Свободная Пресса в Телеграм Свободная Пресса Вконтакте Свободная Пресса в Одноклассниках Свободная Пресса на Youtube

Война в Сирии должна закончиться через 6 месяцев?

Кто решает за Асада, с кем ему вести переговоры о прекращении гражданской войны

10762

Вчера вечером в Москве состоялась встреча спецпредставителя Президента России по Ближнему Востоку и странам Африки, замминистра иностранных дел РФ Михаила Богданова с прибывшей в Москву делегацией сирийской оппозиции из «Фронта за перемены и освобождение», возглавляемой Кадри Джамилем. На встрече среди прочих обсуждался вопрос об ускорении переговоров между различными оппозиционными силами и правительством президента Башара Асада в рамках венских договоренностей «Группы поддержки Сирии».

Между тем, еще 9 ноября о присоединении к переговорному процессу по Сирии заявил официальный Китай. По сообщению ТАСС, эту новость озвучил представитель МИД КНР Хун Лэй. Теперь с учетом Поднебесной количество участников переговоров приблизилось к двадцати.

Итак, идея переговорщиков проста: создать в Сирии переходное правительство, после чего в течение 4−6 месяцев прекратить войну. Причем, с одной стороны в это правительство должен войти Башар Асад и его сторонники, с другой — представители оппозиции. И все бы ничего, но официальный представитель госдепартамента США Джон Кирби считает проведение встречи властей и оппозиции Сирии преждевременной. А в конце прошлой недели заместитель генсека ООН Ян Элиассон выступил с заявлением о том, что в Сирии, по его мнению, вообще нет «вменяемой оппозиции».

Среди прочего это может означать и то, что запад просто «тянет одеяло на себя»: дескать, в Сирии-то, может, и нет. А вот в Вашингтоне и странах запада найдутся те, кто способен, с их точки зрения, войти в переходное правительство и диктовать Башару Асаду условия, предложенные стороной, приютившей «оппозицию в изгнании». Прием ведь известный. Но как скоро удастся сформировать это самое переходное правительство? И удастся ли за такой короткий срок остановить гражданскую войну?

Читайте по теме

— Думаю, что пока это нереально, — считает военный обозреватель ТАСС, полковник в отставке Виктор Литовкин. — Во-первых, потому, что разные кланы даже умеренной сирийской оппозиции между собой, мягко говоря, не дружат. Они до сих пор не выдвинули национального лидера в противовес Башару Асаду. И у них нет никакой программы, кроме общих слов. Кроме того, до сих пор непонятно, что это такое — «переходное правительство»? Альянс кого с кем? Если — законного правительства с оппозицией, тогда надо понять, что имеется в виду под словом «оппозиция». И пока вопрос этот не решен, говорить не о чем. Потому что есть оппозиция, которая сидит, скажем, в Париже, Стамбуле, Вашингтоне, Нью-Йорке, и та, что воюет в Сирии. Кто будет представлять единую оппозицию? Мы же этого не знаем. И четверка вместе с дюжиной переговорщиков, заседавших в Вене, тоже этого не знают. Так что это, на мой взгляд, очень сложная задача — помирить для начала оппозицию саму с собой, а потом уже принимать какие-то решения.

Есть еще одна проблема: пока сирийская земля не будет очищена от ИГИЛ* и их приспешников, не может идти и речи ни о каком формировании переходного правительства — оно может быть только в мирной стране. А когда страна воюет, его существование просто невозможно. Поэтому сроки, которые назначают для прекращения войны — три ли это месяца, четыре или шесть, — они умозрительны.

«СП»: — А для чего вообще расширять количество участников переговоров, которых сейчас уже почти 20?

— Для того, что должно быть, как мне кажется, согласие многих стран-участниц этой ближневосточной игры и чтобы принудить акторов разыгравшейся драмы к согласию. Потому что есть непримиримые Саудовская Аравия, Катар и Кувейт. А также турки, ведущие свою игру, и США, которым уже надоел весь этот конфликт и они хотят выйти из этой ситуации с поднятой головой, не потеряв лица. Есть тут свои интересы у России, Сирии, Египта, Иордании… И все это надо как-то согласовать. Есть и посторонние игроки вроде Китая или, условно говоря, Индии, и они могут сыграть, как мне представляется, важную роль в этих переговорах.

«СП»: — 1 ноября исламистам удалось взять стратегически важный город Махин в провинции Хомс? В то же время, сирийская армия регулярно рапортует о своих успехах.

— Видимо, для них занятие тех или иных населенных пунктов — это победа на фоне поражений, которых они терпели до этого раз за разом. При этом в Сирии нет сплошной линии фронта.

«СП»: — А не являются ли эти победные реляции желанием Асада улучшить в глазах переговорщиков свои позиции перед формированием переходного правительства?

— Думаю, что ни сегодня, ни завтра, ни в ближайшие месяцы, как я уже говорил, переходного правительства не будет.

«СП»: — Наверное, вы правы, тем более, что запад так и не выявил в Сирии «вменяемой оппозиции»…

— Но, тем не менее, кого-то они там поддерживают, поставляя оружие и боеприпасы оппозиционерам, независимо от того, вменяемые они или нет. В конце концов, необходимо приглашать на эти переговоры представителя легитимного правительства Сирии, потому что за его спиной решать этот вопрос бессмысленно.

«СП»: — Не получится ли так, что боевики ИГИЛ уйдут за территорию Сирии для того, чтобы перевести дух, довооружиться, а затем с новыми силами войдут обратно?

— Такое вполне может быть. Я всегда в таких случаях привожу простой пример: когда вы собираетесь избавиться от тараканов на кухне, надо дезинфицировать не только это помещение, а весь дом. Вот когда вы очистите от них весь дом, тогда их больше не будет. В противном случае, они уйдут из одной квартиры в другую, но потом все равно вернутся к вам — так всегда бывает.

«СП»: — Поможет ли наше военное присутствие купированию конфликта?

— Конечно. Думаю, что оно уже помогает. По крайней мере, результативность наших ударов никто не подвергает сомнению. Правда, злые языки приписывают нам при этом разные пакости вроде бомбардировок госпиталей и мечетей. Но, как мы знаем, это ложь. Вообще, наше присутствие там стабилизирует обстановку хотя бы на западе Сирии — это уж точно.

«СП»: — Не привлекаем ли мы своим участием в сирийском конфликте в нашу страну террористов из ИГИЛ?

— Ну, исламские радикалы уже, наверное, находятся в нашей стране подпольно, и от этого никуда не денешься. Но чего бояться? Надо с ними воевать на всех театрах — в первую очередь, в Сирии и Афганистане. Ну, а потом, если понадобится, будем бить их и на своей территории. Иначе нельзя, и другого пути у нас нет. Что же — сдаться на милость боевикам из этих человеконенавистнических организаций, чтобы они резали головы нашим детям?

«СП»: — Какие интересы преследуют в этом регионе китайцы, которые уже вошли в переговорный процесс?

— Китай — это мощная мировая держава, одна из ведущих. Безусловно, китайцы заинтересованы в том, чтобы на планете были мир и спокойствие. Это раз. А потом, не надо забывать, что КНР — крупнейший потребитель ближневосточной нефти, и они заинтересованы в стабильности на Ближнем Востоке. Так что Китаю сегодня до всего есть дело, потому что это вторая после США экономика мира. Некоторые утверждают даже, что первая. И ставить под сомнение участие КНР в решение таких крупнейших мировых проблем, думаю, было бы неправильно.

«СП»: — Организация по запрещению химического оружия уже подтвердила применение ИГИЛ химического оружия — иприта. Не дойдет ли там до более серьезных вещей?

— Думаю, что нет. Потому что завод этот, я надеюсь, будет в ближайшее время уничтожен, если его уже не разбомбили.

«СП»: — Всесторонне выступая на словах за прекращение конфликта, США на деле постоянно тормозит этот процесс. Чего они добиваются?

— Они добиваются того, чтобы оставаться единственным и неповторимым руководителем всего земного шара, главным полицейским и единственным полюсом силы. И чтобы все при этом склоняли перед ними головы. Им надо подтвердить свое реноме в этом регионе.

«СП»: — Разделяй и властвуй?

— Ну, они ведь не случайно бомбили Ирак и создавали весь этот хаос на Ближнем Востоке, чтобы в этой мутной воде ловить свою рыбку.

Читайте по теме
Уйдет ли Асад? Уйдет ли Асад?

Почему фигура сирийского президента имеет ключевое значение в конфликте

«СП»: — Половина среди переговорной «двадцатки» — это те, кто изначально участвовал в сирийском конфликте. Они-то что конструктивного могут сейчас предложить, если именно Германия, Британия, Франция, Саудовская Аравия (всего 8 стран) в свое время и поспособствовали тому, чтобы разворошить это осиное гнездо?

— С российской точки зрения, привлекая к переговорам, например, Саудовскую Аравию, мы тем самым стремимся к тому, чтобы она перестала спонсировать ИГИЛ* и отложила все свои религиозные споры с Башаром Асадом на потом. По крайней мере, чтобы эти споры решались не военным, а политическим путем. И потом, по большому счету, и Франция, и Великобритания, и Германия именно сейчас как никто другой заинтересованы в том, чтобы на Ближнем Востоке царил на хаос, а мир. Чтобы там не проливалась кровь, и беженцы вернулись обратно в места их прежнего проживания, а не заполоняли Европу. Это, как мне кажется, вещи вполне очевидные.


* Движение «Исламское государство» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

Последние новости
Цитаты
Ольга Четверикова

Директор Центра геополитики Института фундаментальных и прикладных исследований

Александр Михайлов

Член Совета по внешней оборонной политике, генерал-майор ФСБ в запасе

В эфире СП-ТВ
Новости Жэньминь Жибао
В эфире СП-ТВ
Фото
Цифры дня