Компромисс по Сирии близок?

Москва начала взаимодействие с переходной командой избранного президента США Дональда Трампа по вопросу урегулирования сирийского. Об этом в четверг, 17 ноября, сообщил журналистам замглавы МИД РФ Михаил Богданов.

«Я надеюсь, что сегодня будет важная и конструктивная беседа Сергея Лаврова с Джоном Керри (на полях саммита АТЭС в Перу — ред.). Но сейчас такой переломный момент, когда будет приходить новая команда избранного президента Дональда Трампа»

«В Вашингтоне мы начинаем контакты с людьми, которые, вероятно, будут помогать новому президенту. Надеемся, что уходящая и приходящая администрации США осознают, что без России кризис в Сирии решить нельзя», — заявил дипломат.

Москва, добавил Богданов, поддерживает любые шаги, направленные на возобновление межсирийских переговоров. «Мы приветствуем любые мероприятия, которые будут способствовать подготовке инклюзивного межсирийского диалога под эгидой ООН», — сказал он.

Замминистра, кроме того, выразил надежду, что у новой команды Трампа «появятся новые подходы по Сирии». При этом он подчеркнул, что решать судьбу Сирии должны граждане этой страны.

Напомним, ранее на МИДе заявляли, что скептически оценивают заявления Дональда Трампа о перспективах взаимодействия России и США в борьбе с терроризмом в Сирии, сделанным в ходе предвыборной гонки.

Некоторые обещания даются на эмоциональном, наэлектризованном фоне предвыборной гонки, поэтому даже если и делаются искренне, все равно нужно вводить «поправочный» коэффициент", — заявлял директор департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ Илья Рогачев.

При этом в МИД признают, что не теряют надежду, что наработанный РФ и США потенциал по решению сирийского кризиса будет востребован.

Напомним также, что 15 ноября Washington Times сообщила о том, что Трамп может вернуться к заключенному в сентябре договору с Россией о совместных авиаударах по террористам в Сирии.

14 ноября состоялся телефонный разговор Владимира Путина и Дональда Трампа, во время которого обсуждался, в том числе, и сирийский вопрос. Как отмечено в сообщении пресс-службы российского президента, стороны сошлись в оценке состояния отношений России и США, назвав его неудовлетворительным, и согласились относительно необходимости объединения усилий в борьбе с «общим врагом номер один» — международным терроризмом и экстремизмом. «В данном ключе обсуждались и вопросы урегулирования кризиса в Сирии», — отметили в Кремле.

— Такие контакты с переходной командой в любом случае не будут лишними, — уверен политический аналитик международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.

— Речь ведь идёт не о смене администрации в рядовой стране. Разумеется, в рамках этих предварительных разговоров Россия не надеется добиться каких-то прорывных решений, но, однако, те люди, с которыми устанавливаются контакты, останутся весьма влиятельными во внешней политике США, даже есть не получат постов в Белом доме.

«СП»: — В ходе визита в Германию Обама призвал своего преемника сотрудничать с Россией, но дать ей отпор в случае необходимости. Ранее Трамп обещал советоваться с Обамой. Насколько в реальности, по-вашему, по началу будет сильно влияние прежней администрации на Трампа? Или это дежурные фразы?

— На президента Трампа будет оказывать влияние не только и не столько администрация Обамы, сколько общая логика американской внешней политики послевоенного периода. Эта логика — препятствовать формированию в Евразии доминирующего государства или блока государств, который мог бы вести на континенте независимую от США политику. Ведь та информационно-санкционная война Запада против России, которая обострилась с началом украинского кризиса, связана вовсе не с тем, что определяющим политику Вашингтона людям в действительности интересна судьба Киева или, например, Дамаска. Просто Россия, по мнению американских стратегов, слишком усилилась, поэтому необходимо принимать меры.

«СП»: — 14 ноября сирийская проблема затрагивалась в ходе первых телефонных переговоров Путина и Трампа. На следующий день началась масштабная российско-сирийская операция в Сирии. Совпадение?

— Не думаю. Вряд ли телефонный разговор между Трампом и Путиным состоялся лишь для того, чтобы лидеры двух стран обменялись дежурными любезностями. Президенты согласовали свои позиции по нынешнему этапу сирийского урегулированию, результаты мы наблюдаем фактически в реальном времени.

«СП»: — Трамп в ходе предвыборной кампании неоднократно критиковал ближневосточную политику действующего президента, которая, по его мнению, привела к всплеску радикального исламизма и терроризма в регионе. Означает ли это, что его собственная политика в регионе будет полностью противоположной?

— Пока даже общие контуры ближневосточной политики Трампа-президента с трудом просматриваются. С одной стороны, он критикует уходящую администрацию за мягкотелость, с другой — за внешние интервенции. Трамп критикует и даже грозится отменить сделку с Ираном по ядерному вопросу, хотя аналитики, не относящиеся к «ястребам», в целом считают эту сделку успешной для региональной стабильности. Трамп говорит, что, как и предыдущие администрации, начиная с 1970-х годов, будет безусловно поддерживать Израиль в качестве самого главного союзника США на Ближнем Востоке. Таким образом, очевидно, что поддержка Израиля останется единственной константой внешней политики США в регионе. Всё остальное может меняться кардинальным образом.

«СП»: —Трамп говорил, что готов сотрудничать с Дамаском в борьбе с терроризмом. Означает ли это, что главный вопрос сирийской повестки — «Асад должен уйти» — неактуален для Вашингтона?

— Президент Трамп, безусловно, хотел бы снять этот вопрос с повестки дня. Другой вопрос, готовы ли изменить свои требования лоббистские группы. Ведь это именно они в своё время и выдумали такие «угрозы национальной безопасности США», как «палач Асад» или «ядерный Иран».

— Трамп — молодец. Он — стратег и смотрит в будущее, — отмечает профессор МГУ, доктор политических наук, член Научного совета при Совете безопасности РФ Андрей Манойло.

— Обама, действительно, еще два месяца будет оставаться президентом США, но Трамп уже занялся перехватом у него управления. Трамп формирует команду, он уже предложил новым людям возглавить ЦРУ и Генеральную прокуратуру, а в сфере внешней политики он стремится наладить хорошие деловые отношения с ключевыми игроками — в первую очередь, с Россией. Это именно то, что из раза в раз не получалось у Обамы. Трам же готов действовать в связке с другими странами и их лидерами и именно поэтому не теряет времени даром, дожидаясь инаугурации: он действует. Его главная задача — оглушить Америку после инаугурации залпом побед и конкретных результатов (в первую очередь, по ситуации в Сирии). И устроить этот фейерверк он сможет, только используя хорошие отношения с Россией.

«СП»: — Вопрос ухода Асада, судя по всему, был принципиальным для Обамы. Трамп уже успел заявить, что, уйдет ли Асад или останется, для него не имеет значения. Почему такая разница в подходах? Что все же является главным интересом Америки в Сирии?

— Для Трампа действительно не важно, останется Асад у власти в Сирии, или его сменит кто-то другой. Трамп — прагматик, он будет сотрудничать с любым законным легитимно избранным лидером САР, при условии, что этот лидер — вменяемый серьезный партнер и обладает реальным политическим весом и властью. В Сирии эти качества есть только у одного лидера — у Асада. Что касается Обамы, то его паталогическая непереносимость Асада была связана, скорее, с какими-то детскими комплексами неполноценности, поскольку именно Асад не вписался в сценарий будущего, приготовленный Обамой и Хиллари Клинтон для Сирии, и стал тем лидером, на котором Обама изрядно обломался. Перекладывать на плечи других ответственность за свои ошибки — это больше, чем привычка Обамы, Керри, Клинтон: это образ жизни. Трамп же совершенно другой человек — он сильный, настоящий боец, и он никогда не оправдывается и не скулит.

«СП»: — Может ли Обама за два ставшихся месяца предпринять какие-либо кардинальные действия в Сирии, способные осложнить жизнь его преемнику?

— Может, и обязательно их предпримет. У Обамы и его людей есть неформальная связь с лидерами многих террористических группировок, которые легко можно спровоцировать на любые враждебные действия. Обама может специально сорвать процесс мирного урегулирования в Сирии, который с таким трудом налаживался. Обама может втянут США в новую войну, например, в Ливии, откуда затем Трампу придется выводить американские войска с большими потерями. Наконец, если вдруг террористы доберутся до Нью-Йорка или Вашингтона и устроят там теракт, Обама имеет право ввести чрезвычайное положение и отложить инаугурацию Трампа на неопределенный срок. Наконец, Обама не напрасно мотался по странам Европы — он уговаривал европейцев продолжать политику санкций и конфронтации в отношении России. По сути, он попытался создать единый европейский антитрамповский фронт, так как Трамп выступает за скорейшую нормализацию отношений России и США. С этими плодами политической активности Обамы Трампу также придется столкнуться в ближайшее время.

«СП»: — Не является ли тот факт, что российско-сирийская операция началась на следующий день после разговора Владимира Путина с Трампом свидетельством того, что Москва получила «добро» от новой администрации США?

— Это вполне могут быть взаимосвязанные события: во всяком случае, вероятность такого согласования очень велика. Я уверен, что Путин поставил в известность Трампа о начале новой операции российских ВС в Сирии, и Трамп эту операцию одобрил.

«СП»: — 15 ноября Washington Times сообщила о том, что Трамп может вернуться к заключенному в сентябре договору с Россией о совместных авиаударах по террористам в Сирии. Насколько это вероятно?

— Очень вероятно. Это в стиле Трампа, и отвечает интересам России и США. Кроме того, боевое содружество, возникающее в бою против общего врага — это самый прочный фундамент будущего сближения двух великих держав. Время для этого уже пришло.