Мачо в загоне

Бывшая некогда серьезной газета сообщает, что Путин собрался менять имидж. И ссылается на выкладки неких региональных аналитиков, которые собирали слухи, из администрации президента исходящие, и сообщили неназываемому губернатору, что Путин больше не будет мачо, а будет патриархом. Не церковь, то есть возглавит, пока, во всяком случае, не об этом речь, хотя мысль, безусловно, интересная, но перестанет фотографироваться топлесс и начнет неспешно выдавать мудрые речения.

Человеку, имеющему представление о том, продуктами какой свежести кормятся т.н. «региональные аналитики», было даже немного неловко наблюдать развернувшиеся вокруг сообщения споры. Региональная власть, по завету апостола, на центральную смотрит как бы гадательно, сквозь тусклое стекло, а центральная настолько непрозрачна даже для своих, что хоть в электронный телескоп ее разглядывай, — все равно увидишь немногое.

Вспомнился сразу один анекдот, рассказанный мне некогда непосредственным участником описываемых ниже событий. Один журналист, маститый и заслуженный, из числа тех, кому дана возможность на канале «Вести-24» произносить «Реплики» (что-то вроде телевизионных колонок в ночном эфире), однажды, ввиду недостатка тем, обрушился на святое. На Аллу Борисовну Пугачеву. И все отпущенные ему три минуты клеймил главную певицу страны за излишнюю пышность очередной свадьбы, что ли, и слишком юного женишка.

Губернатор далекой хлебородной области каким-то чудом передачу увидел. Собрал региональных аналитиков. Посоветовался. Поймал сигнал. Устроил совещание и строго подчиненным сказал, чтобы часы носили теперь попроще, а по возможности — еще и костюмы фабрики «Большевичка». Потому что Кремль устами заслуженного журналиста дал понять, что время гламура вышло.

Я потом заслуженному журналисту рассказал эту историю, и оба мы долго смеялись.

А теперь, преодолев приступ снобизма, скажу неожиданное: я с региональными аналитиками согласен. Путин меняет имидж.

Я вот, хоть и не губернатор, но тоже имею дурную привычку смотреть телевизор. По крайней мере, так называемые «информационно-аналитические программы» стараюсь не пропускать. Не для того, чтобы рассмотреть непрозрачное и сделать выводы о подводных течениях кремлевского болота. Нет, просто как потребитель воспринимаю ровно то, что мне говорят государственные пропагандисты.

Не то, что хотят сказать, заметьте, а то, что говорят. Тут есть разница.

Телевизор говорит молодым голосом, захлебываясь от счастья: группа московских следователей прибыла в Санкт-Петербург, чтобы задержать высокопоставленных чиновников Смольного, проворовавшихся на ЖКХ. Еще один соратник бывшего министра обороны арестован. Еще один соратник бывшего министра сельского хозяйства… Ну, и так далее.

Телевизор пытается заразить меня своей радостью: смотри, наконец-то началась настоящая борьба с коррупцией, какие головы полетели!

Но я — как рядовой обыватель, как миллионы таких же, сидящих перед телевизором людей, — вижу нечто совершенно другое. Я понимаю, что если высокопоставленные чиновники из Смольного миллиардами крали, то губернаторы, бывший и нынешний, не могли об этом, как минимум, не знать. А, скорее всего — так или иначе принимали в воровстве участие. Я вижу, что «бывшие министры», причастность которых к происходящему в их ведомствах уж точно не вызывает сомнений, по делам проходят в ранге свидетелей. А главное, я понимаю, что самый большой начальник, тот, кто старше министров, тот, кто и есть настоящая власть, — уж точно был в курсе.

Или?

Но какое «или», когда даже Сергей Иванов со свойственной ему мудростью заявлял, что два года знал о творящемся в Министерстве обороны, а молчал, чтобы «не спугнуть». Сергей Иванов, у которого, если верить сплетням, распускаемым приближенными, в жизни три по-человечески понятных интереса: баскетбол, спиртное и секретарши. То есть это что же телевизор мне пытается сказать, что Владимир Владимирович глупее Сергея Борисовича?

Годами выстраивая систему, коррумпированную насквозь, внутри которой любой чиновник основным своим делом видит как раз обогащение, а прочее все воспринимает только в качестве дополнительных и неприятных обязанностей, не отдавая ни крупицы власти, — он ведь, даже перестав быть президентом, вместо себя назначил бессмысленную марионетку, и ни на секунду не позволил забыть, кто в стране хозяин, — Путин не оставил себе выбора.

Наверняка он осознает порочность сформировавшейся в итоге системы лучше, чем самые проницательные критики извне. Но при этом любая попытка систему эту хоть как-то реформировать, — не важно даже, из каких соображений, пиара ради или в искренней заботе о стране, — действительно, меняет имидж президента.

Себе он выбора не оставил, а вот нам — да. Любая попытка атаки на систему сверху позволяет обывателю считать Путина либо главным коррупционером страны, который карает зарвавшихся, оглядываясь не на законы РФ, а на понятия воровского общака, либо же — человеком, мягко выражаясь, немудрым и недальновидным, под носом у которого подчиненные годами могут творить совершенно невообразимые вещи.

Выбор есть, выбирайте по вкусу, мы в свободной стране.