Россия-2017: «внутренний фронт» приходит в движение

Мы продолжаем публикацию прогнозов на 2017 год. Сегодня речь пойдет о внутренней политике — направлении, на котором возможны значительные перемены в преддверии президентских выборов в РФ.

2017-й в России ждали с нетерпением. После тяжелого 2016-го блеснула надежда, что «черная полоса» остается позади. Действительно, победа Дональда Трампа на президентских выборах в США создала серьезные предпосылки для постепенного снятия с РФ санкций со стороны Запада.

Накануне новогодних праздников компания Bloomberg провела опрос среди экономистов, и большинство из них (55%) спрогнозировали ослабление ограничительных мер США против России в 2017 году. Симптоматично, что еще в октябре такого прогноза придерживались только 10% экспертов.

При этом аналитики уверены: если Вашингтон ослабит санкции, Евросоюз последует его примеру. 40% опрошенных Bloomberg экономистов ждут смягчения санкционного режима со стороны ЕС в те же сроки — в ближайшие 12 месяцев.

Если в 2017-м санкции действительно отменят, это обеспечит прирост ВВП России на 0,6−0,8%. Это довольно серьезный показатель. Плюс, благодаря договоренности о сокращении добычи нефти между ОПЕК, РФ и рядом стран, не входящих в картель, можно прогнозировать, что среднегодовая цена нефти в 2017-м перешагнет отметку в $40 за баррель, которая заложена в российский бюджет.

Все это говорит об одном: жить в 2017-м действительно станет легче. Но парадокс заключается в том, что отмена санкций может стать катализатором нарастания недовольства внутри России.

Политологи предупреждают: если исчезнет внешний враг в лице Запада, на которого Кремль сегодня списывает неудачи, просчеты кабмина в экономической политике могут стать вполне отчетливыми.

Действительно, санкции — далеко не главная причина торможения экономики РФ. Достаточно напомнить, что наша экономика начала «съезжать» вниз еще в 2013 году, когда темпы роста ВВП упали с 3,7% до 1,3%. И уже тогда было ясно, что это происходит из-за нарастания жесткости структурных ограничений, и из-за отсутствия необходимых мер в экономической политике, которые были бы направлены на их преодоление.

Эти ограничения не преодолены до сих пор, и потому по мере снятия санкций список вопросов к власти со стороны общества будет только расширяться. А это чревато как падением рейтинга поддержки президента РФ Владимира Путина, который перед Новым годом достиг рекордной отметки в 86%, так и падением доверия к партии власти и правительству.

Это значит, 2017-й может неожиданно стать годом повышенной турбулентности во внутренней политике, что ослабит позиции Путина перед президентскими выборами 2018 года.

Что на деле показывает внутриполитический барометр-2017?

— Внутриполитические риски в 2017 году связаны с тем, что Владимир Путин продолжает прежнюю либерально-экономическую политику, и продолжает поддерживать либералов в социально-экономическом блоке кабмина, — считает ведущий эксперт Центра военно-политических исследований МГИМО, доктор политических наук Михаил Александров. — Президент по-прежнему не приглашает к дискуссии экономистов с альтернативной точкой зрения. Этих экономистов-государственников идеологически маргинализировали еще в 1990-е годы путем диффамации и отстранения от всех управляющих структур. В результате, в России де-факто нет пула влиятельных экономистов, которые могли бы высказывать конкурентные идеи.

Это не очень правильная ситуация. Напомню, что тот же Иосиф Сталин в похожей ситуации — в ноябре 1951 года — инициировал широкую экономическую дискуссию. Он пошел на это, поскольку после войны стало ясно: мобилизационная экономика достигла определенного уровня, исчерпала себя, и нужны новые решения.

У нас же, повторюсь, дискуссии нет, и мы по-прежнему ориентируемся в экономике на Запад. Хотя впечатляющий рост демонстрируют, прежде всего, восточные модели экономик: Сингапур, Таиланд и, главное, Китай.

Понятно, почему Путин опирается на экономистов-либералов. Они ему хорошо знакомы лично, прошли с ним долгий путь еще от Санкт-Петербурга, и потому он им доверяет. Но, с другой стороны, люди могут быть лояльны президенту, но при этом совершать ошибки, и тем самым подставлять под удар главу государства.

Так, либералы считают, что приход к власти в США Дональда Трампа будет способствовать и росту политической стабильности в России. Я же, напротив, уверен: ослабление конфронтации с Западом, что неминуемо после прихода Трампа, заставит россиян обратить самое пристальное внимание на внутренние проблемы.

Тем более, на внешнеполитической арене, кроме Сирии, явных успехов у России нет, а ситуация на Украине буксует, что также вызывает раздражение населения. Думаю, если сразу после прихода Трампа не будет прорывов на Украине, в отношениях Россия-НАТО, в том же урегулировании в Сирии, у граждан РФ будет нарастать разочарование даже внешнеполитическим курсом. Если же не будет успехов во внешней политике, Кремлю будет нечем похвастаться перед избирателями, и люди начнут все чаще задавать «неудобные» вопросы".

«СП»: — Какие, например?

— Почему олигархические круги продолжают жировать? Почему правительство обирает людей все возрастающими косвенными налогами? К этому добавятся и «внешнеполитические» претензии: почему надежды на администрацию Трампа не оправдались? А главное — почему уровень конфронтации с Западом спал, а мы продолжаем терпеть неудачи в экономической области?

Этот рост недовольства в обществе, я считаю, приведет к падению рейтинга президента, несмотря на старания политтехнологов. Надо понимать: политические технологии хорошо работают, когда под ними имеется определенная основа. Если же основа будет размываться, то и технологи начнут давать сбои.

Нет, конечно, Владимир Путин победит на президентских выборах-2018. Но вопрос стоит иначе: что будет потом, в каком состоянии он оставит страну своему преемнику?

На мой взгляд, экономический курс РФ придется менять при любом раскладе. Раз так — почему не сделать это сейчас, в удобный момент? Зачем рисковать внутриполитической стабильностью ради того, чтобы сохранить лояльных, хорошо знакомых людей у власти?

«СП»: — Кремль будет выставлять на президентские выборы-2018 оппозиционные фигуры вроде Алексея Навального, чтобы выборы легитимировать? Будут ли нам предъявлены эти кандидаты до конца 2017 года?

— Кремлевские политтехнологи, я считаю, вполне могут выставить на выборы Навального. Это создаст неприемлемую для большинства россиян альтернативу Навальный-Путин. Или же они могут выставить в качестве альтернативного кандидата Григория Явлинского, или лидера КПРФ Геннадия Зюганова, или даже лидера ЛДПР Владимира Жириновского.

Но в любом случае, никаких серьезных альтернативных кандидатов не будет. Не будет сильных губернаторов, или министра обороны РФ Сергея Шойгу, или вице-премьера Дмитрия Рогозина — фигур, которые могли бы составить Путину хотя бы какую-то конкуренцию в глазах избирателей.

«СП»: — В 2017-м мы будем наблюдать всплески социального недовольства?

— Если не будет перемен в экономической политике, стагнация в нашей экономике никуда не денется. И это будет происходить на фоне стремительно растущего Китая, Индии, и пусть небольшого, но стабильного роста Германии и США.

На деле, мы будем консервировать свое отставание от ведущих стран мира. В то же время продолжатся нынешние тренды во внутренней политике. Например, курс на коммерциализацию здравоохранения и образования, а также растущее расслоение общества. Все это, безусловно, будет усиливать недовольство, и ситуационные всплески этого недовольства нельзя исключать.

— Большинство политиков на Западе по-прежнему считают, что усиление антироссийских санкций повышает в России социальную напряженность, — отмечает политолог, директор Института политических исследований Сергей Марков. —  На деле, санкции позволяют напряженность накапливать, поскольку она оказывается замкнутой во внешнеполитической сфере. Сворачивание санкций может привести к тому, что напряженность начнет прорываться.

Эти прорывы, я считаю, будут носить в 2017 году точечный и непредсказуемый характер, поскольку политических каналов для утилизации социального недовольства в нынешней России практически не существует. Парламентская оппозиция, по сути, интегрирована с партией власти, прозападная непарламентская оппозиция дискредитирована сотрудничеством с силами, нацеленными на развал страны, а профсоюзы выступают придатком крупного бизнеса.

Поэтому в 2017-м, я считаю, мы увидим множество полууправляемых полубунтов, которые будут вспыхивать по конкретным разрозненным поводам. При этом у протестных выступлений либо не будет явной идеологической платформы, либо такой платформой станет национализм. Националистические круги в России в наименьшей степени представлены в политической системе, и их представителям, как принято говорить, нечего терять.

Вероятно, Запад начнет сворачивать санкции летом 2017 года. Значат, рост протестов можно будет наблюдать ближайшей осенью. Думаю, оппозиция попытается перехватить эти протесты и, возможно, будет поддержана скрытой оппозицией внутри властной элиты. Кремлю в таком случае потребуется пойти на жесткие демонстративные меры, чтобы подавить эти процессы.

— Главная внутриполитическая тема 2017 года — формирование повестки президентской кампании Путина, — уверен президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. — Сделать это не так просто. Проблема в том, что ключевые пункты повестки кампании 2012 года оказались невыполненными. Кампания 2012 года, напомню, строилась вокруг модели форсированного экономического роста России. Так вот, эта модель была не просто не реализована — не было даже попыток ее реализовать. Приоритеты были отданы задаче таргетирования инфляции и бюджетной стабилизации — и только.

Сейчас, по всей видимости, Кремль снова выбирает между мобилизационным и инерционным сценариями. На мой взгляд, мобилизационный сценарий предпочтительнее для власти, поскольку политическое лидерство — это феномен, который необходимо воспроизводить, иначе он распадается. Этот распад вполне может произойти, если не вводить мобилизационных элементов в повестку президентской кампании.

При этом надо понимать: мобилизация вокруг внешнеполитических тем — фиктивно-риторическая — будет играть в минус. Ее потребуется подкреплять сильным событийным рядом. Темой для такой мобилизации может стать обострение событий в Донбассе. Такая эскалация потребует от Москвы отказа от Минских соглашений, и принятия каких-то решений по непризнанным республикам. Решения, связанные с легитимацией ЛНР и ДНР, вполне могут послужить основой повестки мобилизационной кампании.

Впрочем, принятие такого сценария зависит от того, как естественным образом будут развиваться события вокруг Донбасса — они явно не будут программироваться с опорой на внутриполитические запросы Кремля.

Возможны мобилизационные сценарии, основанные и на внутренней повестке дня. Они могут быть связаны с переходом к модели мобилизационной экономики, ориентированной на задачи форсированного роста. Однако такой переход подразумевает чистку и обновление элиты, а Владимир Путин не раз подчеркивал, что не хочет придавать этому процессу характер кампанейщины, и излишне его политизировать.

Поэтому весьма вероятным остается инерционный сценарий. В этом случае Путин переизберется в 2018 году, но на фоне процессов эрозии своего политического лидерства.