В поисках русского либерала

Захар Прилепин разыскивает новейшего русского либерала, то есть человека, который был бы приверженцем всех либеральных ценностей, но при этом не желал бы России зла, не считал бы недочеловеками большинство россиян и большинство же жителей Востока Украины, не радовался бы победам украинских войск и успехам СБУ и не пел бы песен о том, что «моя страна сошла с ума».

Захар Прилепин ищет такого человека и не может его найти. Действительно, мы как-то очень давно не виделись с Захаром, и он мог забыть о моем существовании, и я, пользуясь случаем, рад напомнить Захару о себе; привет, Захар!

Да, ты ищешь меня. Я либерал. Я считаю высшей ценностью права и свободы каждого конкретного человека, верховенство закона и равенство всех перед законом считаю идеальной формой политического устройства, еще считаю, что частная собственность должна быть неприкосновенна, а власть должна регулярно меняться в результате свободных и честных выборов.

И при этом я за последние полгода растерял кучу знакомых из тех, у которых «страна сошла с ума». Они называют меня ватником и агентом Кремля, как раз потому, что я считаю Крым русской землей, русский народ — великим народом, а украинское государство я, наоборот, не считаю государством, интересы которого совпадают с моими, и в войне, которую это государство ведет то ли против своих восточных провинций, то ли против России, я не желаю украинскому государству победы.

В общем, еще раз привет тебе, Захар, ты действительно ищешь меня, и я даже знаю, почему ты, объявляя о поиске русского либерала (давай я сделаю вид, что ты действительно хотел найти именно его, а не доказательство тому, что русских либералов не существует в принципе, и что либерализм органически чужд русскому народу), не вспомнил о моем существовании. В самом деле, забыть обо мне несложно, и давно прошли те времена, когда я мог называть себя известным российским журналистом, меня давно нет. Постоянной работы (то есть работы, которая позволяла бы не задумываясь отвечать на вопрос, где я работаю) я лишился уже два года назад, после этого пытался что-то делать сначала в одном, а потом в другом новом онлайн-издании, но и то, и другое были ликвидированы, каждое через два месяца после того, как я начинал с ним сотрудничать. С тех пор единственное, кроме социальных сетей, место, где я могу (до первого, как у нас принято, звонка по моему поводу) регулярно писать — это как раз вот этот сайт «Свободная пресса», в котором ты состоишь шеф-редактором. Я прекрасно понимаю, что если и «Свободная пресса» перестанет меня печатать, то деваться мне уже будет некуда.

Прости, что я так много о себе (хотя ты знаешь — либералы все такие). Когда у меня начались проблемы с работой, мне было грустно и одиноко, но за эти два года многое изменилось, и теперь в моем дружном коллективе, то есть антиколлективе, сделанном, очевидно, из антиматерии, уже очень много журналистов — бывшие сотрудники Ленты.ру, и РИА, и даже «Дождя» (его не разгромили, но потрепали изрядно, и не все смогли этого выдержать), и «Русской планеты», и много чего еще — люди примерно тех же, что и я, взглядов, не упыри и не людоеды, и я не знаю среди них никого, кто желал бы зла нашей стране.

Среди этих людей нет никого, кто с рождения был бы врагом всех существующих устоев, кого родители воспитывали бы в ненависти к России и ее народу, да что там говорить — эти люди, в общем, нормальные конформисты, каждый из них до определенного момента занимал свое место в существующей системе, даже пресловутый Макаревич спокойно пел на кремлевских концертах, и (я опять о себе) на единственной фотографии, где в кадре одновременно есть я и есть Макаревич, где-то между нами можно найти Дмитрия Анатольевича Медведева, твоего нынешнего, я полагаю, единомышленника по украинскому вопросу. В те времена, когда Макаревич пел для Медведева, тебе ведь не приходило в голову заниматься поисками русского либерала, правда же? Спектр тогда был поразнообразнее, в нем можно было найти кого угодно, разные были люди, много разных людей.

Но вот кто-то решил, что «это не люди, это явления природы, они не говорят, они пузырятся», и в пространстве общественной мысли, то есть и в журналистике, и в политике, и вообще нигде никого из этих людей не осталось. Остались только те, кого ты любовно называешь наследниками Блока и Горького, а я бы чуть жестче назвал соратниками «Единой России» и газеты «Известия». В любом случае никого не осталось. Я вижу, Захар, тебе кого-то не хватает?

Ты пишешь, что тебе нужен русский либерал — ладно, я могу не подходить под нужные тебе условия, но поищи своего идеального камрада среди тех, кто в эти два года лишился работы, или (как твой знакомый «некто Алик», если я правильно понял твой намек) возможности жить в России, или свободы, или права участвовать даже в муниципальных выборах. Пусть это будет всего сто человек или двести; я догадываюсь, что среди них не все тебе нравятся, но если пропустить эту сотню или две через твой захарприлепинский фильтр — что, никого бы не нашлось? Вот прямо вообще никого?

Ненавижу рассказывать анекдоты, но, Захар, только для тебя — этот анекдот я очень любил в детстве. Сидит дракончик и плачет. Подходит к нему какой-то прохожий. «Дракончик, ты почему плачешь? Где твоя мама?» — «Я ее съел». — «А где твой папа?» — «Его я тоже съел». — «Ну и кто ты после этого?» — «Сирота-а-а-а».

Надеюсь, ты понимаешь, почему я рассказал тебе этот анекдот.

Фото: Владимир Лукьянов/Коммерсантъ.