Правительство Медведева: «косметика» вместо реформ

На фоне экономического кризиса правительство Дмитрия Медведева затеяло собственную реорганизацию. Флагманом процесса стало Министерство экономического развития. Его новый глава — Максим Орешкин, назначенный вместо подозреваемого во взяточничестве Улюкаева, объявил о предстоящей реформе на коллегии ведомства.

По словам министра, в настоящий момент в Минэкономразвития действует структура, отвечающая устаревшим задачам «из нулевых». В качестве первостепенной меры в ведомстве собираются создать новый департамент: «по внедрению изменений во всех сферах ответственности министерства».

Основную ставку Орешкин делает на молодых. Он пообещал им головокружительные карьеры как у бывших руководителей Минэкономразвития Эльвиры Набиуллиной и Андрея Белоусова. Сотрудникам старше 35 лет отводится роль наставников.

После реорганизации министерства опыт будет распространен на всё правительство. Реформа должна быть завершена до конца года. Таким образом, непонятно, успеет ли обновленный кабинет министров проявить себя до возможной смены своего состава после президентских выборов 2018 года.

Административный смысл предстоящей реорганизации «СП» разъяснил экономист Михаил Делягин.

— Прежде всего, есть причина реорганизации, которую Орешкин не называет и назвать не может. Это полная внутренняя неуправляемость Минэкономразвития. Когда оно в нынешнем виде было создано в 2000 году, его глава — Герман Греф, набрал себе всех полномочий, которые только можно было набрать. В результате ведомство стало абсолютно разнородно по своей внутренней природе. На пике в нем было более 50 департаментов и оно не управлялось даже самим министром.

Хотя с того времени у него забрали торговлю и количество полномочий сократилось, но неуправляемый характер сохранился. Поэтому любая осмысленная деятельность объективно требует реструктуризации. Думаю, созданием одного департамента дело не ограничится. То, что сейчас там делается — это стандартная западная и советская, кстати, тоже, технология. Она заключается в том, что в большой организации создается центр, который занимается обновлением. То есть все предложения по совершенствованию работы рассматриваются эти центром.

Если Орешкин подойдет к этой проблеме не бюрократически, а творчески, то есть этот центр будет единственным местом, где разрешено думать о том, как улучшить ситуацию, это будет хорошо. И понятно, что потренировавшись «на кошечках», т. е. на министерстве, эту практику можно будет распространить на все правительство. Естественно, подчиняться такой департамент должен лично министру. Если он будет в ведении замов — это будет профанация. Еще одна ловушка — если новаторская деятельность будет запрещена везде, кроме этого департамента.

«СП»: — Хватит ли Орешкину одного года, как он запланировал?

— Чтобы создать департамент, достаточно одного месяца. Естественно, после этого наступает «оргпериод». Если к нему отнестись со вниманием, то он тоже займет месяц. С учетом лета это может растянуться до четырех месяцев. К сентябрю все должно работать. После этого надо будет обобщить практику, продумать, как нейтрализовать слабые стороны и т. п. То есть где-то после новогодних каникул Минэкономразвития должно представить правительству предложения о внедрении аналогичного центра в каждом министерстве.

После этого личная группа, подчиненная премьер-министру, могла бы курировать всю эту деятельность в масштабах правительства. Понятно, что Орешкин захочет контролировать эту группу из своего министерства, но это у него не получится.

Правда, есть еще момент «бюрократического трения», которое может удлинить процессы во времени, тем более, что мы знаем, какой «эффективный» руководитель господин Медведев и уже видим, какой «эффективный» руководитель товарищ Орешкин.

«СП»: — Имеет ли смысл реорганизация правительства накануне президентских выборов? Не обесценит ли эти усилия возможная смена «начальника» кабинета министров?

— Это зависит от личности нового начальника. Если он вменяемый и понимает, что даже ненавидимый им его предшественник сделал что-то полезное, он, как правило, это оставляет. Если начальник невменяемый, то бывает всякое. Тем более, здесь у нас много неопределенностей. Во-первых, могут заменить одного Медведева, во-вторых, могут вообще никого не заменить, в-третьих, у реорганизации может не быть результатов, в-четвертых, учитывая несовершенство работы, это может быть предложено уже новому правительству после президентских выборов.

Отмечу, что с точки зрения аппаратного выживания Орешкину было бы очень правильно презентовать эти предложения накануне президентских выборов, чтобы адресовать их новому правительству и застолбить себе местечко в новом кабинете, как реформатора организационной структуры.

Заместитель министра экономики России в период с 1995 по 2000 год Иван Стариков понимает причины реорганизации Минэкономразвития, однако его рецепты выхода из кризиса у него неожиданные.

— У нас действительно есть проблема. Она заключается в том, что когда сырьевая экономика росла, то вопрос разделения оперативной, текущей работы и работы на перспективу не стоял. Потому что под толстым слоем нефтяного жира расплывшиеся мозги, в том числе и управленцев, не были заметны. Сейчас очевидно, что несмотря на многочисленные заклинания и обещания никакого экономического роста нет и не предвидится.

Министр уже отрапортовал президенту, что был всплеск, но этому были причины: сезонный фактор — Новый год и единовременная выплата пенсионерам (230 млрд. рублей) дали временный эффект. Поэтому с формальной точки зрения разделения функций министерства, наверное, оправданно. Но вряд ли это сработает, поскольку не принимается ключевое решение.

«СП»: — Какое?

— Нужно срочно начинать приватизацию, распродажу государственных активов, хотя бы многочисленных ФГУПов, МУПов и уменьшать долю государства в экономике страны. Тогда есть шанс, что даже в условиях санкций мы заметим оживление.

С ним не согласен член политсовета партии «Родина» Федор Бирюков. По его мнению, правительство должно сменить либеральный социально-экономический курс, а если это невозможно, кабинет министров должны сформировать новые люди.

— То, о чем сейчас с гордостью заявляет Минэкономразвития — внедрение новых управленческих механизмов, кадровая ротация — должно проводиться на постоянной основе. Это говорит о том, что раньше они этим не занимались. Но мы это и так понимали. Вся их работа сводилась к освоению предлагаемых обстоятельств. Если цены на нефть высокие, они осваивали бюджет, если низкие, «резали» социальные бюджетные линии, применяя фискальный подход.

«СП»: — Почему Орешкин затеял реорганизацию сейчас?

— Конечно, это делается в привязке к предстоящим президентским выборам и смене правительства, которое может случиться, а может и не случиться. Очевидно, что серьезные внутренние изменения были бы уместны после смены кабинета министров. А так, это все равно, что подметать пол перед капитальным ремонтом дома. Под такую реорганизацию, конечно, нужны средства, специалисты по оптимизации, менеджеры по развитию и т. п. Нужно придумать вакансии, найти людей, и под это дело осваивать бюджет. Ничего развивающего страну, перспективного, здесь не просматривается.

Кроме того, вызывает сомнения привязка к определенному возрасту. Это декоративный вариант «культурной революции» Мао Цзэдуна? Тогда должны быть пострадавшие чиновники… Но мы этого не увидим, потому что даже про Улюкаева стали забывать. Ясно, что тут еще борьба поколений. Старые чиновники стали не мобильны и новое поколение пытается расчистить для себя место. Никакого отношения к экономическим интересам народа России эта внутривидовая борьба не имеет.

«СП»: — К чему должно стремиться правительство, проводя изменения?

— Если изменения проводятся в интересах исключительно руководства госкорпораций и крупнейшего бизнеса, который в современном мире почти всегда транснационален, то обычные граждане их не заметят, а может быть, даже почувствуют ухудшение. Поэтому нужно поменять курс правительства, идеологию экономического развития. Тот глобализм, на который ориентируются наши «эффективные менеджеры», уже закончился. Начинается новая эра, ориентированная на национальные, региональные экономические проблемы. Но наши министры-капиталисты об этом молчат.

Более того, мы видим архаику. Все эти эксперименты с возрастами, табелями о рангах — это прошлое. Тогда пересаживали чиновников, как в баснях Крылова. Сейчас сила государства в том, что оно развивается по заложенному алгоритму вне зависимости от того, кто конкретно занимает посты. Пока все наши реформы по-прежнему антисоциальны. Они фактически отменяют ряд конституционных статей. Причем, социальный характер страны — это сама идея России как государства. Для этого она и существует, чтобы обеспечивать своим гражданам экономические и социальные привилегии.

Однако представители Минэкономразвития не говорят об этом, они хотят развиваться сами. Они отгораживаются, создают себе тепличные условия, этакий «Луна-парк», а с населения планируют только драть налоги. По-хорошему нашим либеральным министрам надо подавать в отставку. Пусть идут в бизнес. Государству следует менять их на людей, понимающих, что такое социальное государство, понимающих, что отношения власти и общества существуют не только для сбора налогов, а именно для развития этого общества, народа.