Турецкий марш к России

В разгар дипломатической перепалки Москвы с Западом по поводу введения экономических санкций против нашей страны, эта новость выглядит дуновением свежего ветерка в жаркой пустыне. Внезапно для многих, официальные представители Турции предложили России использовать национальные валюты во взаиморасчетах во внешней торговле. Но прежде, чем говорить о том, возможна ли в обозримой перспективе столь желанная поддержка попавшего в трудное положение российского рубля, расскажу одну красноречивую, на мой взгляд, историю.

«Мы бы вступили в союз с кем угодно, если бы бензин у нас стоил не сто, а тридцать рублей за литр!» — сетовал старый старик-водитель туристического автобуса под Измиром (Западная Турция). Дело было в сентябре 2013 года. Я согласно кивал головой, а маститый шофер продолжал на ломаном английском: «Конечно, союз может быть только с крепким государством. Все думали, есть только Америка. Но в Сирии оказалось, что Россия крепче, и потом русские — нам родные. Мы одинаковые. Американцы говорят только о прибыли. И они далеко. И они чужые. Нам надо объединиться с Россией. Тогда мы сможем хорошо торговать, будем самыми сильными в Европе. И, самое главное, у нас будет очень дешевый бензин!»

Я пытался образумить собеседника напоминанием о жестоких многовековых битвах между Оманской и Российской империями — он об этом не слышал! Однако однозначно признавал Крым русским и не видел никаких оснований для религиозных битв.

Таковы незамысловатые пути геополитики глазами старого шофера. Но самое удивительное, что всего спустя несколько месяцев после этой беседы, в сущности, такую же точку зрения выразили и официальные власти Турции.

Как сообщил журналистам министр экономического развития России Алексей Улюкаев после встречи министров торговли стан G20 в австралийском Сиднее, официально «обсуждались формы возможного сотрудничества, в том числе и формирование зоны свободной торговли между Таможенным союзом и Турцией. Договорились создать соответствующую рабочую группу и в сентябре начать более подробное обсуждение этих возможностей и перспектив».

Между тем, в настоящее время Турция имеет соглашение о зоне свободной торговли с Евросоюзом. То есть, она сознательно совершает, исходя из своих национальных и государственных интересов, эволюцию ровно в обратном направлении, нежели Украина, Грузия и Молдавия. Более того, именно официальные представители Анкары в минувшую субботу предложили России использовать национальные валюты во взаиморасчетах во внешней торговле. Это выстрелы из большой корабельной пушки сразу по доллару и по евро. Между тем, Турция давно является членом НАТО.

Откуда у Анкары такая смелость и готовность к противостоянию с Западом? Особенно — с могущественным Вашингтоном, для которого турецкая инициатива — прямой политический вызов?

А все потому, что Анкара сегодня остается одним из немногих стран на планете, позволяющих себе полностью самостоятельную и национально ориентированную внешнюю политику. Однако стратегический союз с Москвой, политический разговор о котором начат пусть даже в таких осторожных фразах, совершенно неизбежно означает явное «открещивание» и от Америки, и от Европы. Хотя на бытовом уровне населяющие Малую Азию турки уверенно заявляют, что они европейцы, живут в Европе, и к Азии отношения не имеют.

Может ли в нынешних условиях сформироваться стратегический союз Турции с Россией? Будет ли он прочным и долговечным?

На эти вопросы «СП» отвечает директор Института проблем глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий:

— Движение на сближение с Россией совершенно логично для Турции, которая отчетливо понимает, что ее полноценная интеграция в Евросоюз на выгодных условиях совершенно невозможна. Членство в ЕС на условиях, подобных тем, что приняли Болгария и Румыния, для Анкары невыгодно и потому невозможно. В отличие от этих государств у Турции есть собственный крепкий правящий класс, который умело и последовательно отстаивает и собственные и национальные интересы.

Совершенно понятно, что с точки национальных интересов, вектор интеграции с Евросоюзом для Турции стратегически уже не привлекателен. Она нуждается в новых рынках для своей растущей экономики. Так же, как и для России интересны любые предложения, способствующие расширению Таможенного союза. К тому же, такой союз мог бы компенсировать ослабление наших экономических связей с Западной Европой.

С горечью надо признать, что в индустриальном отношении сегодня Турция более сильная страна, чем Россия. Но у нас большое преимущество в виде наличия свободных денег, на которые можно «поднимать» интересные экономические проекты. Так что мы могли бы вести диалог на равных во взаимном экономическом проникновении.

«СП»: — Но Турция, член НАТО, фактически бросит вызов Вашингтону, если откажется от доллара в торговле с нами?

— Турция имеет много политических конфликтов с западными странами. И отнюдь не лояльна к общей политике НАТО. Она не разделяет политику США на Ближнем Востоке, особенно в курдском вопросе. И в целом — в иракском конфликте. Она имеет территориальные претензии со стороны других членов НАТО. Например, со стороны Греции. Причем, именно к Афинам сама Анкара никаких претензий не формулирует.

Фактически после распада СССР Турция не ощущает угроз со стороны Москвы. У нас нет споров, нет общих сухопутных границ. И Анкара это прекрасно понимает. У нее куда большие проблемы во взаимоотношениях с Западом, нежели с Россией. Проблема, что когда-то Крым был под сильным турецким влиянием, там сегодня воспринимается как идеологическая археология.

При этом очень важно, что Турция имеет самостоятельную внешнюю политику, она не хочет плестись в хвосте вашингтонских резолюций. Вот Болгария и Румыния не имеют собственной внешней политики. А Турция подкрепляет свою самостоятельность собственным большим военным потенциалом. Ее экономика далеко не отсталая, какой она была еще двадцать лет назад. Она достаточно развита, в том числе — в технологическом отношении.

Это означает, что у Турции и России объективно есть очень большие перспективы сотрудничества, и этот союз может быть долгосрочным.

— Турция является восьмым по размеру оборота торговым партнером России. Поэтому переход на расчеты в российских рублях во взаимной торговле сделает нашу валюту более крепкой и востребованной. Точно так же, и гипотетическое вступление Турции в Таможенный союз могло бы быть успешным и взаимовыгодным. К сожалению, остается одно «но» — пока эти намерения лишь политические декларации. И будут ли они реализованы — нельзя утверждать однозначно, — говорит директор Института проблем глобализации Михаил Делягин.

Фото: ИТАР-ТАСС/EPA.