Детей изъяли за «политику»

В нижегородском Дзержинске повторилась история, которая произошла недавно в Санкт-Петербурге, где из-за долгов по квартплате органы опеки отобрали у 34-летней Веры Камкиной четверых детей. К Сергею Пчелинцеву и Лидии Пузановой тоже пришли чиновники и, осмотрев комнатенку, в которой живут супруги, забрали двоих малышей. «Бедненько тут у вас», — сказали напоследок обескураженному главе семейства.

Вскоре об этой истории, благодаря «Комитету за гражданские права», разместившему на своем сайте подробности этого «изъятия», узнал весь Интернет. Особую остроту делу предавало то обстоятельство, что детей из семьи забрали якобы за то, что Сергей Пчелинцев активно участвовал в политической жизни Дзержинска. Ходил на митинги против безработицы, бедности и незаконных увольнений, из-за чего вызывался для бесед в правоохранительные органы. Там ему, дескать, обещали устроить проблемы, если он не образумится.

Впоследствии, как рассказывают правозащитники, чиновники устроили многодетным родителям публичную порку: 12 февраля они явились в дом Пчелинцевых вместе с милицией и журналистами и забрали детей. Сейчас 3-летний Максим и малютка Даша, которая родилась осенью 2009 года, находятся в больнице. Без материнской заботы остается и 2-летняя Аня, которая в прошлом году попала в Дом ребенка.

В органах опеки с такой трактовкой событий не согласны категорически.

— Нас никакие политически взгляды родителей не интересуют. Мы вообще с политикой врозь. В каких он там партиях состоит, на каких митингах выступает, мы никогда не знали. Мы возмущены тем, что в Интернете появилась вот эта история про отбирание троих детей. Поэтому сейчас готовим опровержение, — негодовала в разговоре с корреспондентом «СП» и.о. директора органов опеки города Дзержинска Венера Нуреева. —  Семья Сергея Пчелинцева состоит на контроле органов опеки с 2008 года. Первоначально из-за того, что родители не посещали регулярно поликлинику, не проводили профилактические прививки по возрасту. При этом семья постоянно меняла место жительства. Практически каждый месяц нам приходилось искать, где они находятся. Условия в снимаемых ими квартирах всегда были не очень хорошие.

«СП»: — Понятно, что семья попала в сложное материальное положение. Ей хоть как-то помогали?

— Помогали и не раз. В 2008 году мы направили ходатайство в отдел соцзащиты, чтобы им оказали содействие в предоставлении всех положенных социальных услуг. В феврале прошлого года было направлено заявление на имя начальника распределения приватизации жилья о выделении комнаты Лидии Викторовне.

Кроме того, мы ходатайствовали перед управлением дошкольных учреждений о предоставлении детям мест в детсаду, в том числе на круглосуточной основе. Но до последнего момента малыши сидели дома. Потом у них родился еще один ребенок. Если какую-то помощь у нас просили, ее оказывали. Например, они не могли оформить пособия из-за задолженности по квартплате. Мы им помогли получить все необходимые справки с места жительства о составе семьи. Кроме того, предложили Лидии Викторовне, устроиться на работу через центр занятости, но она от помощи отказалась, сказала, что ей такого не надо.

«СП»: — С ваших слов портрет семьи получается неприглядный…

— Как есть… Лидия Пузанова у нас была зарегистрирована как одинокая мама, имеющая на воспитании двоих детей. С Пчелинцевым Сергеем они не были женаты и отцовства он не устанавливал. Скажу больше. Лидия не появляется в семье уже две недели. У нас есть письменное объяснение Пчелинцева, который говорит, что она ушла и живет с другим молодым человеком. Сам Сергей не работает, поскольку не может выйти из дома, а у детей скудное питание.

«СП»: — Говорилось, что теперь родителей не пускают к детям в больницу, в Дом ребенка. Это так?

— У нас никто не запрещает родителям навещать своих детей. У меня есть информация о том, что девочку, которая с марта 2009 года находится в Доме ребенка по просьбе матери, они посещали только раз, хотя противопоказаний к этому никаких нет. На данный момент мы ребенка-то не задерживаем. К нам не обращались с вопросом передать его. Мы за то, что дети должны воспитываться в семье. Но ведь при этом они должны получать полноценное питание и содержание.

Сергей Пчелинцев, которому недавно исполнилось 29 лет, все эти заявления опровергает сходу.

— Я разнорабочий, работаю один, доход, конечно, у меня небольшой. Но семья у нас нормальная, мы никакие не алкоголики, не наркоманы. Просто поймите, в наше время жить с тремя детьми на руках тяжело. Но как-то мы справлялись, а тут органы опеки начали требовать, чтобы мы срочно сделали ремонт в комнате, которую нам выделила за месяц до этого администрация. А ведь комната была в ужасном состоянии. Откуда же нам взять деньги на то, чтобы сию минуту выполнить их условия? Ремонт — это только вопрос времени, а пока мы, как смогли, своими силами привели комнату в порядок — там все вымыто и прибрано. Но, говорят, бедно… Вместо того, чтобы отбирать детей, можно ведь было просто помочь.

«СП»: — Где же вы с семьей жили до того, как вам дали комнату?

— Жилья не было, приходилось все время мотаться по съемным квартирам. Потом у жены умер отец. От него осталась квартира, но дом, в котором она находится, в аварийном фонде. Жить в нем просто невозможно — отовсюду течет… И даже ремонт уже не поможет. Между тем, там скопился большой долг за квартплату около 120 тысяч. А какой смысл платить за такое жилье, в котором невозможно жить?

«СП»: — Если были такие проблемы, как вы решились на рождение еще одного ребенка?

— Понимаете, мы понадеялись на поддержку государства. Может, конечно, и зря, оно ведь вместо того, чтобы помочь — отняло. Обещали материнский капитал, социальную помощь… Материнский капитал дали, но это — просто бумага. Ее реализовать очень трудно. А социальную помощь нам не дают как раз из-за огромного долга за квартплату в квартире жены. Но о том, что у нас трое детей мы ни сколько не жалеем. Главное, что они у нас есть, и мы их очень любим.

«СП»: — И при этом Лидия сама написала заявление, чтобы ее дочь определили в Дом ребенка?

— Год назад моя жена действительно написала заявление - на временное содержание в детский дом. Ее заставили. Стали угрожать судом: или ты напишешь заявление сама или мы через суд заберем у тебя ребенка. Из двух вариантов она выбрала первый. Под таким давлением, конечно, любая мать напишет заявление.

Вчера я был в органах опеки, спрашивал, когда нам забрать нашу девочку. А они настаивают, чтобы мы написали заявление на продление ее пребывания там. Мы отказались, они говорят, тогда получите ее после того, как улучшите условия проживания.

А по поводу того, что жена от меня ушла… Я находился один с детьми, когда нагрянули органы опеки. Дело в том, что за полторы недели до этого у нас случился семейный скандал. Но это не дает ведь им права забирать детей! Я не хотел их отдавать. А они опять говорят: или вы пишете заявление, или мы сейчас же начинаем судебную процедуру по отъему детей. То есть опять то же самое давление. Юридически я не очень подкован, не знаю, какие у них полномочия, но чисто по-человечески испугался. В панике я был согласен на что угодно, лишь бы детей оставили. Как только Лидия узнала, что случилось, естественно, сразу вернулась и сейчас вместе со мной добивается того, чтобы нам отдали детей.

«СП»: - Вы по-прежнему считаете, что все проблемы у вас связаны с политической деятельностью?

— Да. С другими такими же неравнодушными людьми мы пытаемся поднимать какие-то социально значимые темы, в том числе и по защите детей, по беспределу в ЖКХ. Соответственно, у меня на этой почве много конфликтов с властями. Меня неоднократно предупреждали, чтобы я прекратил, как они говорят, баламутить народ. Теперь вот, видимо, взялись за дело всерьез.