Ашхабад взрывает газопровод в Китай

В среду Туркмения объявила «Газпром» неплатежеспособным партнером.

«ОАО „Газпром“ с начала 2015 года не платит по долгам перед ГК „Туркменгаз“ за поставленные объемы туркменского природного газа», — говорится в сообщении, размещенном на правительственном портале нефтегазовой промышленности республики.

В нем, кроме того, отмечается, что российская компания «стала неплатежеспособной по своим контрактам купли-продажи природного газа в связи с продолжающимся мировым экономическим кризисом и введенными западными странами экономическими санкциями против России».

Острый кризис в отношениях Ашхабада и Москвы возник из-за спора о цене на голубое топливо. Из-за резкого падения европейских экспортных цен «Газпрома» закупка газа у Туркмении по текущей контрактной цене означает для российской монополии прямые убытки. Переговоры об изменении цены шли весь 2014-й год, но торговые партнеры не пошли на уступки. В итоге, «Газпром» в одностороннем порядке перешел на оплату по справедливой, с его точки зрения, цене: цена «Газпрома» в Европе — минус транспортные расходы. Ашхабад же считает, что российский партнер ему банально недоплачивает. По экспертным оценкам, размер недоплаты в 2015 году может составить 300−400 млн долларов.

Напомним: после распада СССР «Газпром» закупал до 80 млрд кубометров туркменского газа в год. Причем, стороны вели хронический спор о стоимости газа. В 2000-х российский монополист ввел новые добывающие мощности на Ямале и сократил объем закупок газа в Туркмении до 10 млрд «кубов». А с 2010 года — до 4 млрд.

Сейчас туркменский газ «Газпрому» и вовсе не нужен. Концерн способен сам добывать до 617 млрд кубометров голубого топлива в год, но из-за сокращения спроса в 2014-м добыл всего 443 млрд кубометров. Причем, добыча продолжает падать: по оценке Sberbank CIB, за первое полугодие 2015 года — на 12,9%.

На первый взгляд, «Газпром» занял в отношении Туркмении практически такую же позицию, как Украина в отношении самого «Газпрома» в 2014 году. Тогда Киев в одностороннем порядке платил за газ по 268,5 долларов за тысячу кубометров, поскольку считал контрактную цену завышенной. Причем, руководство концерна не раз называло эту практику неприемлемой и последовательно отстаивало в спорах с европейскими клиентами долгосрочные контракты с привязкой к нефтяным ценам. Поскольку именно такие договора обеспечивают стабильность.

И вот — туркмены, такое впечатление, поймали «Газпром» на слове. Причем, сделали это в крайне неудобный для России момент — когда в Уфе стартовали саммиты БРИКС и ШОС и на них прибыли руководители Китая. Можно не сомневаться, что в рамках саммитов будут обсуждаться и вопросы поставок российского газа в Поднебесную. Туркменский газ в этой ситуации выступает прямым конкурентом газпромовскому.

Что стоит за демаршем Ашхабада? Удастся ли туркменам торпедировать российско-китайские газовые договоренности?

— Я бы в данном случае не проводил аналогий с Украиной, — отмечает генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности, политолог Константин Симонов. — С Киевом у «Газпрома» действительно долгосрочный контракт. С Ашхабадом такого контракта нет. И нет его, напомню, по инициативе туркменской стороны.

В 2004 году «Газпром» подписал с Туркменией 25-летний контракт на закупку газа по фиксированной цене. Но после того, как цены на нефть стали расти, Туркмения сама заявила, что считает этот контракт декларацией о намерениях. Меморандумом, а вовсе не контрактом.

На деле, Туркмения имеет длительную историю нарушения контрактных обязательств в газовой сфере. Если бы Ашхабад выполнял подписанный 25-летний контракт, сейчас с закупками туркменского газа была бы совершенно другая история.

Так, в контракте было запланировано довести объем закупок до 80 млрд кубометров в год. Но когда Туркмения стала говорить, что это не контракт, а декларация о намерениях, поменялась и стратегия «Газпрома». Концерн запустил Бованенковское месторождение на Ямале, увеличил добычу, и сейчас у нас вообще нет необходимости в чужом газе. На российском газовом рынке огромный профицит. У нас нет сложностей с тем, чтобы найти газ для поставок в Европу или в Китай.

«СП»: — Можно ли сказать, что в чем-то «Газпром» подражает украинским партнерам?

— Скорее, не украинским, а европейским. Именно европейцы, имея на руках долгосрочные газовые контракты, когда цена голубого топлива падают, действуют по одной и той же схеме. Они говорят: мол, цена упала, а в контракте есть пункт, что если серьезно меняются условия на рынке — нужно менять и формулу цены (которая, напомню, привязана к цене на нефть).

Ну, так что же?! Мы порой европейцев ругаем, но чему-то у них и учимся. Если в Европе покупатели ведут себя так в отношении «Газпрома», «Газпром» ведет себя точно так же в отношении туркменских продавцов.

Мы, кстати, в таких ситуациях, хотя и ругаем европейцев, контракты с ними меняем. Возьмите ту же Украину — мы Киеву предоставляли скидку в 100 долларов за тысячу «кубов». Сейчас предлагаем скидку в 40 долларов. По сути, проявляем к Украине гибкость, хотя она требует уже каких-то беспрецедентных уступок. А Туркмении мы всегда платили. Причем, по комфортной для нее цене.

Между прочим, маржа «Газпрома» при перепродаже туркменского газа в последние годы не превышала 15 долларов за тысячу «кубов». Это вообще смешная цифра. Поэтому говорить, что мы как-то наживались на туркменах, неверно.

«СП»: — Может ли Туркмения представить «Газпром» в невыгодном свете, и потеснить его на китайском рынке?

— Это «Газпром» будет теснить туркменский газ в Китае. Туркмения уже поставляет китайцам свой газ, а российский трубопроводный газ пойдет в Поднебесную только в 2019—2020 годах по трубопроводу «Сила Сибири», строительство которого пока на начальном этапе.

Теснить Ашхабад, повторюсь, будем именно мы. Сейчас полным ходом идут переговоры по строительству газопровода «Алтай» между месторождениями Западной Сибири и Синьцзян-Уйгурским автономным районом на Западе Китая. Там он может соединиться с китайским газопроводом «Восток-Запад», по которому газ дойдет до Шанхая.

Да, туркменский газ российскому составляет определенную конкуренцию на китайском рынке. И Туркмения нам уже мешает — это не является секретом. В частности, мешает тем, что дает китайцам ориентир — цену на туркменский газ. Этот ориентир Китай использует, чтобы сбить цену на российские поставки.

Но нынешний демарш Ашхабада, я уверен, на российско-китайские газовые переговоры никак не повлияет. Нет сомнений, что Туркмения специально приурочила свое заявление к началу форумов БРИКС-ШОС, чтобы насолить России. Но тем самым туркмены лишь еще раз показали, насколько «надежными» партнерами они являются.

— Туркмены поставляют в Китай 40 млрд кубометров газа ежегодно, — напоминает заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский. — В 2019-м в Поднебесную пойдет и российский газ, примерно в таких же объемах. Вместе с тем, сам Китай в 2014 году добыл около 120 млрд кубометров голубого топлива. Но чтобы закрыть потребности, ему нужно еще около 100 млрд «кубов». Правда, в КНР есть разведанные новые газовые месторождения, но в их разработку нужно вкладывать немалые деньги.

Другими словами, китайцы без российского газа не обойдутся. Без туркменского, впрочем, тоже. Напомню: в 2006 году Туркмения выиграла тендер на разработку газового месторождения Южный Иолотань. И, по сути, с того времени республика живет почти исключительно за счет поставок газа в Китай — через Казахстан и Узбекистан.

«СП»: — Демарш Туркмении портит репутацию «Газпрома» в глазах мирового сообщества?

— Не думаю — мало ли кто чего говорит. Китаю нужны не демарши, а конкретный доступ к российскому газу. Если с 1995 года Поднебесной не хватало только нефти, то с 2012 года Китай стал еще и крупным импортером природного газа. Об этом, кстати, еще лет десять назад никто и помыслить не мог.

Причем, Китаю нужен именно российский газ. Возить сжиженный газ морем — очень уязвимое предприятие. А вот путь через Восточную Сибирь — безопасный, и гарантированные поставки газа по нему обеспечены.

— «Газпром» вел с Туркменией переговоры о цене на газ, и на них наверняка был достигнут консенсус о снижении российских закупок, — уверен эксперт в области энергетики Александр Пасечник. — До определенного момента результаты переговоров Туркмению устраивали — по крайней мере, в публичном пространстве было тихо. И вдруг на старте форумов БРИКС-ШОС у Ашхабада возникли претензии к российским партнерам. Это, конечно, не может не вызывать удивления.

Безусловно, такое заявление способно негативно отразиться на имидже «Газпрома». Но специалистам очевидно, что Туркмения сгущает краски. Как следует из сообщения на правительственном портале нефтегазовой промышленности республики, у «Газпрома» банально нет денег из-за кризиса в российской экономике, вызванного санкциями. Это, мягко говоря, не соответствует действительности. На деле, у «Газпрома» всегда есть возможность погасить очень крупные долги, сопоставимые с капитализацией самого концерна.

Не исключено, что цель политизированного заявления Ашхабада — придать новый импульс российско-туркменской кооперации в газовой сфере. Но в любом случае, этот демарш выглядит как заявка на конфронтацию.