Замороженный резерв

Как сообщило агентство Bloomberg, его источники утверждают, что в течение ближайших суток США и Европейский союз могут ввести новые санкции, запрещающие поставлять России новые технологии и оборудование для разведки и добычи нефти в Арктике и на других морских шельфах. Запрет также будет распространяться на работы в районах сланцевых залежей. Эти меры распространятся на сделки и контракты, заключенные с 1 августа 2014 года и позднее.

При этом информационные источники подчеркнули, что вполне понимают, что в результате этих запретов сами западные компании, поставлявшие нам оборудование и технологии, потеряют миллиарды долларов.

Смысл этих запретов не особенно понятен, учитывая, что в июле этого года Америка и Евросоюз уже ввели секторальные санкции, ограничивающие экспорт в Россию продукции для нефтяной отрасли, в частности, оборудования для глубоководной нефтедобычи и работы в Арктике.

Какую цель преследует на этот раз Запад? На этот и другие вопросы «СП» ответил начальник аналитического управления Фонда «Национальная энергетическая безопасность» Александр Пасечник.

— Западом сделана важная ремарка о том, что новые санкции фактически могут коснуться нас только через 5−10 лет. Это означает, что у России есть стратегическая отсрочка. При этом через год санкции, например, в целом могут быть отменены, и поэтому пока совершенно бессмысленно гадать, что и как сложится через 10 лет. Поэтому я полагаю, что для России не создается никаких новых угроз.

Да и потом, продолжает эксперт, западные санкции в нефтегазовой сфере сложно реализовать. Хотя бы потому, что у «Роснефти» есть серьезные альянсы по совместной добыче с крупнейшими западными концернами. Эти проекты рассчитаны на годы вперед, и, видимо, их никто не хочет прерывать, а хвататься за какие-то новые нам сейчас и смысла нет.

Для меня также сомнительно, что какие-то новые санкции сейчас могут вводиться буквально за сутки. Я мониторю ситуацию, с начала этой недели Евросоюз дает внятные сигналы о том, что ситуация на Украине не требует немедленного ужесточения давления на Москву. Это также важно понимать. Ужесточение ситуации неминуемо приведет к нашему ответу, а такое противодействие, обмен санкциями, никому не выгодны. И бизнес, и даже политики на Западе начинают все больше действовать в прагматичном ключе, переводя претензии из режима санкционной войны в переговорную плоскость.

«СП»: — Но, может быть, это стратегический замысел по выдавливанию России из Арктики, а не просто очередная словесная угроза?

— Есть два слоя в этой истории. Идеологически для Запада было бы неверно снижать градус давления на нас. И его политики всеми силами поддерживают этот градус риторики.

Но уже введенные ограничения, хотя они и не косметические, все равно остаются очень избирательными, очень аккуратными. Задачи поломать экономики друг другу у России и Запада не стоит. Если бы хотели, давно бы поломали, наделали бы необратимых шагов. В реальности — и этой второй пласт проблемы — никто не хочет разрушать сложную международную кооперацию, сложившуюся за последние годы. Зависимость экономик приобрела глобальный характер. Поэтому я уверен, что заявления политиков сегодня не несут стратегических угроз.

Например, ни Россия, ни Евросоюз не хотят нарушать сотрудничество в газовой сфере. И очень часто можно услышать сигналы от еврокомиссара: «Газ не трогаем!» Тем более перед зимой… Они могли бы разрушить наши поставки, но кто при этом пострадал бы, учитывая, что 30% потребностей Евросоюза в голубом топливе покрываем мы? А мы могли бы воспользоваться этим рычагом для эффективного давления на Брюссель. Тем более что там уже подсчитали свои убытки от наших санкций в сельскохозяйственной сфере…

Но правда состоит в том, что разрушать глобализированные связи никто не желает. Особенно в энергетическом секторе. Конечно, остаются риски, что потом ситуация может ухудшиться. Но пока все действуют достаточно прагматично.

— Я не могу понять, в чем отличие этого предложения по новым санкциям от уже действующих ограничений, ведь и поставку нам оборудования для геологоразведочных работ, и совместное бурение, и добычу на шельфах западным компаниям уже запретили их правительства. Получается, что политики просто стараются придумать все равно что, лишь бы оказать на нас давление, — комментирует гендиректор Института национальной энергетики Сергей Правосудов.

— Мы все равно уже осознали, что с шельфами нам придется разбираться самим. Ни европейцы, ни американцы не являются незыблемо надежными партнерами. Хотя сразу после объявления американцами запрета на совместные работы с нами на шельфах крупнейшая компания в мире ExxonMobil (США) совместно с «Роснефтью» провела разведочные работы на наших шельфах в Арктике, причем сделала она это с норвежского судна. В чем «фишка» этих санкций понять сложно, поскольку и для норвежских, и для американских компаний подобные работы в России уже были строго запрещены. Нельзя и понять, как долго продлится режим санкций, для кого будут делаться исключения…

Непонятен при этом и механизм давления на западные компании, которые работают с нами. Если Вашингтон накладывал многомиллиардные штрафы на банк в Париже за нарушение санкций, то ExxonMobil вряд ли они оштрафуют. Хотя бы потому, что ее лобби в США настолько сильно, что я быстрее поверю, что ExxonMobil поменяет правительство в Америке. Да и сейчас эта компания демонстративно провела работы на российском шельфе, получив при этом публичное благословение лично от Путина… И никто ее на Западе за это до сих пор не попрекнул!

При этом надо учитывать, что Запад не является более монополистом технологий или оборудования для бурения на шельфах, в том числе арктических. Есть бразильское государственное предприятие PetraBras, которое оказывает подобные услуги по контрактам, есть подобное предприятие у Китая, российские компании сами уже имеют опыт подобных работ на шельфах Вьетнама.

Да, возможно, с введением подобных санкций нам придется покупать не лучшее в мире оборудование, а то, которое будет доступно на рынке. Или покупать все, что нам надо, у бразильцев, например, а те будут по нашим заказам брать в Америке. Да, у нас будут какие-то сложности, и дополнительные расходы на оплату посреднических услуг. Но все эти вопросы решаемы, и мы их обязательно решим — жизнь заставит.

Нам придется адаптироваться к разведке и бурению в арктических условиях исходя из того, что санкции продлятся очень долго. Ведь непонятно, что делать, чтобы с нас эти санкции сняли. Они хотят, чтобы Крым вернулся Украине? Это невозможно, потому что 97% жителей полуострова сказали на референдуме, что хотят жить в России. Что, объявлять новый референдум по возвращению в состав Украины? Он заведомо провалится, а без волеизъявления жителей нельзя юридически осуществлять подобную передачу.

У нас требуют прекратить поддержку Юго-Востока Украины? Однако непонятно, какой уровень поддержки является достаточным, а какой избыточным. Словом, в рамках этой игры Америка присвоила себе право субъективно решать, когда прекращать санкции, а потому они могут их держать очень долго.

Да и будем говорить начистоту: у России сегодня уже есть опыт, и есть ранее поставленная западная техника. Мы очень хорошо знаем, что и как нужно делать. Мы не выпускаем пока сами это оборудование, но точно знаем, какое оно должно быть, и вполне можем организовать у себя его выпуск. Тем более, речь идет о проектах, начинать которые надо только через много лет… Словом, сегодня, в отличие от 1990-х годов, Россия вполне самодостаточна технологически для проведения любых работы на шельфах, включая Арктику.

Фото ИТАР-ТАСС/ Станислав Красильников.