандал, отцы-основатели скрылись в туманной дали, а сотрудники были выброшены на просторы вселенной. Оказалось, что веселый «Ваньеган» был целиком поглощен через череду слияний печальной ТНК.

В июне 2002 года меня пригласили в фирму ЮКОС. Она тогда была в зените славы, поглотила «Арткикгаз», где я работал до этого. ЮКОС, соответственно, хотел поглотить московских сотрудников «Арктикгаза». Побывал на смотринах и сбежал через неделю — жаркой страстью ЮКОС мне напомнил приснопамятный «Ваньеган». Молодых специалистов набирали ежедневно, так, что вскоре стало не хватать сидячих мест. КАЖДЫЙ вечер в вестибюле проходил фуршет из пластиковых стаканчиков, на котором начальники агитировали за светлое будущее.

Больше всего меня изумил американский шеф отделения ЮКОСа. Он был юным гениальным фриком. Решал сходу уравнения по сейсмологии, которые наши сейсмологи решали неделями, гонял взашей весь этаж — человек 70, которые ютились в полуоткрытых загончиках и играли в Doom. Ей богу, не знаю, чем занимался сам Ходорковский, виноват ли он в злодействах, но меня сей элизиум страсти замучил. После недели корпоративного энтузиазма я оттуда убежал, чем немало удивил американского шефа-фрика. Он почему-то был уверен, что за 2000 долларов в ЮКОС люди должны ползти на карачках, тем более в «Арктикгазе» я получал всего 850. А две «штуки баксов» в 2002 году считались немаленькой зарплатой.

Ой, какое же облегчение я испытал после побега! Сердце подсказывало: до добра этот веселье не приведет. В 2002 году я не ведал, что на ЮКОС будет объявлена охота, но все равно мои эстетические наблюдения оправдались вполне. ЮКОС стал разваливаться на куски, а его руководитель попал вскоре под суд.

Из постоянных работ ушел я во фрилансерство. Там, на вольных хлебах поработал в 2004 году в короткой командировке в очень печальной компании под названием ЛУКОЙЛ. Город Когалым, где она хозяйничает, — тоталитарен и герметичен. Я слышал рассказы бывших сотрудников, что, если ты в неладах с их начальником Алекперовым, то и в Когалыме — вотчине ЛУКОЙЛа тебе делать нечего. Никто в городе не возьмет тебя на работу даже продавцом в магазин. Можно смело собирать вещи и идти на юг.

И город, и вахтовые поселки были похожи на концлагерь, а московское представительство напоминало «Замок» Кафки. Приказы сваливались откуда-то из небытия, не обсуждались и никак не одумывались, несмотря на очевидную абсурдность. В конторах преобладали те же тетки как в ТНК, их мужья и благодать. Тем не менее, ощущалась какая-то тупая, первобытнообщинная мощь, хтоническая сила. Помнится для группы нефтяников-иракцев были наняты английские переводчики, хотя иракцы кроме арабского ни на каком языке не разговаривали. Какая собственно разница? Поработали хорошо, непыльно и выгодно, а ЛУКОЙЛ до сих пор цветет и пахнет.

После печального ЛУКОЙЛа в мои постоянные клиенты попал «Миракс» — фирма, которая строит Москва-Сити, а тамошний начальник Сергей Полонский ест галстуки и посылает в ж… всех, у кого меньше миллиарда. Сначала все было прекрасно. В Мираксе я получал заказы и гонорары из рук одного человека спокойно и ровно.

Но начиная с 2007 года Миракс начал бесчинствовать и наполняться энтузиазмом. В отделе переводов количество сотрудников росло как снежный ком. Появились распорядители заказов, корректоры и координаторы. Нарисовался сложный лабиринт согласований, звонков и схем получения гонораров. Отделы переехали из уютной конторки в свой же недостроенный небоскреб. Появились «пароли и явки». Небоскреб все более напоминал Вавилонскую башню, а офисы — антропологический музей. В одном только здании соседствовали американцы и французы, узбеки и китайцы, негры и хорваты, японцы и турки, около 150 этносов в общей сложности. По лестницам как тараканы носились стаи подрядчиков и субподрядчиков. Сам же Полонский пересекал Атлантику под парусом, летал на самолете под Бронницким мостом, в понедельник нырял с аквалангом на Дальнем Востоке, во вторник катался на снегоходе на Таймыре, а уже в среду принимал в «Федерации» очень высокопоставленных людей. Стены были увешаны его веселыми фотографиями. Под фотографиями красовались победоносные лозунги: «Я знаю точно: невозможное — возможно!».

В общем это меня мало беспокоило, поскольку я был внештатным сотрудником, но подумалось, что «Мираксу» скоро придет конец.

Но пока все у этой компании неплохо. В настоящий момент долг Миракса приближается к всего 743 млн долларов. «Если нам суждено утонуть, мы сделаем это с высоко поднятой головой», — написал глава «Миракса» в своем блоге.

В Экклезиасте, глава 7, есть такие слова: «Сердце мудрых в доме плача, а сердце глупых в доме веселья». И мне вдруг подумалось, что бизнес в России должен быть негромким и слегка застенчивым. Хозяин же — скромным и слегка в тени. Наверное, этого не знал друг Полонского — Женя Чичваркин, хозяин самой веселой в России телефонной сети.

Автор — журналист, переводчик, сейчас работает в «Рускино. Гильдия киноведов и кинокритиков России».