Зять-чеченец отобрал у Пугачевой внука

В звездной семье разыгралась драма, очень похожая на случаи с Ириной Беленькой, Риммой Салонен и Юлией Оськиной, чьих детей забрали отцы. Гражданский муж Кристины Орбакайте Руслан Байсаров, если верить сообщениям СМИ, не вернул сына матери после каникул. 11- летний Дэни, внук Аллы Пугачевой, сейчас находится в Чечне.

Сегодня, 3 сентября, иски об определении места жительства сына Кристины Орбакайте и ее бывшего гражданского мужа Руслана Байсарова рассмотрит Грозненский районный суд Чечни. Об этом сообщил изданию «Газета» представитель суда. Дата рассмотрения пока не назначена.

Вся эта история, как пишет «Комсомольская правда», началась еще 22 июля.

Руслан сказал Кристине, что хочет свозить сына на отдых во Францию. Орбакайте дала добро. Некоторое время спустя Байсаров инициировал несколько исков в Грозненском районном суде. По сведениям газеты, мать об этом не уведомили.

К началу учебного года сын Кристины в Москву не вернулся. В семье Примадонны забили тревогу. Все попытки матери связаться с сыном по телефону ни к чему не привели. Она не знает, где он и что с ним.

Как стало известно журналистам, вчера Алла Пугачева и Кристина Орбакайте обратились с заявлением по этому поводу в один из московских судов. Говорят, Алла Борисовна настояла на том, чтобы процесс был закрытым.

Каковы же шансы у истиц вернуть ребенка? С этим вопросам корреспонденты «Свободной прессы» обратились к юристам. Попросили мы рассказать и о чеченских традициях, касающихся того, кто должен воспитывать ребенка — отец или мать. Этот момент, на наш взгляд, будет играть в этом деле не последнюю роль.

Адвокат Игорь Трунов:

— По большому счету, я на стороне Байсарова. Почему? Да потому, что у нас дискриминация мужчин в частной жизни. Потому что Байсаров никакого другого шанса не имел вообще получить ребенка на воспитание, возможность с ним видеться, кроме как унижаться, просить мать ребенка. А это длящееся унижение, видимо, дало результат: терпение у него лопнуло.

В Америке этот вопрос достаточно долго стоял, и сейчас они добились — это просто фантастика — что в случае развода и решении судебного вопроса о местожительстве ребенка, 60% решений определяют место жительства с матерью, и 40% - с отцом.

У нас, в России — 98% с матерью. Нет никаких шансов, мать должна быть конченной наглухо, чтобы ребенок остался с отцом. Этого просто не бывает, этого не получилось даже в случае с ставропольским губернатором Черногоровым — отобрали у него право проживать с ребенком.

Есть и дальнейшая правовая неурегулированность этого вопроса. В цивилизованных странах ребенок после развода полгода живет с матерью, полгода — с отцом. И никто не психует. Или так: весь год живет ребенок с матерью, но на летние каникулы она обязана отдать его отцу.

Естественно, недоработки нашего законодательства и дискриминация толкает российских мужчин на крайности. Сплошь и рядом мужчина понимает перспективу. Советуется с юристом: мол, надоело унижаться и лебезить.

Вы поймите ситуацию (я не отношу ее к Орбакайте), женщины сплошь и рядом используют ребенка, как рычаг финансового давления. Бывшая жена ставит условия: хочешь увидеть ребенка — купи мне золотые сережки с бриллиантами, купи то, дай денег на это…

Но «на это» — как правило, не на ребенка. Женщина в поиске, ей нужен новый самец, новый брак и новый муж. И бывший муж, под прессом возможности видеться с ребенком, вынужден финансировать походы в ресторан, токование, и прочие вещи, которыми занимается его бывшая супруга. Это настолько больно и неприятно, что, конечно, мужчины идут на крайности.

В Америке ситуация с дискриминацией мужчин называется «материнская мафия». В России она победила и доминирует. Все органы, которые ориентированы на детей: опека, суды — везде женщины. Этот женский круг сплотился, замкнулся, общественное мнение туда же работает.

«СП»: — Но вы же можете через суд добиться право видеть ребенка?

— Да, вы можете пойти в суд и добиться того, чтобы по суду установили порядок встреч с ребенком. Но как это выглядит на самом деле? Вы приезжаете в условленные выходные, чтобы забрать ребенка. А мать говорит: не дам. Вы идете к судебному приставу-исполнителю, которого раскачать — целое дело, надо его простимулировать перед этим. Потом идете вместе с ним к бывшей жене. Она говорит: не вопрос, дает ребенка. На следующее воскресенье все повторяется.

Ей наказания нет за то, что она не дает ребенка. Таким челноком вы можете двигаться какое-то количество раз. При том, что она найдет причину — ребенок заболел, я уехала — когда судебный пристав будет бессилен. В результате, если бывшая жена не хочет — не получишь ничего.

Байсаров наверняка проконсультировался, и использовал просчеты нашего законодательства в части, что он имеет право безнаказанно похитить своего ребенка.

Тем не менее, у Байсарова слабая позиция. Скорее всего, судебное решение, как в других 98% случаев, будет в пользу матери. Байсаров должен будет снова уговаривать, упрашивать, чтобы судебное решение соблюдалось.

Алексей Головань, уполномоченный при президенте РФ по правам ребёнка:

 — В соответствии с Конституцией РФ, Семейным кодексом и Конвенцией о правах ребенка, родители имеют равные право по воспитанию, содержанию и заботе о своих детях. И в случае, если родители проживают раздельно, они между собой решают вопрос о том, с кем из них будет проживать ребенок, и как отдельно проживающий родитель будет участвовать в его воспитании.

Этот вопрос решается в три стадии: добровольно между родителями, с участием органов опеки, либо в судебном порядке, если родители с органами опеки не найдут приемлемого решения. По общему правилу, иск подается по месту регистрации того родителя, к которому он предъявляется. Если мать к отцу — по месту жительства отца.

Если одновременно с иском об определении места жительства ребенка предъявляется иск о взыскании алиментов, иск может быть предъявлен как по месту жительства ответчика, так и по месту жительства истца.

«СП»: — Какие стандартные решения суд предлагает в таких случаях?

— Это очень сложные дела, поверьте, чрезвычайно сложные. В соответствии с Семейным кодексом и с разъяснениями Верховного суда, суд должен учитывать привязанность ребенка, характеристики родителей, условия их жизни, характер деятельности — могут ли они уделять внимание своему ребенку. Обстоятельств очень много.

«СП»: — Как долго рассматриваются такие дела?

 — Они могут рассматриваться годами. Это очень оценочные дела. Если бы было четко известно, что мама или папа алкоголики или наркоманы, ситуация была бы очевидна. А при равных условиях — папа нормальный, мама исполняет обязанности — эти дела крайне оценочные и очень тяжелые.

«СП»: — То есть возможна ситуация, что дело пойдет взатяг, и если у отца силовая позиция, что ребенок должен быть с ним, так это все и будет продолжаться?

 — Надо признать, по таким делам тот родитель, у которого находится ребенок, заинтересован в затягивании дела. Понятно, за этот период ребенок начинает привыкать к этому родителю, и потихоньку забывать второго.

«СП»: — И получает преимущество?

 — В принципе, да, это может стать аргументом для суда, чтобы отдать ребенка другому родителю — если сторона, у которой находится ребенок препятствует общению ребенка с другим родителем.

Муса Мурадов, обозреватель газеты «Коммерсант», бывший главный редактор газеты «Грозненский рабочий».

— У чеченцев, как и других народов, есть свои традиции. Они складывались веками, и ни один чеченец не пойдет на то, чтобы эти традиции ломать. Например, если мужчина взял в жены женщину с детьми от другого брака, он может помогать им материально, но не несет ответственности за их поступки. А вот за своего ребенка, даже если не видел его в глаза, он отвечает всю жизнь. Допустим, если сын что-то натворил, ответ будет держать отец. Его найдут, где бы он не находился, и призовут к ответу. Поэтому в Чечне ребенок остается всегда у отца, независимо от того, был ли супругов гражданский или официальный брак. Это касается не только мальчиков, но и девочек. Когда дочь выходит замуж, благословения просят только у отца, а если его нет в живых — у его родственников. Но никак не у матери. Эти традиции существовали испокон веку, в том числе и при Советском Союзе, и никто их не смел нарушить.

Исходя из этого, Байсаров ребенка не украл, а заявил свои права на него, как отец, отвечающий за жизнь сына. Есть еще одно немаловажное обстоятельство. Сын Руслана — Дэни, стал подрастать, в силу того, что жизнь Кристины связана с шоу-бизнесом, вокруг нее постоянно находятся незнакомые люди, а это не может не отразиться на воспитании ребенка, формировании его личности.

Фото [*], [*]