В Татарстане снова заговорили об отделении от России

Еще недавно относительно спокойные поволжские республики — Татарстан и Башкирию — начинает серьезно лихорадить. Поводом для начала, как это называют молодые политики, «движухи» стали отставки бессменных до последнего времени президентов республик — Ментимера Шаймиева и Муртазы Рахимова. При этом в Башкирии, где в отставку списали не только Рахимова, но и, по сути, всю его команду, в некоторых районах начинается настоящая гражданская война — об этом пишет «Русский репортер».

На этом фоне Татарстан, где смена команд происходит мирно и постепенно, репутация Ментимера Шаймиева официально ничем не подмочена, а сам «Бабай» занял почетный пост в руководстве республики, кажется обителью спокойствия. Однако это впечатление поверхностно: татары, как выясняется, сейчас находятся на волоске от дестабилизации, и виной этому несколько неудачных шагов федеральной власти. А удержать республику в покорности федеральному центру, по сути, некому — республиканская элита получила народную поддержку под знаменами национализма.

В интервью с обозревателем «СП» один из активнейших деятелей татарского национального движения Рамай Юлдаш рассказывает, какова на самом деле ситуация в национальном движении Татарстана и насколько татарский национализм связан с ушедшим президентом Шаймиевым:

«СП»: — Давайте начнем с начала. Правда ли, что татарское национальное движение в его современном виде — продукт Шаймиева и его режима?

— Ну конечно, очень многие тут говорили, что уйдет Шаймиев — и солнце больше не взойдет (смеется). Но как-то обошлось, правда?

А о татарском национальном движении я так скажу. Возрождение старых мечетей, возвращение медресе, национальное просвещение, развитие нашей национальной религии — всё это было заслугой национального движения интеллигенции, общественников. А Шаймиев и его верхушка, партноменклатура — они-то в советские времена национализма очень боялись. Это уже потом, когда они посмотрели, что татарский национализм — это безопасно, что им можно играть, использовать в политических интригах — тогда они наши идеи подхватили.

Это общественники, члены национального движения при Ельцине выходили на улицы, поднимали идеи, лозунги. Даже обидно, что сейчас большинство преподносит наш суверенитет как идею Шаймиева, как результат его мудрого руководства. А я-то внутри этого всего находился, участвовал, организовывал, я помню, как всё было на самом деле. Пришел в движение как раз осенью 1991 года, когда были известные события 15−16 октября…

Вобоще-то, если начистоту, то всё даже наоборот. Шаймиев все наши завоевания суверенитета просто сдал. Сдал для того, чтобы он и его сыновья, их компании — тот же «Оргсинтез» — безбедно жили, чтобы ни о чем можно было не думать после отставки. И Рахимов, кстати, в Башкирии сделал то же самое — обеспечил себе зарплату, состояние, и всё. Усманов, Кабиев, вот и Шаймиев — все эти «солнца» закатились, и все они работали именно на себя.

«СП»: — А сейчас национальное движение в Татарстане сильно?

— Татарский народ будет и был сильным в национальном смысле. Мощное движение было в 90-е годы; сейчас оно тоже есть, но гораздо слабее, конечно. Тяжелые времена наступили с 1995 года, когда все оппозиционные силы — даже и либералы, и социал-демократы, коммунисты — путем шаймиевских манипуляций с выборами остались за бортом. И оппозиция оказалась вне Верховного совета, тогда он так наызвался. И власть нынешней элиты стала бесконтрольной. Авторитаризм, подавление свободы слова, подтасовка выборов. Когда на выборах власть получает 70−80%…

b>«СП»: — Несколько лет назад на активистов татарского движения было несколько громких покушений. Как сейчас, спокойней?

— Не сказал бы. Да, покушения были. Знаете Дамира Шайхетдинова, который публиковал в своей газете критические материалы о клане Шаймиева — вот его осудили, ему дали условное наказание. Против меня еще в 1994 году фабриковались дела. В общем, надо сказать спасибо, что нас не убивают, как в Чечне или в других местах. Но давление очень жесткое.

Если, например, ты активист татарского молодежного движения — то тебя могут при выходе из подъезда затолкать в машину, вывести в лес или на свалку, оставить там среди ночи. И никто не докажет, что это была милиция… Недавно именно так пытались запугать активиста Наиля Набиуллина…

«СП»: — А за что сейчас борются татарские националисты? Ведь в экономическом смысле Татарстан уже процветает, если сравнить с соседями…

— Экономическое благополучие у нас есть, конечно. А вот с национальным просвещением большие проблемы. Мы, конечно, в 90-е годы вырвались вперед, потому что движение сильное было. 20-, 30-тысячные митинги… Мы тогда открыли в Казани 24 татарские школы, гимназии. В других районах, городах всё это тоже происходило — и везде тот подъем был под нашим давлением, нажимом. Потому что приходилось бороться за каждую школу, собирать подписи, пикеты. Это не просто давалось.

Для сравнения: в Мари Эл, Удмуртии слабое движение было, в Мордовии тоже. А в Башкортостане — там сложилось неплохо, но там есть сложные татаро-башкирские отношения, это своя специфика.

Так вот, о сегодняшнем дне. Проблем более чем хватает. Прежде всего, все уже давно возмущены несправедливостью налоговой системы. 87% всего собираемого уходит в Москву. Вот говорят — «татарское иго». А ведь Бату-хан, Узбек-хан, все Чингизиды — они брали 10%, это была как бы плата за «крышу», охрану от тевтонских, ливонских и других устремлений с Запада. Войско надо было, пограничников, почту содержать.

Иго — это то, что было во времена СССР: из Татарстана вывозилось 97% налогов. Всего 3% оставалось, потому что мы были автономной республикой, а союзным тогда же доставалось 30%. Потом, при Ельцине, когда было сильное национальное движение, «парад суверенитетов», чуть ли не 50% мы оставляли себе. А потом это кончилось. Пришел дядя-Путин, при нем мы платим 87% в Центр. Остается всего 13%.

Есть еще проблемы культурного свойства, национального. Например, у нас в сельских школах такие предметы, как биология, математика и некоторые другие — изучают на татарском языке. Русский язык идет только 2 или 4 урока в неделю. И вот этот ребенок заканчивает 9 класс, 11-й — а ЕГЭ надо сдавать на русском языке! Это пахнет как минимум глупостью, а вообще-то похоже на дискриминацию. К тому же сейчас Россия убирает региональный компонент в образовании.

Есть еще один символический московский демарш, возврат практики русификации и ассимиляции народов. Дело в том, что в грядущей переписи населения татар зачем-то разделили на 125 групп; разделили, чтобы не создавалось единого народа. Все говоры, все диалекты обозначили как разные национальности — это хорошо, что ли? Такое впечатление, что Центр очень не хочет видеть истинной численности татарского народа — и, тем более, не хочет ее демонстрировать обществу.

Видя эти и некоторые другие процессы, можно заключить: в Москве происходит закручивание гаек, и это может привести к очень нежелательным процессам.

«СП»: — А спецслужбы — они-то закручивают гайки или нет?

— Участвуют, как без этого. Вот недавно ФСБ постаралось, МВД — поймали как-то ребят 16-летних и из них просто выбили показания в том, что они исламисты. А они, на самом деле, не умеют даже толком выговорить шахаду. Посадили на 12−20 лет. Религию они, конечно, почитали, и были один-два действительно причастных людей. Но хватали там совершенно не по делу… Всех подряд. Кому-то звания нужны, кому-то оклады, кому-то квартиры.

После этого, повторюсь, не стоит удивляться, что население — в недовольстве. А когда прибавились такие раздражители, как уже упомянутые мной ЕГЭ и перепись населения — снова начал формироваться, как в перестроечные времена, Народный фронт. Все-таки мы второй по численности государствообразующий народ в России, мы в составе России уже 500 лет и достойны уважения.

А Москва… У меня лично впечатление, что Москва делает всё, чтобы Россия распалась. То ли по указке Запада, то ли еще как-то. Но делают всё определенно к худшему.

Ведь тут есть прямая аналогия с большевиками. Как они в свое время, так и Ельцин дал нам «столько суверенитета, сколько унесете». Поэтому было самоопределение, свобода была. А за большевиками в начале 30-х годов пришел Сталин и восстановил жесткое подчинение. Вот и политика Путина-Медведева — это сталинизация, закручивание гаек обратно.

«СП»: — Ваш прогноз развития ситуации?

— Как торфяник горит, как тлеет фитиль — вот такая у нас ситуация. Не знаю, какой Рубикон еще перейдет Москва, до чего додумается. И смотрите, вот Шаймиев ушел, Минниханов пришел. Это человек жесткий, но не преданный лично федералам. Поэтому — хотя он не будет делать ставку на сепаратистские проекты вроде Южно-Уральской республики — но и мешать особенно не будет. А между тем, национальное движение — особенно в связи с переписью населения, да и другие причины есть — растет. И вот если еще немного произойдет экономическое ухудшение — тогда возможно будет что угодно.