Идеи Новороссии не убить

Проект «Новороссия» не остановлен — его судьба зависит от выполнения Украиной минских договоренностей. Об этом председатель парламента Новороссии Олег Царев заявил в интервью газете «Крымский телеграф». По его словам, пока деятельность парламента Новороссии заморожена, не формируются и органы власти, но вопрос его дальнейшей работы открыт.

«Донецкий и Луганский парламенты в свое время приняли Конституцию Новороссии, и я — руководитель парламента Новороссии. Но пока мы движемся в рамках минского процесса, остановлена законотворческая работа парламента, также мы не формируем органы исполнительной власти, и наш парламент является замороженным. От того, как будут развиваться события дальше, будет зависеть судьба нашего парламента. В любом случае, идея Новоросии жива — люди за ее газету, за листовки, отзывы в интернете сейчас находятся в тюрьмах, а многие погибли. Проект „Новороссия“ оплачен кровью, и его невозможно остановить», — заявил Царев.

Напомним, что совсем недавно — в мае этого года, Царев объявил о приостановке деятельности парламента Новороссии и заморозке одноименного проекта в связи с несоответствием положениям Минских соглашений. Последние подразумевают наделение «отдельных регионов Донецкой и Луганской областей» особым статусом, но в составе Украины. Сама же идея Новороссии, возрожденная весной 2014-го года, подразумевала создание отдельного от Украины государства либо в составе бывших Донецкой и Луганской областей (малая Новороссия), либо в составе указанных, а также Харьковской, Херсонской, Запорожской, Николаевской и Одесской областей. Однако на деле свою независимость удалось отстоять только Донецкой и Луганской народным республикам, которые в июне 2014 года приняли решение о создании конфедеративного объединения — Союз народных республик, к которому сегодня и применяется термин «Новороссия».

Еще до Царева о заморозке проекта говорил министр иностранных дел ДНР Александр Кофман. По его мнению, Новороссия оказалась фальстартом, приведшим к многочисленным жертвам его сторонников, и теперь проект закрыт до тех пор, пока в остальных регионах, желающих получить независимость от Украины, не «вырастет новая политическая элита, способная возглавить движение».

Примерно в то же время о закрытии «Новороссии» говорил глава делегации ДНР в контактной группе по мирному урегулированию в Донбассе Денис Пушилин, однако, по его словам, проект был не заморожен, а лишь перенесен в другую плоскость, поскольку приоритет для властей ДНР и ЛНР — мирное урегулирование конфликта. «Проект «Новороссия» рассматривается исключительно с точки зрения «бескровной политики». На данный момент дальнейшее развитие событий зависит от действий Киева, заявил полпред ДНР.

Однако сегодня, спустя полгода после заключения минских договоренностей, Киев так и не выполнил взятых на себя обязательств. Более того, несмотря на ряд мирных инициатив республик Донбасса, выразившихся в добровольном отводе техники калибром меньше ста миллиметров от линии соприкосновения в одностороннем порядке и в уходе из Широкино, ВСУ лишь усилили обстрелы городов ДНР и ЛНР, ежедневно и показательно возвращают технику и наращивают ударную группировку. В этих условиях Царев и сделал свои заявления о реанимации «Новороссии».

— Мы обсуждали эти вопросы с господином Царевым письменно, а с господами Кофманом и Пушилиным лично, — говорит донецкий политолог Роман Манекин.

— Все трое уверяли меня, что одновременное появление в сети заявлений Царева и Кофмана о «замораживании проекта», равно как и публикация в эти дни заявления Пушилина о включении ДНР и ЛНР в соответствующую статью Конституции Украины — чистая случайность. Как вы, очевидно, знаете, я в тот момент публично выступил против этой «инициативы» и даже инициировал подписание соответствующей петиции в Интернете. За что был арестован МГБ ДНР и провел какое-то время в заключении. Затем у нас состоялся разговор с Пушилиным. Не уверен, что в результате этого разговора, но, в конечном счете, Пушилин и Дейнего публично отозвали спорную поправку к Конституции Украины, а я был освобожден. Так что мое личное отношение к упомянутым заявлениям Кофмана, Царева, Пушилина вполне однозначное и с тех пор не переменилось: все это, на мой взгляд — никому не нужные наивные игры, суть которых вполне понятна противнику и объективно деморализует донецкое ополчение.

Что касается перспектив, так называемого минского процесса, то их не было изначально. Был так называемый «хитрый план» некоторых кругов администрации президента РФ, суть которого состояла в том, чтобы «впихнуть» восставший Донбасс вместе с вновь сформированными органами власти, протестными лидерами, закаленной в боях армией, в нацифицированную Украину и тем самым как бы способствовать ее «демократизации» — план, на мой взгляд, изначально несбыточный.

Россия, используя в качестве рычага Францию и Германию, пытается впихнуть Донбасс в Украину, переложив на нее бремя социальных выплат, поддержания дотационных шахт, а Украина, в свою очередь, пытается выпихнуть из Донбасса население, оставив за собой «чистую, как лист» территорию. И именно поэтому прибегает к таким методам, как экономическая блокада, обстрелы жилых кварталов, убийства и террор. Минск, в свете сказанного, выглядит средством уничтожения населения Донбасса, политической воли его населения, превращения сознательных бойцов ополчения в безликую серую массы, способную исключительно к выполнению приказов, но лишенную политической субъектности. Сегодня минский процесс объективно зашел в тупик. Что, разумеется, не означает, что не будут предприниматься попытки его реанимировать. Разумеется, безуспешные, как и изначальная.

Относительно проекта «Новороссия». Если вы в курсе, то с самого начала я не поддерживал его по вполне, на мой взгляд, очевидным обстоятельствам. Во-первых, не принимал апелляцию к неким «подаркам» царей, как историческому основанию Новороссии. Во-вторых, личность Олега Царева — при всем уважении к проявленному им личному мужеству в столкновениях с нацистами и нацифицированом охлосом — вызывала вопросы. Точнее так: я понимал, что по своему социальному происхождению, Олег — нормальный днепропетровский олигарх. Днепропетровск — исторический оппонент Донецка на украинской политической арене. Соответственно, я не верил в то, что Царев как политическая фигура встретит широкую поддержку населения восставшего края. Собственно, так и произошло.

Есть еще и третий момент, провоцировавший мое негативное отношение к царевской версии «Новороссии»: это — личное поведение Царева в Донбассе, в первые недели и месяцы после провозглашения ДНР и ЛНР. Но тот момент мы с Олегом объяснились, обсуждать эти вещи публично я не намерен. Прошел год. И этот год прошел в ежедневных боях. Причем в бой люди шли под флагами Новороссии. Побеждали и умирали. И в этой ситуации термин «Новороссия», но мой взгляд, утратил значение политического проекта, а стал символом обычного человеческого мужества, символом сопротивления украинскому нацизму. И когда Олег Царев выступил с заявлением о «замораживании проекта Новороссия», я это воспринял как политическое самоубийство Олега. Новороссию, полагаю, сегодня уже невозможно «заморозить», уничтожить, отменить. Это не удастся никому.

Новороссия обрела статус исторической реальности. Другое дело, что в процессе обретения этого статуса, изменилось географическое наполнение этого термина. Для меня Новороссия сегодня — это так называемый Большой Донбасс: от криворожских руд — к азовским и черноморским портам. И в таком ракурсе Новороссия, разумеется, не только реальная альтернатива Минску, но и единственно возможная перспектива ДНР-ЛНР. Донбасс - мощный экономический регион. Он вздохнет полной грудью, когда мы сумеем восстановить полные производственные цепочки, от сырья через энергоносители — к производствам и далее — к рынкам сбыта. Плюс углеводороды по внутрироссийским ценам. И тогда Донбасс не только поднимется из руин, но очень скоро перегонит остальную Украину по уровню жизни и всем другим жизненно важным показателям. И вот такую перспективу обнаруживает переосмысленный проект «Новороссия».

«СП»: — Вырастет ли в других регионах Юго-Востока сила, о которой говорит Кофман? Должны ли республики Донбасса помогать им, и имеют ли они такую возможность?

— Кофман находится в чрезвычайно сложном положении: он министр иностранных дел непризнанной республики. То есть его ведомство должно заниматься внешними сношениями, а сношения невозможны в силу непризнания. В том числе, и Российской Федерацией. С другой стороны, Александр — публичный политик. Он привык агитировать и пропагандировать, что называется «работать с массами», что прямо противоречит чиновничьей доле. Поэтому я бы не стал обращать особо пристальное внимание на каждое выступление Александра Кофмана: он часто высказывает собственные соображения, не имеющие непосредственного отношения к политической линии, реализуемой в Донбассе.

Что касается представителей харьковского, одесского, николаевского Сопротивления, то таких людей, безусловно, много в Донбассе. И разумеется, каждый из них поддерживает отношения с земляками, стремится вернуться на малую родину. Большинство этих ребят служат в боевых подразделениях ВСН и достойно представляют свою родину на фронтах войны с украинскими нацистами. Разумеется, на многих из этих ребят можно будет опереться, когда их родные города будут освобождены. И, конечно, руководство ЛДНР не вправе оставить таких людей без помощи. Что касается подробностей подпольной работы в Харькове, Одессе, Днепропетровске и других городах, то я с ними, к сожалению, не знаком…

«СП»: — Верите ли вы, что Москва изменит свое отношение к Донбассу?

— Я родился в Донбассе. Здесь живут мои родственники, друзья. Здесь могила моей мамы. Донбасс для меня — малая родина. И хотя я прожил бОльшую часть своей сознательной жизни в Москве, интересы донбассовцев для меня всегда были и остаются в безусловном приоритете. Тем более, в условиях атаки на мой родной край. Я понимаю, что нынешнее кремлевской руководство преследует цели, не совпадающие с актуальными интересами населения Донбасса. Роль политика, однако, состоит в том, чтобы отстаивать конкретные политические интересы (в данном случае, интересы населения Донбасса). И, разумеется, я верю в то, что мы сумеем переломить политическую ситуацию не только на ближайших подступах к Донецку и Мариуполю: в Карловке, в Авдеевке, в Широкино, но и в Киеве, и в Москве. Во всяком случае, прилагали и будем прилагать к этому усилия. А что делать? Другого Донбасса для нас нет.

— На минском формате поставила крест сама жизнь, — считает политический обозреватель Виктор Шапинов.

— К сожалению, Новороссия долгое время использовалась именно как «пугалка» для Киева и его западных покровителей. Мол, если вы не будете договариваться с Россией, то мы будем создавать Новороссию. В этой ситуации восставшие люди Юго-Востока оказывались статистами, пешками в игре «больших боссов», а руководство народных республик попало в сложное положение, когда не смогло решать сложную задачу государственного строительства, так как по минскому формату предполагалось впихнуть де-факто независимые территории обратно в состав украинского государства. Это, конечно, деморализовывало и ополченцев, которые восстали за страну без националистов и олигархов, а получалось, что они воюют за какой-то мутный «особый статус» в государстве этих самых олигархов и националистов.

«СП»: — Проект «Новороссия» все еще актуален? И был ли он актуален вообще когда-либо?

— Восстание против постмайданной власти проходило во многих регионах. Повсеместно, кроме Донбасса, оно было подавлено, лидеры арестованы, многие убиты, как в Одессе, кто-то бежал в Донбасс или за границу. Но мечта людей осталась. Будет ли ее реализация называться Новороссией, Союзом народных республик или Федеративной Украиной — не важно. Борьба за идеал свободной страны, где уважается труд, нет ненависти по национальному и языковому признаку — этот идеал остался в сердцах миллионов. И когда я разговариваю с ополченцами, с простыми жителями Донбасса, когда доходит редкая весточка от товарищей, борющихся в подполье на Украине, я верю, что этот идеал будет реализован.

Конечно, есть геополитические игроки, которые пытаются инструментализировать этот идеал, разменять его на какие-то выгоды в процессе торгов, выставить «пугалом» и т. д. Но народное движение живо, и его просто так не «слить». Дело тысяч и тысяч людей, готовых отдать жизнь за эти идеалы, просто так не превратить в орудие для решения сиюминутных задач тех или иных мировых держав.

Большевиков также пытались использовать в своей игре германские империалисты, чтобы ослабить противника, но получили революцию у себя дома, а потом и мощное социалистическое государство — СССР, которое сломало хребет германской империи в 1945 году.

«СП»: — А вы верите в обещанные Кофманом «новые элиты» в Харькове, Одессе и т. д.

— Я не верю в элиты. Руководители ДНР сами еще два года назад ни в какие «элиты» не входили. И если бы не мощное народное движение, то они так и остались бы таксистами и бухгалтерами, мелкими бизнесменами и т. п. Это движение само выдвинет вождей. Но движение нужно поддерживать — и материально и организационно. Для этого движения Донбасс — тыловая партизанская база. Именно так и должны себя осознавать ДНР и ЛНР — они представляют не только жителей обрубков Донецкой и Луганской областей, но всех недовольных, всех несогласных Украины.

«СП»: — Москва не раз давала понять, что проекту реинтеграции Украины нет альтернативы. Может ли она изменить свое мнение?

— Надеюсь, что может. Хотя большого оптимизма по поводу российских правящих кругов не питаю. Предел их мечтаний — снова стать партнерами Запада. Однако мировая ситуация такова, что такие партнеры Западу больше не нужны. Если российские правящие круги это, наконец, поймут, они могут начать всерьез поддерживать какие-то освободительные антиимпериалистические движения.

«СП»: — А каким вам видится будущее Украины и Донбасса?

— Пессимистичный сценарий: на Украине установится фашистская диктатура, что-то типа Португалии времен Салазара или Румынии периода Антонеску. На Донбассе будет «большое Приднестровье».

Оптимистичный сценарий: развал Украины, и ее новая сборка как федеративной социальной республики, без нацистов и олигархических кланов.