Фермеров ликвидируют как класс

Согласно первым оперативным итогам сельскохозяйственной переписи 2016 года, опубликованным в статистическом бюллетене Росстата, количество крестьянских хозяйств (фермеров и индивидуальных предпринимателей) уменьшилось в стране с 285 тыс. в 2006 году до 174,6 тыс. в 2016-ом. Если тренд сохранится, то уже к 2031 году российское крестьянство окончательно ликвидируется. Что касается аграрных предприятий, то за последние десять лет их общее количество сократилось на 39%. Однако фиксируется рост площади земли на одну сельскохозяйственную крупную или среднюю организацию — с 11858 до 12107 га.

За этими сухими цифрами прячутся тяжелые процессы, идущие в национальном сельском хозяйстве. Но очевидно одно: в российское крестьянство уже не «вливается свежая кровь». Косвенно это подтверждает Минсельхоз, который заявил, что отсутствуют заявки на субсидии для оформления сельхозземель в собственность фермерам. В этом году на эти цели деньги не выделялись, так как в прошлом не был исчерпан и без того сокращенный в два раз по сравнению с 2014 годом объем этого вида господдержки. По мнению ряда экспертов, те, кто мог или хотел получить землю, уже сделал это.

Как правило, фермеры переводят землю в собственность из пожизненно-наследуемого владения. Можно, конечно, купить участок в пару сотен гектаров, необходимых для нормального фермерства, но в хорошем месте для этого нужны десятки миллионов рублей. Вряд ли на это пойдет богатый горожанин. В принципе, есть еще аренда, однако, как показывает опыт, новоявленному аграрию скорей всего, предложат угодья у черта на куличках. Да и кто будет строить инфраструктуру, если арендодатель вправе расторгнуть договор.

Что касается «перевода из пожизненно-наследуемого владения», то и тут имеются подводные мины. В частности, Земельный комитет вправе наложить арест на собственность, если сочтет, что надел используется не по назначению. Другими словами, чиновники применяют благую, казалось бы, норму как механизм рейдерства. Не секрет, что в 90-х годах фермерам, как правило, давали в нагрузку неликвид: кому — заболоченный овраг, а кому — кустарное мелколесье. Естественно, такую землю не распашешь, зато у аграрных начальников имеется замечательный повод для изъятия прилегающих участков.

Как пишет главный редактор журнала «Агротехника и Технологии» Мария Лушникова, «многие фермеры признаются, что им, прошедшим огонь и воду в „лихие“ девяностые, сегодня стало жить намного сложнее и беспокойнее».

Фактически это означает, что Минсельхоз отдает предпочтение латифундистам. Такой подход, конечно, оправдывает себя с точки зрения «красивой статистики».

Ни для кого нет секрета, что лендлорды, контролирующие крупные агрохолдинги, и впрямь имеют больше возможностей, как с позиций внедрения новых технологий, так и с точки зрения коммерческих возможностей. Во-первых, им проще занять полки в супермаркетах. Во-вторых, легче получить банковские кредиты и субсидии в Минсельхозе. В-третьих, в их распоряжении опытные юристы, и есть выход на чиновников, с которыми можно «решать вопросы». В-четвертых, латифундистам не страшны бандитские разборки.

Именно поэтому агрохолдинги кажутся непотопляемыми авианосцами по сравнению с фермерами, тонущими в бурном экономическом море. Более того, профильный министр Александр Ткачев, судя по его планам на будущее, сделал ставку исключительно на сельскохозяйственных олигархов.

Например, в течение следующих трех лет российские сельхозпроизводители не получат государственную поддержку на модернизацию оборудования. Между тем, только в этом году правительство выделило 9,86 млрд. рублей по этой статье, что способствовало увеличению закупок машин отечественных производителей на 15%. Вопрос заключается в том, что текущие и прошлые дотации на эти цели получили в основном агрохолдинги. Тогда как в парке фермеров находятся 60% тракторов, 45% зерноуборочных комбайнов и 42% кормоуборочных комбайнов со сроком эксплуатации более десяти лет. Такая техника десятки раз чинена-перечинена.

В этой связи не совсем логично смотрятся другие шаги чиновников. Минсельхоз и Минпромторг готовы предоставить агрохолдингам субсидии на импорт машин и оборудования. Речь идет о строительстве сети северокавказских логистических центров для сельскохозяйственной продукции, которым как раз нужна такая зарубежная техника. Спору нет, склады — дело хорошее. Но деньги, безусловно, изыщут за счет «перетягивания одеяла» с фермеров.

Плюс к этому, Минсельхоз согласовал с Минэкономразвития размер дополнительных субсидии в размере 13 млрд. рублей, которые резервируются как «подушка безопасности» для наиболее важных игроков. Короче, не видать многим крестьянам новых тракторов и комбайнов.

Есть и другие методы поддержки агрохолдингов. Так, Минсельхоз, скорей всего, инициирует специальные программы по увеличению использования удобрений. Об этом сказал Александр Ткачев. «В среднем у нас вносится 33 кг на один гектар пашни в действующем веществе. Для сравнения, Китай и Вьетнам вносят в 10 раз больше — 360 кг на 1 га пашни, Германия и Польша — 200 кг, Индия и Бразилия — 170 кг, США и Канада — 130 и 88 кг», — заявил глава Минсельхоза.

Просчитать последствия этой политики несложно. Вроде бы чиновник говорит правильно, но выгоду получат опять же агрохолдинги, тогда как для фермеров подобные нормы внесения удобрений являются неподъемными. Понятно, за кем останется победа в этой конкурентной войне.

В принципе, можно еще найти десяток похожих примеров, казалось бы, всеобщей поддержки крестьян, бенефициарами которой, однако, являются только российские лендлорды. А что творится за закрытыми дверями высоких кабинетов, остается только гадать. Наверное, кто-то скажет: подумаешь, открыли Америку. И будет прав, хотя бы потому, что именно из США в Россию завезена модель «земельных безжалостных монстров».

Как пишет экономический обозреватель Майкл Хейн, разорение американских фермеров и скупка их земли — давно уже стало великой американской традицией, такой, как праздник 4 июля*. В Соединенных Штатах фермеры исчезают осенью, а их наделы скупают за полцены местные латифундисты. Несмотря на самые строгие правила банковской тайны, скупщики земли знают кредитные истории своих подопечных.

В докладе The Lland Report приведены сведения о 100 крупнейших землевладельцах США. На первом месте Джон Мэлоун, собственник почти 880 тысяч га, далее Тед Тернер, основатель телеканала CNN, — 800 тысяч га, Эммерсон и его сын Арчи — 780 тысяч га, Брэд Келли — 740 тысяч га, и так далее. Значительная часть их гигантских просторов получена за счет обанкротившихся мелких сельхозпроизводителей.

Но самое интересное заключается в том, что этих латифундистов нельзя назвать «продвинутыми» землевладельцами. Согласно исследованиям Insider Monkey, наиболее прибыльными являются компании со значительно меньшим земельным банком. Оказывается, огромные наделы расхолаживают бизнес. Такие корпорации легко могут отказаться от уборки, скажем, картофеля, чтобы поддержать высокую цену на этот продукт. Они оперируют общей прибылью, а не урожайностью на гектар или интересами потребителей.

Между тем, занявший перовое место в мировом рейтинге наиболее быстро развивающихся компаний холдинг AgriSA представляет собой сельскохозяйственную ассоциацию из более 70 000 малых и крупных фермеров. А компания Adecoagro SA имеет средненький по российским меркам земельный банк 249 тысяч га, зато — самый высокий доход с одного гектара. Если сравнивать с российскими агрохолдингами, например, с Продимексом & Agrokultura (790 тыс. га), или с Мираторгом (594 тыс. га), то Adecoagro SA и здесь значительно уступает.

Вот только вряд ли Минсельхоз пойдет по пути создания российской сельскохозяйственной ассоциации фермеров — хлопотно, да и опасно иметь такую организованную крестьянскую массу.

Между тем, ежегодный опрос PwC руководителей крупнейших компаний мира показывает, что имеются естественные ограничения для роста сельскохозяйственных корпораций — то есть некие границы, после чего эффективность аграрного бизнеса падает. И самое главное — в любой стране именно фермеры являются наиболее патриотически настроенными гражданами, чего не скажешь о лендлордах.

---

* День Независимости США от Англии, считается датой рождения Соединенных Штатов как свободной страны. Американцы называют этот праздник по его дате — «Четвертое июля».