«Сколково»: мозги на экспорт

Корпорация Microsoft откроет на территории иннограда «Сколково» центр исследований и разработок. Соглашение об открытии в понедельник, 21 мая, подписали президент Фонда «Сколково» Виктор Вексельберг и вице-президент Microsoft Кирилл Татаринов. Компания Стива Балмера вложит несколько десятков миллионов долларов, на которые центр будет вести исследования и принимать участие в разработке бизнес-систем Microsoft Dynamics. К 2015 году планируется привлечь к работе в центре свыше 100 российских специалистов.

Американская компания Microsoft является одним из крупных зарубежных партнеров иннограда, в число которых входят также Boeing, Intel, Cisco, Dow Chemical, IBM из США. Кроме них партнерами «Сколково» являются такие мировые гиганты как финская Nokia, германские Siemens и SAP, французская Alstom, шведская Ericsson, компания EADS из Нидерландов и швейцарский технопарк Technopark Zurich.

Инноград «Сколково» в Подмосковье был задуман как российский аналог «Кремниевой долины» в США, однако сейчас он фактически становится ее филиалом. Зарубежные компании-партнеры планируют открыть в «Сколково» по меньшей мере 16 своих исследовательских центров. А из крупнейших «условно российских» компаний пока «заявился» только «КамАЗ», который 23 мая подпишет соглашение о создании на территории иннограда центра научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). Почему «условно»? Да потому что крупными акционерами «КамАЗа» являются офшорная компания Avtoinvest Limited (24,5%), германский Daimler AG (11%), компания KAMAZ International Management (4,25%) — тоже офшорного происхождения и Европейский банк реконструкции и развития (4%). Видимо «инноград» в данном случае нужно читать от слова «иностранный».

Зарубежные компании станут вкладывать деньги в «Сколково», естественно, для того, чтобы обеспечить новыми технологиями себя, а не российскую экономику. При этом будут покупать труд росийских ученых и специалистов в несколько раз дешевле, чем это можно купить в той же «Кремниевой долине», где размеры зарплат и стоимость содержания разработчиков дороже в разы. Выходит, Вексельберг и компания создали неплохой бизнес по торговле на экспорт самой дорогой разновидностью российского «сырья» — интеллектуальной, и будут стричь с этого ба-альшую «природную ренту». К тому же, как оказалось, «Сколково» закреплено в качестве «иностранного филиала» вполне официально и даже документально.

Песочница глобального масштаба

Согласно «Положению о присвоении и утрате статуса участника проекта «Сколково», проект, представленный компанией — соискателем, «предполагает участие иностранного специалиста, который имеет значительный авторитет в инвестиционной или исследовательской среде». При этом, согласие иностранца на участие в проекте должно быть подтверждено письменным заявлением. И не надо покупаться на формулировку «предполагает» — требование иностранного участия категорично. Представитель инвестиционной службы Фонда «Сколково» Петр Лукьянов, отвечая на вопросы на официальном сайте пояснил, что наличие иностранца в заявке — это обязательное условие, без него заявка даже не будет приниматься.

Как заявил в ходе горячей линии в «Российской газете» директор по развитию и планированию Фонда «Сколково» Алексей Бельтюков: «Иностранцы нужны для того, чтобы компании — участники „Сколково“, были включены в международное научное и инвестиционное сообщество. Чтобы не было такого: сами на своем маленьком „огороде“ что-то делаем, никому не показываем, ни с кем не общаемся и сами лучше всех все знаем. Мы так уже неоднократно пробовали, и как-то не очень хорошо получается. Поэтому было принято очень продуманное и обоснованное решение: компания, которую государство будет поддерживать как участника „Сколково“, обязательно должна представить своего иностранного партнера».

Особенно расстраивает Бельтюкова, когда его постоянно спрашивают: зачем вводится такое препятствие для российских компаний? «Это — не препятствие, а, наоборот, новая возможность, — поясняет директор фонда. — Это — плюс, а не минус. Пока люди будут думать, что привлечение иностранных специалистов — минус, до тех пор мы будем продолжать тусоваться в своей собственной песочнице и никогда не выйдем на глобальный уровень. Это очень неприятно сознавать, это не согласуется с нашим постсоветским научно-техническим менталитетом. Но иначе бы „Сколково“ не создавалось».

Вот только непонятно почему это американцы зарылись в своей «песочнице» в «Кремниевой долине», и никому ничего не показывают. Ученые в «долине» работают прежде всего на Соединенные Штаты, а иностранные специалисты приглашаются исключительно для того, чтобы развивать американские компании. У нас же наоборот — приоритет отдается иностранному участию в проектах.

И тут встает главный вопрос «Сколково» — о собственности на научные изобретения, модели и патенты на них. Кто именно будет владеть этими патентами, в чьих интересах будут использованы научные разработки и изобретения? Научный интеллектуальный капитал России дорого стоит, поэтому нужен ответ на вопрос, в чьих именно интересах будут совершаться открытия и изобретения, и кто именно сможет ими воспользоваться с коммерческой точки зрения. Однако ответ на эти вопросы надежно спрятан в договорах и инвестиционных соглашениях на производство научных разработок на территории «Сколково», заключаемых фондом с иностранными компаниями.

В итоге не получится ли так, что «Сколково» смогут воспользоваться только Вексельберг и ряд иностранных компаний? Что за огромные государственные деньги будет «приватизирован» интеллектуальный капитал, который не сможет быть реализован на территории России. Пока четкого ответа на эти все эти вопросы не прозвучало ни от Вексельберга, ни от Дмитрия Медведева, который курирует «Сколково», возглавляя его Попечительский совет. А заглянуть в учредительные документы фонда «Сколково», в соглашения и договора с иностранцами не получится — коммерческая тайна. Так что же такое «Сколково»?

Распил или распродажа?

Фонд развития центра разработки и коммерциализации новых технологий «Сколково» — некоммерческая организация, созданная по инициативе прежнего президента России Дмитрия Медведева в сентябре 2010 года. Деятельность центра регулируется специальным законом, который предоставляет его резидентам особые экономические условия.

Вексельберг сразу же заявил о необходимости разработки особого правового режима в «Сколково» и о налоговых каникулах для бизнеса на 5−7 лет, но власти пошли еще дальше. По словам главы Минэкономразвития Эльвиры Набиуллиной: «Предлагается, чтобы особенности правового режима в „Сколково“ устанавливались отдельным законом. Этот закон вводил бы следующие особенности: во-первых, это налоговые и таможенные льготы. Во-вторых, упрощенные градостроительные процедуры. В-третьих, упрощенные правила технического регулирования. В-четвертых, специальные санитарные правила и правила пожарной безопасности. В-пятых, облегченные условия взаимодействия с органами власти». Помощник президента России Аркадий Дворкович добавил, что планируется введение даже не 7-летних, а 10-летних каникул по налогу на прибыль, по имущественному и земельному налогам, а ставка по социальным взносам должна будет составлять всего 14%. Два законопроекта по условиям работы иннограда «Сколково», внесенные в Госдуму президентом Медведевым, депутаты приняли еще осенью 2010 года, но вопросы к «Сколково» у экспертов до сих пор остались…

— Концепция иннограда «Сколково» изначально вызывала у меня большие сомнения, и в первую очередь в связи с переводом под него более 300 гектаров дорогостоящей подмосковной земли, — рассказал «СП» президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Ведь никто не додумался построить «Кремниевую долину» в Беверли Хилз, а у нас еще только осталось разместить территории иннограда на Рублевке. Может быть, поэтому и делается упор на иностранные компании, которые могут купить или арнедовать недвижимость под центр в столь дорогом месте, как подмосковное Сколково. Вызывает сомнения и этот «особый режим» работы иннограда — за чертой российского законодательства, помнится, кто-то даже предлагал вести там английское право. Все это очень похоже на еще один внутренний офшор, который гораздо ближе к столице, чем Чечня или Ингушетия. К тому же, в Сколково находится дворец главного куратора проекта — Игоря Шувалова, дворец, которому позавидует Гарун аль Рашид, а его жена владеет там большими участками земли.

Так что можно смесло утверждать, что этот проект делается либо с коррупционными целями — для распила государственных денег, либо на продажу иностранцам, либо и то, и другое вместе. В любом случае, он не только неполезен для экономики страны, но даже и вреден. Потому что на миллиарды государственных бюджетных денег создается инфраструктура, которая будет использоваться иностранными компаниями для извлечения собственной выгоды. Кроме того, там будут торговать российским «мозгами», причем, подешевке. Как сознавались в том же «Боинге» — участнике «Сколково», им гораздо выгоднее и удобнее не вывозить российских ученых в США для работы в компании, а сделать свой центр здесь и пусть он работает на аутсорсинге. И то же самое делает «Майкрософт»…

Тем временем, эксперты считают, что полноценный инноград с лабораторной базой, экспериментальными производствами, технопарком и социальной инфраструктурой просто невозможно разместить на территории площадью всего лишь 375 га. И приводят для сравнения наукоград Дубны, площадью 7100 га, не говоря уже о американской «Кремниевой долине» — около 400 тыс. га. Правда, Вексельберг обращался к первому вице-премьеру Игорю Шувалову с просьбой добавить 103 га к уже имеющимся, и правительственная комиссия по развитию жилищного строительства определила, что для этого потребуется… выкупить земли Ольги Шуваловой. Вот вам и «семейный подряд».