Расчетная стоимость жизни

По мнению экономистов Стэндфордского университета Гранта Миллера и Джая Бхаттчариа, высокая смертность среди россиян в 1990-е годы прежде всего связана с окончанием горбачевской антиалкогольной кампании. Последствия распада страны, непродуманных экономических реформ и сворачивания бесплатной медицины западные эксперты отнесли к несущественным факторам. Тем временем, предупреждают отечественные эксперты, история имеет свойство повторяться. А потому, нынешняя «ползучая» монетизация здравоохранения, как и 20 лет назад, может вызвать заметный рост смертности среди малообеспеченных россиян.

В начале 1990-х годов, когда, по статистике Стэндфордского университета, смертность в России выросла на 40%, у государства попросту не хватало средств для финансирования полноценной медицинской помощи. Теперь, похоже, речь идет о демонтаже систем социальной поддержки населения по причине недееспособности государственной бюрократии. В силу принятого недавно закона, с 1 января граждане России обязаны оплачивать «нестандартное» лечение и самостоятельное обращение к врачам. Но даже обычную медицинскую помощь все чаще можно получить только за деньги.

Наличие серьезной проблемы косвенно подтверждают сами власти. К примеру, на совещании 11 марта премьер-министр Дмитрий Медведев признал, что очень часто врачи в медучреждениях требуют плату за те услуги, которые должны оказывать совершенно бесплатно. При этом, как отмечают эксперты, само правительство утвердило такую запутанную программу госгарантий оказания бесплатной медицинской помощи, что неспециалисту в ней разобраться в принципе невозможно.

— В реальности ситуация в здравоохранении сегодня куда хуже, чем ее представляет себе премьер-министр. В перечне бесплатных услуг не могут разобраться даже врачи. Что уж говорить о пациентах? — отметил президент Общественного совета по защите прав пациентов Александр Саверский. — В общем перечне в числе бесплатных услуг числятся десятки тысяч наименований. Только для того, чтобы поставить зубную пломбу, может потребоваться не менее 10 разных операций: обезболивание, удаление нерва и т. п. Находясь в зависимом положении, когда пациент в больном виде обращается за помощью, как он будет разбираться в списке платных и бесплатных услуг? Пациент не может понять, нужна ему или нет та помощь, которую предписывают. Может из него просто деньги хотят выкачать? Совершенно смешно думать, что поручение навести порядок, которое Медведев недавно дал Минздраву, может исправить ситуацию! Оно же попросту нерабочее…

«СП»: — Почему?

— Представьте, Минздрав должен определить объем бесплатной медицинской помощи, который входит в базовую программу госгарантий. То есть возникает вопрос: какая помощь достаточна, а какая сверх нее? Но это же бред. Надо оказывать всю необходимую помощь! Если она превышает достаточную — тогда ее вообще нельзя оказывать, потому что любое лишнее вмешательство в организм — вредно! А если оказывается необходимая помощь, то как может государственное учреждение брать за нее деньги?

Давайте вспомним статью 41 Конституции РФ: «Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений». Там прямо говорится, что всем гражданам обязаны оказывать бесплатную медицинскую помощь в государственных и муниципальных больницах. Таким образом, речь должна идти не о том, какой объем помощи должен предоставляться бесплатно, а о том, где он предоставляется. В городских и муниципальных учреждениях — все бесплатно, в частных клиниках — за деньги. Премьер-министр, являясь юристом, должен это прекрасно понимать.

С 1996 года действует постановление федерального правительства № 27 «О платных услугах в учреждениях здравоохранения», в котором были введены платные дополнительные услуги к базовой программе госгарантий бесплатной медицинской помощи. Какие услуги являются дополнительными при лечении в госполиклинике, например, пневмонии — совершенно не понятно. Что это такое? В ответ со стороны чиновников — гробовая тишина. Теперь же вступило в действие постановление правительства № 1003, которое ввело понятие «об иных условиях». Таким образом, за все, что не указано в перечне базовой программы госгарантий, государственная поликлиника имеет право взимать деньги. Например, не указано там, что бесплатно пациентам должно предоставляться сидячее место в коридоре для ожидания приема у врача — значит, за пользование креслом или стулом можно брать деньги. К сожалению, я не утрирую. На практике так и происходит: хотите качественный протез — платите. Хотите таблетку, которая лечит, а не калечит — платите. Хотите операцию с помощью лапароскопии (точечного прокола), а не лапаротомии (широкого плоскостного разреза) — платите.

«СП»: — Ученые из Стэнфорда утверждают, что смертность в России в начале 1990-х годов резко выросла из-за того, что россияне массово ушли в запой. Вы согласны с этим?

— Так же можно обвинить США, что они развалили экономические и правовые отношения внутри СССР, что и привело к повальному пьянству у нас. На самом деле, конечно, рост смертности и снижение рождаемости были вызваны огромным социальным стрессом и развалом одной из лучших систем здравоохранения в мире. По статистике Всемирной организации здравоохранения, Советский Союз занимал 22-е место в мире по качеству медицинской помощи. А США, что тогда, что сейчас, занимают лишь 37 строчку в мире.

И в сфере здравоохранения, и в жилищно-коммунальном хозяйстве современная российская власть обанкротилась. Это можно сказать обо всех главных системах жизнеобеспечения как страны, так и семьи — их крах описывается одной моделью, — считает профессор, главный научный сотрудник Института социально-политических исследований (ИСПИ) Российской академии наук Сергей Кара-Мурза. — По своей природе это системы коммунальные, которые всех связывают одной цепью. Попытки богатых создать маленькие частные бункеры (типа коттеджа с автономным энергоснабжением и личного врача) — иллюзии. Курс правительства на уход государства из этих систем — утопия, которая для населения является злом высшего ранга.

Главное состоит в том, что государство уходит не только от использования необходимых систем, передавая их в частные руки. Оно уходит от защиты этих систем, полностью демонтируется госконтроль над ними. Это обычное поведение для власти, которая бессильна не только в защите, но и во владении чем-либо в собственной стране. У нас отсутствует социальный субъект, который мог бы быть если не хозяином, то контролером необходимых систем жизнедеятельности страны. Власть их ни в коей мере не контролирует.

Таким образом оказывается невозможно воспроизводить культуру: ценности, установки общества. В результате мы обречены скатываться в катакомбы, на обочину жизни. Необходимы более сильные системы в поддержку семьи. Чтобы Путин ни говорил, он их не контролирует. Он даже не уполномочен этими системами командовать. Можно сказать больше: национальные системы наполнены недееспособным личным составом. В то же время общество не хочет поверить, что стоит перед крахом, предпочитая прятать голову в песок.

Возможно, именно этим объясняется, что население очень апатично встретило перевод на платную основу большей части медицинских услуг с 1 января этого года. С сентября прошлого года шло активное обсуждение в прессе этой проблемы, однако никакой реакции у населения оно не вызвало. Может, люди просто не поверили, что это реально случится?

Этот проект — следствие принятого в ноябре 2011 года закона «Об основах охраны здоровья граждан», который официально разрешил государственным медицинским учреждениям взимать плату с пациентов.

Как сказано в Государственном докладе о состоянии здоровья населения РФ от 2005 года, уже тогда медицинские учреждения произвели разделение потоков «платных» и «бесплатных» пациентов по месту и времени — так, чтобы разные категории пациентов не входили в контакт. Обоснование такой сегрегационной меры дается очень туманное («чтобы избежать злоупотреблений»). Так или иначе, в системе здравоохранения началось реальное разделение граждан по принципу платежеспособности. С равенством граждан перед лицом болезни было покончено формально даже в лоне государственной системы.

Это — фундаментальное изменение, исторический выбор. Министры здравоохранения и их эксперты об этой стороне дела не говорят, все сводят к техническим вопросам, но надо вникнуть в суть этого поворота. Речь идет об отказе от здравоохранения, которое обеспечивало воспроизводство жизни всего населения России, не разделяя его на избранных и отверженных в зависимости от платежеспособности. Это была система национальная, солидарного типа.

«СП»: — А платная медицина, выходит, прежде всего обеспечивает воспроизводство жизни так называемой элиты?

— Смысл разделения людей перед лицом болезни был сформулирован еще во времена позднего Средневековья. Классовый антагонизм возник (то есть был осознан) в Европе во время первых эпидемий чумы. Историки (Фернан Бродель) считают моментом возникновения упорной классовой ненависти периода Возрождения. Возникла эта ненависть не из-за разделения людей по доступу к материальным благам, а из-за сегрегации по отношению к болезни. Именно это было воспринято как разрыв с идеей религиозного братства — разрыв не социальный, а экзистенциальный. Тогда в больших городах Европы при первых признаках чумы богатые выезжали на свои загородные виллы, а бедные оставались в зараженном городе как в осаде (но при хорошем снабжении во избежание бунта). Происходило «социальное истребление» бедняков. По окончании эпидемии богачи сначала вселяли в свой дом на несколько недель беднячку-«испытательницу».

Россия избежала такого классового разделения народа, а его вторжение в конце ХIХ века вскоре привело к революции. И вот такое разделение сейчас производит сама государственная власть. Что же нас ждет в конце этого тоннеля? Угроза для нас велика, отказ от здравоохранения и сдвиг к покупке медицинских услуг — ложная рыночная утопия, которая уничтожает великое достижение цивилизации.

Если реализация этой утопии заходит далеко, право на здоровье стягивается к небольшому богатому меньшинству. А, строго говоря, после некоторого порога этого права не остается ни у кого. В Западной Европе уже сейчас богатые люди, заболев серьезно, обращаются к государственной системе социального здравоохранения — сидят в очереди в поликлинике, ложатся в общую палату в больнице. Потому что только эта, организованная государством, коммунальная система обладает возможностью создать и содержать целостную научно-техническую, информационную и организационную основу современной медицины. Эта медицина представляет сегодня огромную отрасль, даже, точнее, межотраслевую сферу, типа ракетно-космической отрасли, которую держать может только государство или союз государств. Частные фирмы и госпитали в такой медицине могут быть лишь элементами этой системы, работая в симбиозе с государством.

Коммерциализация медицины (с неминуемой ползучей приватизацией больниц и поликлиник) — угроза практически для каждой семьи.

«СП»: — Виновно ли в резком повышении смертности россиян в начале 1990-х годов окончание антиалкогольной кампании? Или к этому привели эксперименты с гарантированной Конституцией страны бесплатной медицинской помощью?

— С 1992 года по-настоящему бесплатная медицина начала сворачиваться. По статистике Минздрава, Российской академии медицинских наук, Санэпиднадзора, которая ежегодно публикуется у нас с 1992 года, рост смертности определялся резким ухудшением питания, условий жизни, большим количеством стрессов в социальной жизни, а также с разрушением системы государственного здравоохранения. Наибольший рост смертей пришелся на трудоспособное население в ходе массовой остановки предприятий, хронического стресса в социальной жизни, сокращений, увольнений. На этих людей пришелся основной удар. На съезде врачей тогда признавалось, что население перенесло такой общий психологический удар, получило такую травму, что просто вымирает. Тогда же и рожать перестали в условиях неопределенности. Сворачивание антиалкогольной кампании вообще ни при чем.

«СП»: — Мы собираемся повторно наступить на те же грабли, которые чуть не уничтожили страну двадцать лет назад? Почему правительство не проводит государственную политику по поддержанию, развитию систем жизнеобеспечения?

— Точно могу сказать, что все это делается под очень большим давлением. Чиновничья верхушка требует, чтобы государство ушло из всех значимых сфер для населения. Например, «Стратегия-2020» — это план по ликвидации государства как такового!