Пророк России вечной

Мои дорогие друзья, впервые вашему вниманию предлагается беседа в моей мета-гостиной, в которой будут представлены в ближайшее время знаменитые персоны нашего времени, с большинством из которых я лично знаком, приятельствую и даже дружу. Я полагаю, наш разговор всегда будет доверительным, дружеским, откровенным и, разумеется, интересным для читателей «Свободной прессы». Среди приглашенных гостей ожидаются известные деятели культуры, искусства, науки, бизнеса, политики.

Первым нашим гостем стал мой старинный друг — известный российский писатель Юрий Витальевич Мамлеев. На последней мартовской парижской книжной ярмарке у моего друга было несколько презентаций его философского труда «Судьба бытия», изданного на французском языке, ранее уже выходившего в России. Эта книга привлекла к себе внимание как простых читателей, так и философский мир Франции.

Сергей Сибирцев: Юра, вообще поразительно, что ты писатель и при этом ещё утонченный философ, причём философ современный, философ, которому близка настоящая жизнь, который не плавает в каких-то эмпириях.

Ты в 1956 году закончил Лесотехнический институт, а я в тот год только родился. Судьба же нас свела в 90-е веселые. Это какие-то метафизические нити, знаковые переплетения судьбы. Причем я родился на другом конце Земли — в Иркутске, в Сибири.

И почему же я решил первым гостем сделать тебя, Юра? Потому что наша гостиная именуется звёздной мета-гостиной. Это, по сути, высшая лига нашего Клуба метафизических реалистов ЦДЛ. Тем более в этом году три наших соклубника за свои книги удостоились замечательной премии — премии правительства России. Это ты, Юра, это Роман Сенчин и Борис Евсеев. Все они являются членами Творческого совета Клуба. А ты, Юра, еще и президент нашего Клуба.

Твоя книга, отмеченная этой премией, носит название очень символическое — «Россия вечная». Это при том, что некоторые злопыхатели постоянно предъявляют тебе смешные претензии: страшный писатель! мизантроп! человек, который заглядывает в какие-то бездны! — и в этих безднах наш бедный читатель как бы пропадает… В общем, люди достаточно поверхностно-примитивно подходят к тебе, порою даже не читая.

Подобное уже было: когда Пастернака категорически не читали, но он уже априори был врагом народа, и его требовалось немедленно изъять из всех культурных слоёв.

А сейчас возьми любой твой рассказ, и тебя вполне можно поставить в ряд наших еще недавно запрещенных классиков, таких как Иван Шмелев, Даниил Андреев, Николай Бердяев, Павел Флоренский…

Когда я предлагал нашу библиотеку мета-прозы издателю и составлял твой том, который озаглавил по названию одной из твоих чудесных новелл — «О чудесном», я не переставал удивляться, как поразительно ты выстраиваешь ту или иную фразу, которая своим занебесным объём мгновенно заполняет метафизическое бытие нашей страшной и веселой действительности.

Я утверждаю: Мамлеев не страшный! Возможно, даже я сам более страшен и беспощаден в каких-то своих вещах. Мне доподлинно ведомо, что иные читатели недоумевают, каким образом ты вскрываешь банку нашей беллетристической школы. Ты конечно же писатель не советский, ты — русский писатель. И по сути дела обижаться на советскую власть, которая тебя попросила и выслала, это глупо. Но ведь те же творческие столоначальники-гонители потом тебя же и приняли на ура, вернули тебе гражданство, — эти люди также и остались за своими «чудесными» столами. Опять ведь проявилась наша русская чистая метафизика!

Некоторые мои знаменитые коллеги — Владимир Максимов, Александр Зиновьев, Валентин Распутин — отнюдь не были солидарны с подобными столоначальниками. Их всегда по-настоящему заботила судьба Родины, своей земли. Как и тебя, Юра.

Ты прибыл на родину, когда красная Россия успешно разваливалась. А ты молодец! — и не подумал пугаться, ты просто понял, что без России тебе не жить. Хотя ты уже тогда вполне комфортно существовал в милом уютном Париже в собственных апартаментах. Но ты предпочел стать участником трагического, мучительного проекта новейшего возрождения России. Ты стал публиковать не только художественные, но и философские, публицистические сочинения. Впрочем, они у тебя все философские.

Твоя книга «Россия вечная», получившая премию Правительства России, подтверждает твои мировоззренческие писательские призывы, в которых читатель видит, находит тебя пешеходом-художником, свободным человеком России. Хотя ты, как человек, гражданин мира, заботишься о душе людей, которые живут в этом пространстве — в пространстве Россия.

Юрий Мамлеев: — Я бы разбил ответ на два момента. Первое, — я объясню, что такое «Россия вечная». И второе — мы коснёмся современной России.

Одна из глав в этой книге называется «Великая Россия». Начнём с России вечной. Суть в том, что любая великая страна создаёт собственный духовный мир. И чем богаче, чем глубже этот духовный мир, тем сильнее влияние этой страны на весь мир, и тем более долговечна эта страна. Потому что Господа Бога не интересуют наши заводы, наши фабрики, наши войны, — но, прежде всего, интересует человек, его духовность и становление личности, все иное — пыль в глазах Бога. Потому что всё проходит, а остается человеческая личность и её духовное наполнение. Поэтому духовное содержание каждой страны очень важно не только само по себе, но и для существования этой страны, для её долгожительства. Вспомним Китай, Индию, Грецию — великие духовные державы! Все они живут тысячелетиями.

Россия, действительно, создала великое духовное поле. С одной стороны, это православие, с другой — русская культура. Русская литература XIX века считается чуть ли не чудом света в глазах Европы. Да и у некоторых достойных представителей американской культуры. Они писали о ней как о третьем чуде света в сфере культурных ценностей. Там, в моей эмиграции — и в Америке, и во Франции — всегда ощущалась душевная сильная тоска по России. Причем это было трудно объяснить естественной ностальгией. Здесь было что-то нечто более глубокое, более мистическое. Именно там — в эмиграции, чтобы по-настоящему понять Россию, я углубился в классику, классическую русскую литературу, потому что литература обычно бывает зеркалом души данной страны, данных людей. И то, что я там нашел, прочувствовал, даже открыл, — я не различал этого, когда жил в России. То есть я это любил, но не придавал такого огромного значения до тех пор, пока не очутился в Америке.

Чтобы проще понять, о чем идет речь, я приведу несколько стихотворений известных авторов. Какие же это стихи? Каждое из них представляет один из важнейших узлов русского духа.

Первое стихотворение — это Сергей Есенин: «Но люблю тебя, родина кроткая! А за что — разгадать не могу». И у Лермонтова: «Но я люблю — за что, не знаю сам».

То есть возникает ощущение, что они любят, но не поймут даже за что. Какая-то загадка, тайна в этом лежит…

Второй момент — знаменитое стихотворение Тютчева: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить: у ней особенная стать — в Россию можно только верить». Это классические стихи, которые часто вызывали у некоторых людей истерику и даже злобу. Да, некая тайна лежит в основе России, видимо. И никаким умом ее не понять!

Другое стихотворение — очень короткая фраза из Блока: «И в тайне — ты почиешь, Русь».

Россия — не просто тайна, она — лежит в тайне. И когда в дореволюционную Россию наезжали иностранцы: этот дух русского народа, бесконечный малиновый колокольный звон, эти русские праздники именно и вводили в такое экстатическое состояние гостей.

И последующие два стихотворения как бы решающие. Одно стихотворение Волошина, весьма известное: «Россия (1915 год)», которое заканчивается такими строками: «Сильна ты нездешней мерой, нездешней страстью чиста, неутоленною верой твои запеклись уста. Дай слов за тебя молиться, понять твое бытие, твоей тоске причаститься, сгореть во имя твое». Здесь с огромной силой выражена некоторая суть знаменитой русской тоски, неутолённости веры. То есть, вечное стремление к чему-то запредельному, отрицание всякой завершенности, нездешняя мера, нездешняя страсть, духовная жажда, движение куда-то в запредельность.

И, наконец, последнее стихотворение заканчивает полный ансамбль этих реалий, которые характерны для всей русской литературы. Это опять стихотворение Сергея Есенина. «Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!». Я скажу: «Не надо рая, дайте родину мою».

Это завершающий аккорд, когда поэт говорит о том, что не надо райского счастья, не надо ложных гармоний, а нужна лишь родина, Россия. И это означает последний аккорд, который заключается в том, что эта тайна России притягивает к себе каким-то совершенно необъяснимым образом, что человек предпочитает жить здесь в часто мучительной странной стране, но при этом не желает ничего иного.

Когда я писал «Россию вечную», я очень хотел расшифровать эти стихи, сделать их философский анализ.

И поскольку эта загадка существует не только в процитированных стихах, но и во всей русской литературе — от Пушкина до Бердяева, — то я нашел в этих стихах и мистическую силу русский идеи. Вот таким образом родилась книга «Россия вечная».

С.С.: Юра, и мне, и читателю, я полагаю, будет интересен ответ и на несколько провокативный мой вопрос: нет ли в твоих утверждениях некоего великодержавия и так называемой новейшей националистической подкладки, на которой некоторые наши молодые и престарелые соотечественники делают себе успешную биографию, реноме и просперити?

Ю.М.: Сережа, это не национализм, потому что национализм предполагает негативное отношение к другим народам, а это для российского духа неприемлемо. Но это и не ширпотребный патриотизм, потому что это гораздо шире и тоньше. И это, как ты понимаешь, не религия. Что же это такое, если расшифровать поставленные в книге вопросы доступным языком?

Можно сказать так: это русская идея как всеобъемлющее мировоззрение, как мировоззрение, охватывающее не только земной мир, но и высшие миры. Потому что там, в Божественной Вечности, и возникла идея самой России вечной, и родилась высшая мысль о том, что Россия полностью воплотится не только на земле, но и в невидимом Космосе. И я считаю, что эта грандиозная мысль Абсолюта вполне осуществима.

Это и заставило меня придти к русской доктрине.

Но, конечно, читателей, прежде всего, интересует современное положение России. Потому что как бы ни была значима духовная составляющая, положение страны зависит и от других факторов. Но прежде, чем говорить о современности, в книге дается представление о моей идеальной России.

Одним из главных условий создания этой идеальной России является выход из той западни, в которую она попала в девяностые. Не буду повторять, мы все знаем об этих проблемах, хотя эта ситуация не так плоха, как кажется с первого взгляда. Начала работать хотя бы оборонка. Итак, как выбраться из этой ситуации, чтобы перейти к строительству идеальной России? Здесь никто не может дать точного совета, к сожалению. Почему? Потому что ситуация очень быстро меняется. Мы не знаем ничего доподлинно о ситуации, в которой оказалась Россия, по той простой причине, что важнейшая информация о том, что происходит в мире, засекречена. Все время приходит новая информация из политических, дипломатических, военных, экономических источников. И только часть этого айсберга видна на поверхности.

С.С.: Юра, мне понятны твои рассуждения и поставленные тобою тяжеленные для России вопросы. Твое отношение к нынешней системной и внесистемной оппозиции? Мое мнение, что она чрезвычайно эклектична и невнятна. А порою и просто передирает спичи верховной власти… И как ты находишь деятельность самого российского правительства?

Ю.М.: Трудно судить о действиях правительства, когда нет полной картины происходящего. К чему я это говорю? К тому, что любые революционные действия по изменению ситуации в России могут обернуться полной катастрофой по той простой причине, что люди, организующие насильственные массовые беспорядки, не знают, что они делают. Они не знают реальной ситуации. Изменить могут только те, кто владеет информацией. И любые насильственные действия, которые инспирированы какой-то ненавистью или просто невежеством, могут дестабилизировать ситуацию, и мы знаем, чем кончаются революции во всем мире, да и, собственно, в России — полным разрушением страны и разрушением всех защитных средств, которые она имеет.

Поэтому те изменения, в которых страна нуждается, все перемены, которые нам обещают, могут проходить только под контролем государства, иначе это будет полная катастрофа, потому что мы надеемся, что, поскольку руководство страны обладает доброй волей, то оно, конечно, будет действовать в интересах страны, и только оно может вывести страну из этой ситуации. Ведь революции в России были удачные только тогда, когда они были проведены сверху. Ну, вспомним Петра Великого, реформы Александра Второго. И вспомним, какая катастрофа была, когда все это совершалось путём насильственным. Это я говорю к тому, что не могу предложить советы, как выйти из этой ситуации, так как не обладаю информацией о том, что реально происходит в мире, и что нам грозит через год. Но я могу говорить о том, какой бы я хотел видеть Россию, когда мы выйдем из этой ситуации и вернемся на нормальный путь развития. Эти черты земной идеальной России я вижу в следующем.

Во-первых, я вижу Россию демократическим миролюбивым государством. Я буду говорить не как этого достигнуть, а о самом идеале. Это вытекает из того, что Россия заинтересована в мире и стабильности по разным причинам. Не только моральным. Но и потому, что у нас есть все необходимое для нормальной, обеспеченной жизни. И нам не нужна экспансия. Поэтому Россия заинтересована в концепции всемирного мира и стабилизации на всей Земле и в сотрудничестве со всеми странами без исключения — от США до Китая, Индии и так далее.

Второй момент — российская цивилизация. Россия — это не Запад, и не Восток, и не нечто между ними. Россия есть некая уникальная цивилизация с такими же различимыми чертами, как европейская, американская, китайская, индийская, мусульманская. Это основные цивилизации, которые сейчас существуют. Глобальной цивилизации быть не может. Потому что индус и немец — это не только разные нации, не только различные менталитеты, но и разные планеты. Так что цивилизация определяется духом народа. И индус никогда не сможет быть европейцем. И наоборот. Но это не значит, что эти цивилизации должны между собой враждовать. Все европейские государства с одинаковым политическим строем воевали друг с другом. Хотя, что им, казалось бы, делить, — и всё равно были войны. Мир обеспечивается не глобальным господством какой-то одной страны, а каким-либо мирным соглашением между всеми государствами. Это второй очень важный пункт российской цивилизации.

Третий момент касается социального строя. Я бы сказал, что идеальный строй в России — это социально-ориентированный строй. Частично он у нас провозглашён конституцией. Что это значит? Это не социализм, но и не капитализм с «диким лицом». Можно сказать, что это капитализм «с человеческим лицом». То есть капитализм, который делится своей прибылью с народом. Так устроено большинство европейских стран. Такой «голый» капитализм, скорее, свойствен Америке.

Капитализм имеет свои плюсы. Он динамичен, он предполагает быстрое развитие. Но в социализме есть идея справедливости. Некая смесь динамичности капитализма и справедливости может создать социально-ориентированный строй.

С.С.: — Да, согласен. Капитализм заставляет вкалывать, но он пробуждает не только инстинкты выживания, но и творческие инстинкты. Хотя, если вспомнить нашего любимого Николая Бердяева, для него капитализм был так же отвратителен, как и младенец-социализм. Что же народ ждет, по твоему мнению?

Ю.М: — Недавно был проведен такой опрос. Народ хочет, чтобы страна была великой. И чтобы была социальная справедливость. Но мне лично, Сережа, интересно не это желание, — оно как раз понятно, — а именно желание жить в великой стране. Вот это — удивительный результат опроса! Это означает, что в наших людях всегда живет ощущение, что они граждане великой державы. И вот здесь я могу сказать: Россия способна создать величайшую культуру будущего. Она уже создала великую музыку, литературу, науку. Имена Толстого и Достоевского — это первые «звёзды» мировой литературы. И по моему ощущению, в этом состоит одно из предназначений России, потому что Европа сейчас фактически отошла от христианства, как явления, присущего Европе, которая сейчас находится в состоянии некой стагнации.

На Западе некоторые философы говорят о постчеловеческой цивилизации. Конечно, сохранились островки староевропейской цивилизации, но они сдают свои позиции. Восток сделал всё, что мог в сфере духа, и его миссия в этом отношении закончена. Такое же положение в Европе. Старая Европа сломлена под ударами мировых войн, потребительства и прочего. Сравнивать Европу первой половины XX века и сегодняшнюю просто немыслимо — падение огромное! О причинах такой духовной деградации писали многие западные философы. Восток как бы почивает на том, что он создал. А Запад как бы отказался от того, что было создано в прежние эпохи.

Что касается России, — она подвержена общему упадку, и у нас все доводится всегда до крайности. Если мы пойдём по пути «дикого» капитализма, мы обязательно доёдем до точки. Но особенность России как раз в том, что она способна дойти в своём падении до дна бездны и потом неожиданно воспрянуть.

С.С.: — А у меня есть ощущение, что наше настоящее и будущее реально подпитывается славным прошлым… Юра, вспомни, кто именно из духовных столпов России до сих пор дышит вместе с нами?

Ю.М.: — Да, Сергей, были такие выдающиеся личности. Например, святой праведный Серафим Саровский — современник Пушкина. А в современном обществе таких громадных авторитетов я сейчас не вижу. Потому что сейчас существует огромный разрыв между массами и теми, кто представляет культуру, духовность и так далее. Но в России этот разрыв не носит такого фатального характера, потому что здесь многие люди из народа сами обладают неким духовным потенциалом. Конечно, таких людей меньшинство. Но только меньшинство и делает духовную культуру, только меньшинство и делает духовное будущее. Вся мировая культура создана меньшинством.

Меньшинство решает все и в политике, и в искусстве и в науке. Великая русская литература, такая необыкновенная по своему духу, — она создана фактически десятью-двенадцатью гениями за весь XIX век. Это меньшинство существует в России и теперь, вопреки распаду. И вот, читая русскую литературу, западные люди ясно чувствую её отличие от западной и восточной. Это явный знак того, что Россия образует совершенно своеобразный тип человека и культуры. Это есть признак отличия одной цивилизации от другой. В «России вечной», я полагаю, люди найдут зерна будущей цивилизации, которую способна создать Россия в ближайшие века. Причем изменения могут быть настолько быстры и фатальны, что уже в конце этого столетия мир может стать неузнаваем просто под воздействием всех тех процессов, которые нас окружают, с их войнами, катаклизмами природы, техногенными катастрофами, социальными изменениями и так далее. Они, в конце концов, неизбежно приведут к созданию новой цивилизации на всей Земле, открытию видимого и невидимого космоса.

И, возвращаясь к твоему вопросу, о славных столпах русской цивилизации, я согласен с Федором Достоевским: русский человек — это «всечеловек». То есть это означает его открытость любым культурам, и, когда он впитывает эту культуру, он как-то её переделывает на свой лад, превращает в собственную, освещает её каким-то собственным необыкновенным видением и опять возвращает миру.

Поэтому создание уникальной культуры не означает её враждебности другим культурам. Наоборот, — она обогащает другую культуру, как, скажем, индийская обогатила европейскую. Но потенциал в создании будущей культуры, духовности, несомненно, лежит в России, что подтверждается не только пророчествами, но и рациональными прогнозами.

С.С.: — Юра, а есть ли у тебя ощущение, что богатства нашей любимой родины еще не до конца разграблены ни отечественными ушкуйниками, ни заморскими черноморами?.. А все современные европейские государства принимают законы Содома и Гоморры, — как ты это находишь? Это мимолетная мода или уютная, политкорректная Европа добровольно кличет коней апокалипсиса?

Ю.М.: Да, Сережа, согласен с твоей иронией. России, конечно, давно пора сломать этот пафос дикого эгоизма и стяжательства, когда рушатся судьбы, дружба перестает цениться. Эта концентрация дикого звериного эгоизма, который проповедовался на нашем телевидении в девяностых, и привела к искажению духа народа. Но это исправимо, потому что это просто напасть, которая периодически возникает во все эпохи существования человечества.

Это запах денег, запах стяжательства, грабежа, — он всегда жил в людях и периодически вспыхивает. Поэтому, чтобы спасти страну, и чтобы все жили человеческими нормами, нужно определенное волевое моральное перевооружение, то есть возвращение к традиционной морали и к закону любви, о котором говорил Христос. Потому что если соблюдается закон любви, то соблюдаются и все основные законы: не убей, не укради, и так далее. Если вы любите людей, то вы не будете их убивать, грабить, унижать… Это чувство любви все-таки живет в любом человеке, оно дано нам от природы.

Соблюдение законов — это что-то навязанное, а любовь дана изначально самим Богом. Поэтому победить в себе любовью все то, что в нас есть жуткого, хотя речь идет даже не о чем-то жутком, а о простом раздувании в себе этого «манчестерского эгоизма», как говорят англичане, когда нажива — прежде всего, а там — гибни страна, — все равно придется.

Я думаю, духовный толчок, который даст Россия, — его могут воспринять и другие цивилизации. Это ясно. Но трудно сказать, как в действительности это все пойдет: сохранится ли Россия только для самой себя, замкнется ли в китайской стене, как китаец замыкался, создавая великую культуру, или же, как греческая культура, русская выйдет за свои географические пределы, обогащая другие народы? Органически я чувствую всей своей интуицией, что будущее за Россией. Со всей моей любовью к другим народом, особенно к Франции, которую я просто искренне люблю, мне кажется, что духовное будущее создаст Россия, для себя ли только или для всего мира — это пока вопрос.

С.С.: - Это подтверждают ясновидцы и пророки, даже не зная самой России. Даже астролог, которая работала у президента Рейгана, чуть ли не по минутам предсказывала какие-то события его собственной политической судьбы, говорила о будущем величии России. Поразительно! — то, что ты, Юра, написал в своей книге, подтверждается людьми, которые связаны с ноосферой, астрологией, экстрасенсорикой. Эти знаменитые ясновидцы утверждают, что русский народ — это человечество будущего. Что Россия вытащит бренное человечество из бездны. Не Германия, не Америка, не Индия, не Китай. На России лежит некая предназначенность. Я сам тоже в этом уверен.

Ю.М.: — Всё, что я написал в «России вечной», сводится к некой предназначенности России, и все мучения, духовные искания, они связаны с этой предназначенностью. Люди ещё не знают, с чем это связано. Но они чувствуют предназначенность и отсюда такое явление в культуре, как загадка России, любовь к ней, свидетельство которой дала нам наша великая русская литература и культура.

С.С.: — У нас сейчас мозги забивают всяческой информационной трухой. А ведь сохранились и сейчас настоящие герои — например, помнишь, был случай: военный кинулся на гранату на учениях. Молодой солдат выдернул чеку, не рассчитал там что-то. А офицер бросился на гранату и спас этим молодых ребят. Об этом подвиге вся страна должна говорить, скорбеть и восхищаться. А трындят на всех федеральных и частных каналах часто о такой ерунде!.. Поэтому твоя «Россия вечная» — книга для думающих людей. Она должна людей заставить думать.

Ю.М.: — Да, Сергей, ты все правильно понял: именно так я и замыслил эту книгу… Осуществился ли мой замысел? — судить читателю.