Как восстановить Донбасс?

Во вторник, 18 ноября, немецкий журнал Der Spiegel опубликовал выдержки из конфиденциального отчета об экономическом состоянии Донбасса. 12-страничный документ якобы подготовлен для администрации президента Владимира Путина группой московских экспертов совместно с украинскими чиновниками, бежавшими из «незалежной», сообщает «Инопресса».

Отчет характеризует ситуацию в Донбассе как «катастрофическую». Вот ключевые цитаты, которые приводит Der Spiegel:

«По сравнению с предыдущим годом промышленное производство в Донецкой области снизилось на 59%, в Луганской — на 85%. Остановили работу 69 из 93 угольных шахт, 40 тыс. малых предприятий обанкротились, встали семь сталелитейных заводов. Производство продуктов питания сократилось на 25−30%».

«За время военных действий уничтожены 30 мостов и тысяча километров автомобильных дорог. 58 теплоэлектростанций имеют повреждения, в 47 деревень в Донецкой области не подается электричество. Полностью уничтожены 4585 жилых домов».

«Больше половины работоспособного населения потеряло работу и доходы. Донбассу угрожает гуманитарная и экономическая катастрофа».

Кроме того, Der Spiegel сообщает, что рабочая группа экспертов занимается подсчетом точной стоимости восстановления экономики Донбасса, и уже сейчас понятно: на это потребуются многомиллиардные субсидии в евро. К примеру, одно только восстановление разрушенного Донецкого аэропорта будет стоить миллиард евро, — указывает немецкое издание.

«Москва вряд ли сможет позволить себе такие траты, поскольку в настоящее время российская экономика испытывает на себе последствия упущенных структурных реформ, присоединения Крыма и санкций Запада», — подчеркивает Der Spiegel.

Так ли катастрофично разрушен Донбасс, и что необходимо для восстановления региона?

— В случае с Донбассом допустимо проводить параллели со Второй мировой, когда союзники — американская и английская авиация — проводили выборочные бомбардировки немецких городов, — считает председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова, профессор кафедры международных финансов МГИМО (У) Валентин Катасонов. — Предприятия в Германии, которые принадлежали американскому и английскому капиталу, а также некоторые немецкие предприятия, которые были тесно связаны с западной экономикой, продолжали функционировать даже в последние месяцы войны — союзническая авиация очень аккуратно обходила их стороной.

Сегодня в Донбассе происходит нечто похожее. Только кажется, что «укры» стреляют без разбора. На деле, стрельба идет очень селективная, и целый ряд так называемых системообразующих предприятий Донбасса продолжают функционировать.

К сожалению, у нас нет хороших обзоров по экономической ситуации в Донецкой и Луганской народных республиках, но я могу кое-что сказать по этому поводу. К 7 ноября в украинских СМИ прошла алармистская информация: Министерство финансов Украины сообщило, что Луганская и Донецкая области снизили отчисления налогов в украинскую казну на 20% по сравнению с 2013 годом. Но есть тонкость: для этих двух областей Киев пересмотрел контрольные показатели налогов, и если сравнивать фактически уплаченные налоги с пересмотренными показателями, эти два субъекта выполнили план по налогам за 10 месяцев 2014 года на 97%. Как вам это нравится?

«СП»: — Как же так, у нас представление, что Донбасс сравняли с землей, а тут оказывается, Киев рассматривает как ЧП тот факт, что Донецкая и Луганская области не выполнили план по налогам?

— Парадокс, правда? Да, в середине лета Новороссия де-факто была отключена от киевских денежных трансфертов, а в ноябре премьер Арсений Яценюк официально заявил, что Киев прекращает всякие бюджетные перечисления в Новороссию. И что если ее жители хотят получать пенсии и пособия, они должны каким-то образом переходить линию фронта, и на украинской территории, в соответствующих учреждениях, получать свои деньги.

И в то же самое время системообразующие предприятия в Донбассе, которые приносят налоги в украинскую казну, продолжают работать. Чтобы они работали, необходимо, чтобы люди на этих предприятиях получали зарплату. И они ее получают — деньги определенными способами, наличными, завозятся на эти предприятия.

Поступают на эти предприятия с основной территории Украины и электричество, и природный газ. Летом Яценюк говорил, что «мы своих не бросим», имея в виду, что несмотря на боевые действия, Киев продолжит выплачивать пенсионерам и бюджетникам в Донбассе пенсии, пособия и зарплаты. Сейчас Яценюк об этом обещании забыл, но у него появилась другая формулировка: «наши люди не замерзнут зимой».

Яценюк лицемерит: с одной стороны, украинский премьер фактически согласился с тем, что люди в Новороссии должны умереть от голода, поскольку трансфертов нет, с другой — заявляет, что этих людей надо обогревать. Но истинная цель действий украинского премьера состоит в том, чтобы предприятия Донбасса не остались без энергии и продолжали работать.

Для полноты картины следует добавить, что часть выручки донецких предприятий до сих пор оседает в офшорах.

«СП»: — Но сейчас в Новороссии создается своя налоговая система. Это изменит ситуацию?

— Там создается и своя налоговая, и своя банковская системы. В мае ополченцы уже ставили донецкому миллиардеру Ринату Ахметову условие — платить налоги по месту находжения предприятий. Однако Ахметову удалось отвертеться — в Новороссии не было ни налоговых органов, ни банков.

Но сейчас ситуация становится острой и даже критической — все юридические лица на территории Новороссии должны зарегистрироваться как налогоплательщики. Возникает вопрос: ополченцы по-прежнему будут согласны с тем, что крупные предприятия отчисляют налоги в Киев? Думаю, нет.

Но и Ахметов вряд ли согласится платить налоги по месту нахождения предприятий. Если он сделает это, то получит «черную метку». На Украине, и даже в Европе заявляют о том, что уплата налогов на территории Новороссии приравнивается к финансированию «террористов».

"СП": — Получается, речь не идет о том, что Донбасс превратится в пустыню, поскольку худо-бедно, но ключевые предприятия там работают?

— Это пока работают. Но сейчас, повторяюсь, ситуация может измениться — по политическим причинам. Если Ахметов не будет платить налоги, ополченцы будут вынуждены предпринимать ответные меры. А остановить предприятия Ахметова несложно — ополченцы их физически контролируют, просто до поры до времени они придерживались негласных компромиссных договоренностей с олигархом.

Сейчас фактически и предприятиям, и Ахметову поставлен ультиматум: либо вы платите, либо… По сути, донецкий олигарх оказывается между молотом и наковальней. Он не может платить ополченцам, поскольку в глазах Киева это является финансированием терроризма, и не может платить Киеву — в глазах ополчения это является финансированием вооруженных сил противника.

«СП»: — Как вырулить из этой ситуации?

— Не знаю. Очевидно одно: ни у Ахметова, ни у Киева, ни у ополченцев простых решений в такой ситуации нет.

«СП»: — Из ваших слов понятно, что предприятия в Донбассе работают на старых экономических связях…

— Совершенно верно.

«СП»: — Возможно ли эти предприятия переключить на взаимодействий с Россией?

— Я считаю, в этом и заключается реальный выход из ситуации, хотя тоже очень непростой. Уголь и продукция черной металлургии из Новороссии будут в этом случае конкурировать с аналогичной продукцией российских производителей. И как это противоречие решить — навскидку сказать не берусь.

Другое дело, Россия могла бы предоставить коридор для вывода угля и металла из Новороссии через российскую территорию на рынки третьих стран. Но это быстро не организовать, на это требуются месяцы.

Тем не менее, думаю, ополченцам давно следовало бы вести о таком коридоре переговоры с российской властью. В конце концов, в данном случае политика не затрагивается — речь идет лишь о деловых отношениях между конкретными компаниями, которые могли бы покупать и перепродавать продукцию из Новороссии, или представлять ее интересы в качестве торговых агентов.

Необходимо что-то делать и с банковской системой Новороссии. Понятно, если донецкие и луганские банки будут вести дела с российскими банками, у последних могут возникнуть сложности из-за санкций со стороны Запада. Но, с другой стороны, у нас есть «замкнутые» банки, которые не выходят на мировой рынок, и которых санкции не касаются. Здесь уже схемы взаимодействия возможны.

Я уже не говорю о том, что Донецкая республика признана Южной Осетией. Это значит, Донецк может выстраивать связи с южноосетинскими банками, которые, в свою очередь, имеют связи с российскими банками.

Словом, выходы есть. Они не могут считаться простыми, но работать в этом направлении необходимо. Не знаю, правда, думают ли над этим в руководстве нашей страны.

«СП»: — Если бы все перечисленное удалось сделать, было бы целесообразно восстанавливать то, что в Донбассе разрушено?

— Тут ситуация достаточно противоречивая. Киев несколько раз заявлял, что готов участвовать в восстановлении Донбасса, шли даже разговоры, что нужно в бюджете Украины предусмотреть отдельную статью на восстановление разрушенной инфраструктуры Донецкой и Луганской областей. Но, мне кажется, это заявления пропагандистского толка.

Мы пока никаких конкретных решений в части восстановления Донбасса, или даже намеков на решения, не озвучивали.

Мне известно, что в Донецкой республике создана специальная структура, которая занимается оценкой и инвентаризацией всех ущербов. Это — правильный шаг. В конце концов, этот ущерб нужно оформлять в виде репарационных требований по отношения к Киеву.

Я не питаю иллюзий, что Киев что-то заплатит. Но репарации, по крайней мере, будут неплохим инструментом в переговорах Новороссии с Киевом.

Репарационные требования — это, можно сказать, мода XXI века. Та же самая Латвия в сентябре озвучила репарационные требования к РФ, как правопреемнице СССР, на сумму в 300 млрд евро — за так называемую «советскую оккупацию». Репарации сегодня — это коммерциализация истории и монетизация межгосударственных отношений.

На деле, трудно сказать, кто возьмет на себя возмещение ущерба Новороссии. Хотелось бы верить, что это возмещение ляжет на наши плечи: все эти затраты окупятся. Дело в том, что Новороссия, особенно Донецкая республика — это регион-донор в чистом виде.

— Территория Донецкой и Луганской народных республик подверглась авиационным бомбардировкам, а потом еще и жесточайшим артобстрелам, — отмечает руководитель центра координации «Новая Русь» Алексей Анпилогов. — На фоне этого разрушения экономическая жизнь Новороссии, в том числе, стараниями Киева, который фактически блокировал банковскую систему региона, находится в состоянии коллапса.

С другой стороны, для России бросить сейчас Донбасс — значит получить на южных границах, условно говоря, три Чечни (сейчас на территории АТО проживает около 3 млн человек, в Чечне — около миллиона). Готова ли Москва получить по соседству малоуправляемый анклав, который уже сейчас не контролируется Киевом — для меня вопрос открытый. Скорее всего, это та ноша, которую России в любом случае придется взвалить на свои плечи.

И здесь уже возникает вопрос: что подлежит восстановлению в Донбассе, а что можно восстанавливать через 5−10 лет? Да, я понимаю желание Донецка иметь международный аэропорт. Но возможно ли это сейчас, в ситуации, когда данный аэропорт находится, по сути, на линии фронта? Скорее всего — нет, его восстановление лучше отложить до более спокойных и сытых времен.

Что касается самого Донбасса, последние 20 лет он был экспортно-ориентированной территорией Украины, которая давала порядка трети всего украинского экспорта. При этом экспорт создавался исключительно на коротких технологических цепочках: уголь-кокс, руда-чугун-металл. Поэтому если брать восстановление базовой структуры — это вполне реальная задача, посильная РФ. Выполняя ее, Россия может спасти регион от гуманитарной катастрофы.

Но обеспечить выживание среднего класса, который был в Донбассе до начала гражданской войны — задача неподъемная. Люди активные, имевшие достаток, в основном покинули Донбасс. Возможно, они вернутся под проекты, связанные с восстановлением экономики. Но, думаю, это будут люди идейные, понимающие, что они приехали восстанавливать родной край после гражданской войны. А уж когда она закончится — вопрос, понятно, не экономический, а военно-политический…

Фото: Игорь Маслов/ РИА Новости