Русское чудо: Самое неожиданное объяснение низкой смертности от COVID-19 в России

Количество зараженных коронавирусом в России довольно долго оставалось незначительным, в это же время в Европе COVI-19 буквально бушевал, а больницы были переполнены. Казалось, что России удастся избежать удара пандемии, однако с какого-то момента ситуация изменилась,

Как сообщил чешскому изданию Deník N. доктор биологических наук, профессор, член-корреспондент РАН, заведующий лабораторией биотехнологии и вирусологии Факультета естественных наук Новосибирского государственного университета Сергей Нетёсов, основная масса людей заразилась в России в последние три недели.

«Я настроен неоптимистично и думаю, что смертность у нас будет такой же, как в других странах. Нам все еще только предстоит», — считает ученый.

Он также обратил внимание, что в России людей старше 65 лет меньше, чем в ряде европейских стран, и это также сказывается на статистике. Отметил он и отличие действий российских врачей, которые в других странах считали неправильными, однако оказалось, что именно они эффективны. Ученый объяснил, что, например, в российской больнице пациента подключают к ИВЛ и сразу дают дозу антибиотика.

«Потому что вместе с трубкой, которую ему засунули в трахею, туда попадают бактерии, присутствующие в микрофлоре рта и горла. Если не назначить антибиотик, через пять дней у человека может начаться бактериальное воспаление легких», — добавил он.

По его мнению, такая практика также могла позитивно сказаться на смертности.

Точные причины «русского чуда» — низкой смертности от коронавируса в России и других странах бывшего СССР — затрудняется назвать и врач и телеведущий Александр Мясников. При этом он подчеркнул, что в России «не играют» со статистикой и относятся к этому вопросу очень строго.

«Если мы узнаем, в чем дело, тогда, может быть, весь мир найдет лекарство или оружие против COVID-19. Что-то здесь есть, я не знаю что. Может быть, это действительно БЦЖ, может быть, микробиом, может быть, уровень вакцинации», — предположил он в интервью журналисту Владимиру Соловьеву на его YouTube-канале.

Он также обратил внимание, что отчасти свою роль мог сыграть и тот факт, что в России не так много домов престарелых, как, например, в Италии. Однако даже все эти факторы не могут объяснить «в десять раз меньшую смертность». Впрочем, судя по статистике летальность от коронавируса в России постепенно растет. Новый печальный рекорд был поставлен 22 мая — умерли 150 человек.

В России количество инфицированных на 22 мая достигло более 326 тысяч, более 3200 пациентов скончались.

Статистика — наука, конечно, точная. Но вопрос что и как считать. Многие эксперты отмечают, что не только по коронавирусу, но и по привычному нам гриппу статистика расходится именно в силу то, что где-то его считают, как исходное заболевание, а где-то — по осложнениям от него, а грипп в этом случае уходит на задний план.

В любом случае председатель Московского городского научного общества терапевтов, профессор Павел Воробьев предлагает не очень радоваться цифрам, так как в Германия наблюдалась такая же картина по летальности от коронавируса, но потом всё повысилось.

— Тяжелые больные лечатся довольно долго в больницах. Месяц и даже больше могут проходить терапию и только потом могут умереть.

Кроме того, мы выявляем довольно много больных с легкими степенями, среди контактов. Это также снижает показатель летальности.

«СП»: — Может сейчас возрасти смертность от коронавируса?

— Летальность точно возрастет, потому что чем меньше будет новых пациентов, тем больше будет процент умерших. Те, кто тяжело заболели в апреле или начале мая, будут умирать, скорее всего, ближе к концу мая. То есть летальность возрастет, но это относительный показатель.

Не все будет так благостно, как хочется.

«СП»: — Система вакцинирования, которая существует в России, в том числе БЦЖ, о чем много говорят, какую-то роль играют в том, что по сравнению с другими странами у нас на данный момент меньше умерших?

— Никакой.

«СП»: — Ждать ли вторую волну коронавируса?

— Думаю, второй волны не будет. Просто будем жить с этим COVID как и с другими существующими коронавирусными инфекциями, которые существуют.

Врач иммунолог-аллерголог Владимир Болибок отмечает, что вопрос летальности от коронавируса имеет много уровней.

— В последние дни активно идет обсуждение был или не был популяционный иммунитет у населения планеты и, в частности, России. Это обсуждение началось еще в тот момент, когда заметили, что в странах, где до сих по проводится БЦЖ-вакцинация, низкая летальность. Кроме того, последние сообщения касались также того, что проверяли замороженную кровь 2017−2018 годов и обнаружили, что в ней сохраняются клетки — лейкоциты, которые имеют какой-то иммунитет к коронавирусу.

И, наконец, когда стали тестировать на антитела против коронавируса, то первые тесты показали, что небольшой процент населения антитела к коронавирусу имели еще до начала эпидемии.

Лично я считаю, что у нас может быть популяционный иммунитет перекрестный с коронавирусами животных. Дело в том, что кроме человеческого коронавируса SARS-CoV-2, который вызвал эпидемию COVID-19, у нас была эпидемия SARS в 2004 году и сейчас есть эпидемия MERS-CoV на Ближнем Востоке. Все три эпидемии начались после того, как коронавирус животных перешел к человеку.

Среди животных вирус постоянно циркулирует. Из нашего ближайшего окружения коронавирус распространен у кошек. Они носители коронавирусной инфекции, но кошачьей, а не человеческой. Соответственно они могут быть резервуаром коронавируса. В Ухане, когда прошла первая волна пандемии, обнаружили, что домашние кошки заразились человеческим коронавирусом. Они не болели, но у них выработался иммунитет на этот коронавирус.

Абсолютно тоже самое происходит с человеком в обратном направлении. Мы можем заражаться кошачьим коронавирусом, но не заболеем, потому что у человека этот коронавирус болезни не вызовет, но иммунитет к нему появится. Кроме кошачьих, есть и другие животные, поражаемые коронавирусом. Это, прежде всего, курицы, птицы, несущие яйца. Ветеринары иногда обращают внимание в магазине на яйца, которые имеют на поверхности скорлупы шершавость — это ничто иное, как коронавирусная инфекция у кур. То есть куриный коронавирус к нам тоже попадает.

Болеют коронавирусной инфекций и коровы, и к нам вирус попадает с молоком. Даже если оно пастеризованное, вирус в нем убит, но коронавирусная частица сохраняется. По сути, молоко и куриные яйца, прошедшие термическую обработку, но содержащие коронавирус животных, представляют из себя пищу, сдобренную вакциной. Ведь как, условно говоря, готовится вакцина: выращивают вирус, убивают, вот и вакцина.

Я считаю, это и есть один из аспектов, почему у нас относительно низкая летальность: у нас может быть достаточно высокий предшествующий популяционный иммунитет. За счет противотуберкулезной вакцинации и контактов с коронавирусами животных.

«СП»: — Но во всем мире контактируют с животными.

— Россия — лидирующий регион по содержанию кошек в домах. По данным 2014 года одной из германских социологических компаний, у нас примерно в 60% домохозяйств живут кошки. Мы впереди планеты всей: в Европе, в целом, не превышает 30%, а в Италии и Испании еще меньше. Они предпочитают собак.

Это то, что касается популяционной иммунологии.

«СП»: — А что кроме иммунитета может играть роль?

— Это как российская медицина готовилась к эпидемии. Прежде всего, Москва: массовое перепрофилирование коек, массовый ввод реанимационных коек, массовое оснащение больниц аппаратами ИВЛ и т. д.

То, что посадили на достаточно жесткую самоизоляцию-карантин, привело к тому, что, например, резкой экспоненты роста эпидемии характерной для Уханя, у нас практически не было — более-менее равномерное нарастание. Поэтому нам хватило мест для госпитализации тяжелых больных в стационары, которые вовремя были оснащены кислородом.

И как рассказывают коллеги, у нас при малейших признаках дыхательной недостаточности сразу дают кислород. Это еще не ИВЛ, а просто канюли к носу. Это делается, чтобы как можно дольше у человека не было гипоксии — нехватки кислорода в органах, что приводит к снижению функционального резерва. А если гипоксии нет, значит, у человека больше возможностей преодолеть инфекцию за счет своих функциональных резервов. И только когда такого потока уже не хватает, подключают ИВЛ.

У нас ИВЛ хватает для всех. Я видел протоколы итальянские, английские, американские. Они реально считали баллы — есть ли смысл брать данного пациента на ИВЛ или нет. И не брали тех, у кого количество баллов говорило, что он все равно погибнет на ИВЛ. Причем это было очень жестко. У нас всех берут, и часть казалось бы безнадежных, выживает. Ну, а когда ИВЛ вообще нет, то тут считай — не считай, но без кислорода человек просто не выживает.

Поэтому на популяционную составляющую наложилась медико-организационная.

«СП»: — Рост летальных исходов в ближайшее время возможен?

— Рост будет. Количество тяжелых больных сейчас соответствует количеству заболевших, которые поступали недели 3−4 назад. Там было довольно много поступающих. Относительно количества тогда поступивших летальность будет довольно низкая. А если считать относительно поступающих сейчас, когда кривая пошла вниз, то летальность будет расти. Но это летальность «в моменте». А реальная летальность считается по законченным случаям.

У нас сейчас тяжелые больные, а они выздоравливают медленнее. И часть их них умирает.