Страна пустующих домов

Социологический опрос, проведенный по заказу Министерства иностранных дел Литвы среди литовцев, проживающих за рубежом, дал неприятный для Вильнюса результат. 30% участников исследования сообщили, что вообще не собираются возвращаться на родину.

Это несколько поколебало благостное настроение властей. Ведь еще весной департамент статистики утверждал, что масштабы эмиграции из Литвы уменьшаются. И даже якобы растет число литовцев, которые возвращаются восвояси. Правда, при этом департамент признал: в поисках лучшей доли уезжает за рубеж все еще больше, чем на чужбине берут билеты домой.

Вообще-то, толком неясно, сколько народу отбыло из Литвы за четверть века независимости. Некоторые СМИ сообщают — примерно 800 тысяч. Много это или мало?

В 1991 году в Литве проживало 3 миллиона 700 тысяч человек. Перепись населения 2011 года огорошила: в стране осталось куда меньше — 3 052 588 жителей. Потом пошли уточнения. Но по данным на этот год в Литве вообще осталось 2,9 миллиона человек. Вот приблизительно 800 тысяч эмигрантов и выходит. То есть — за рубеж рванул каждый четвертый от числа тех, кто в 1991 году с восторгом встречал обретение республикой независимости.

Итак, 30% из 800 тысяч бывших жителей Литвы не намерены возвращаться. В основном уезжают в Великобританию, Ирландию, Германию и Норвегию. Высокий уровень эмиграции всегда волновал власти Литвы. Ситуация обозначена как вызов стране, угроза национальной безопасности. Пытались придумать программы возвращения эмигрантов. Но люди все равно отбывают, объясняя решение просто: на родине нет работы, маленькие зарплаты, люди не видят будущего.

Неспособность решить серьезную проблему привела спикера Сейма Ирену Дегутене к «патриотическим» обвинениям в адрес эмигрантов. В 2011 году она заявила: «Я не могу понять, как можно измерять только деньгами жизнь своей страны, и почему только из-за того, что сегодня в моей стране трудно, и я не могу жить так, как за границей, я должна утратить свою национальность, свой язык, отказаться от него, интегрироваться в другое общество, в котором, между прочем, трудно приспособиться».

Разразился скандал. Спикеру пришлось взять свои слова назад. Тем более, что государство помогает зарубежным литовцам сохранять «свою национальную идентичность», организует в других государствах литовские школы.

«Я приношу свои искренние извинения литовцам, которые поддерживают в эмиграции литовскую идентичность», — вынуждена была признать Дегутене. «Судьбы эмигрировавших литовцев очень разные, причины эмиграции тоже разные. Это для меня хороший урок: следует быть осторожнее в высказываниях, внимательнее, особенно на столь острую тему», — заявила она.

Но судя по другой ее фразе, спикер все же не очень-то понимает причины, заставляющие соотечественников покидать родину. «Нашим ученым и психологам следовало бы провести более глубокий анализ, почему из постсоветских государств в Литве самая большая эмиграция, хотя в Литве уровень жизни не самый низкий», — предложила Дегутене.

Вот и анализируют. Давно уже в Сейме Литвы другое руководство, а ответов о причинах высокого уровня эмиграции и способах ее остановки литовские политики так и не нашли.

Идут дискуссии, споры. Тем временем, свежие данные департамента статистики снова не порадовали. За первую половину нынешнего года республику покинули 22 600 человек, а за тот же период 2014-го — около 17 тысяч. Значит, поток уезжающих нарастает.

Всего же 2014-м году эмигрировали 36 621 человек, в 2013-м — около 39 тысяч, в 2012 — более 41 тысячи. Еврокомиссия дала печальный прогноз: в 2060 году в Литве останется меньше 2 миллионов жителей. Один литовский историк даже назвал такую эмиграцию эвакуацией, за что был морально бит патриотами. Аналитики бьют тревогу: что же произойдет с литовской нацией?

Вице-министр иностранных дел Мантвидас Бекяшюс, представляя исследование, проведенное компанией «Вилморус», успокаивает: эти 30% невозвращенцев - небольшой показатель, ведь две трети эмигрантов все-таки хотели бы вернуться. Но вернутся ли? И вообще все не так просто.

Руководитель вильнюсского бюро Международной организации по миграции Аудра Сипавичене высказала озабоченность в связи с тем, что Вильнюсу неясно, кто возвращается: специалисты, пенсионеры или те, кто не смог приспособиться в эмиграции?

Опрос, проведенный по заказу МИД Литвы, выявил тенденцию: на чужбине действительно трудно прижиться. 28% процентов эмигрантов сообщили о негативном отношении к себе со стороны местных жителей. Литовцы-эмигранты полагают, что причины кроются в их собственном поведении, в незнании местного языка, в отличии социальных и культурных норм поведения, в нападках местных СМИ. Но даже зная об этом (ведь маленькая Литва — страна родственников), люди все равно уезжают. Вместо них в Литву прибывают мигранты — в основном граждане Белоруссии, Украины, Китая и Турции. Поток не так уж велик, всего в Литве пока примерно 35 тысяч иностранцев. Но некоторые литовские аналитики беспокоятся — сколько же чужеземцев поселится тут в пресловутом 2060-м?

Аудра Сипавичене заметила в интервью LRT. lt, что «временная эмиграция — это нормальное и даже положительное явление, однако, когда она становится односторонней, это показывает, что со страной что-то не так».

Другой известный в Литве эксперт, советник президента банка SEB Гитанас Науседа в интервью местному радио утверждает: причина эмиграции — в конкурентной борьбе со странами Западной Европы. «Литве, как бы она ни старалась, сегодня в экономическом плане сложно конкурировать с развитыми странами — Великобританией, Германией и другими. Тут Литва напоминает боксера легкого веса, которого выпустили на ринг против боксера другой весовой категории. Конечно, можно тренироваться, стараться, но выстоять в такой борьбе очень сложно», — сказал экономист. Он обратил внимание: рост литовской экономики в 1,5% от ВВП не позволяет создавать новые рабочие места.

Выходит, круг замкнулся? Неужели остается взывать лишь к патриотизму, как пыталась сделать спикер Сейма Литвы?