Балтийский завод арестуют

Такое может быть только у нас: старейшая верфь Петербурга, заложенная еще при Александре III, успешно действующий Балтийский завод (БЗ) — на грани исчезновения. Банкротство бывшего машиностроительного гиганта СССР предопределено, он может быть закрыт или перепрофилирован, — так считают не только эксперты, но и сотрудники БЗ, которым давно не выплачивают зарплату. Хотя предприятие загружено почти на 90% мощности! Здесь строится первая в мире плавучая атомная теплоэлектростанция (ПАТЭС), ловушки расплава для ЛАЭС-2. Завод выполняет и другие заказы для атомного и тяжелого машиностроения.

Что же стало причиной бедственного положения предприятия, на котором все еще работает уникальный коллектив? Если его банкротит шведская компания Stena RoRo, спор с которой длится уже четыре года, то почему российская Объединенная судостроительная корпорация (ОСК) не вступается за свой, как полагают эксперты, будущий актив, а топит его компрометирующими публичными высказываниями?

Руководство завода вязнет в судебных исках как с отечественной прогосударственной структурой (ОСК), так и с частной шведской кампанией. 13 сентября президиум Высшего арбитражного суда подтвердил решение арбитражного института Торговой палаты Стокгольма о взыскании с ОАО «Балтийский завод» в пользу шведской компании Stena RoRo AB более €20 млн. Это неустойка за неисполнение контрактов на строительство грузовых судов.

В 2005 году БЗ заключил контракты на строительство по заказу шведской фирмы двух океанских «ролкеров» стоимостью около €59 млн каждое со сроками сдачи в январе-апреле 2008 года. Одновременно было заключено соглашение о бонусе на строительство еще двух аналогичных судов стоимостью по €59,4 млн.

Но в этот момент БЗ стал собственностью одного из самых богатых на тот момент людей России — Сергея Пугачева, вошел в его Объединенную промышленную корпорацию (ОПК). А новый хозяин решил не исполнять контракты. О чем шведская компания узнала лишь год спустя…

В прошлом году, когда Межпромбанк (головная структура ОПК) не смог расплатиться с ЦБ по кредиту на 31,8 млрд руб., бизнесмен решил продать Балтзавод (72,2% акций), «Северную верфь» (88%), конструкторское бюро «Айсберг» (75,4%); начались переговоры с ОСК. Но стороны не договорились о цене: продавец хотел получить 89 млрд руб.; покупатель предлагал лишь 23 млрд. В итоге активы оказались заложены в ЦБ при реструктуризации долга Межпромбанка. На 1 июля долг предприятия составлял около 10 млрд руб., в том числе просроченный — примерно 800 млн руб. С решением Высшего арбитражного суда о выплате неустойки в 20 млн евро ситуация, понятное дело, ухудшилась.

В июле прокуратура Петербурга сообщила, что сотрудникам завода задерживается зарплата, а в августе арбитраж Санкт-Петербурга и Ленобласти наложил арест на первую в мире строящуюся плавучую атомную теплоэлектростанцию (ПАТЭС). Это обеспечительная мера по иску заказчика судна — концерна «Росэнергоатом»; его аргумент — риск ареста имущества завода по другим искам, а также вероятность его банкротства. Еще один парадокс ситуации: Росэнергоатом задолжал заводу полтора миллиарда рублей. Но вместо того, чтобы заплатить заводу за работу и тем самым вернуть его к жизни, Ростатом наложил арест на свою же продукцию… Балтийский завод не получает от заказчика денег за выполненные работы уже более 1 года, при этом продолжая строительство объекта за счет собственных средств.

А впереди новый суд. 3 октября Арбитражный суд Санкт-Петербурга рассмотрит иск торгового дома «Санеста-металл» с требованием признать Балтзавод банкротом.

Кто же на самом деле банкротит Балтийский завод? Чьи интересы отстаивает Росэнергоатом? Почему государственные структуры ведут себя как рейдеры?

Об этом корреспондент «Свободной прессы» беседует с депутатом Законодательного собрания Петербурга (фракция КПРФ), председателем Комиссии по промышленности, экономике и собственности Александром Ольховским.

— Очень узкий круг заинтересован в банкротстве Балтийского завода. Это те, кто хотел бы его снести и использовать его территорию под застройку. В противовес им существуют интересы государственной обороны, промышленной политики не только нашего города, но и Российской Федерации. Большинство сил направлено на то, чтобы сохранить завод. Вопрос — как сохранить? Формально, юридически БЗ пока еще принадлежит Пугачеву.

Правительство РФ и ОСК предлагали Пугачеву продать этот актив. Пугачев совершенно издевательски задрал цену, которая не соответствует рыночной цене, тянул время, может быть, на что-то надеясь. Но его демарши всех разозлили. После этого пошли жесткие санкции против самого завода. Я не могу назвать разумным предложение того же ядерного ведомства (Росэнергоатома) оплатить уже произведенные заводом работы векселями обанкротившегося банка, который принадлежал Пугачеву. Это тоже издевательство. Ни людям зарплаты, ни за какие-то ресурсы заплатить. Дальше — попытки отобрать у завода заказы. Даже слух о том, что завод может не выиграть заказ, резко осложняет получение кредитов на продолжение текущей деятельности. Эта драка наверху между собственником и государством фактически приводит к тому, что завод стоит на грани банкротства. Это опасная игра. Обанкротить завод можно, потом за гроши купить, допустим, на аукционе как имущество банкрота, но сохранится ли за это время коллектив? Я лично сомневаюсь.

«СП»: — Увольняются уже люди!

— Вот об этом и речь. Люди не могут так долго не получать зарплату. Я не могу предъявить никаких претензий гендиректору А. Фомичеву, по-моему, он честный трудоголик, тянет лямку, но попал как кур в ощип, он крайний в этой драке. Паны дерутся, а он обязан отвечать перед людьми за госзаказ, за строительство кораблей, электростанций. Я знаю, что он делает всё для того, чтобы ситуацию выправить. Но это уже решается не на его уровне. Это попытка отобрать у человека, который просто «быкует», то, что должно работать на государство. И Росэнергоатом не платит за заказ потому, что это тоже давление на Пугачева.

«СП»: — А получается, на народ.

—  Паны дерутся, а у холопов чубы трещат — типичное наше состояние. Идет удавливание, опускание цены предприятия к моменту, когда он будет выставлен на продажу в виде имущества банкрота. Нужно ускорять это дело, ставить вопрос о передаче государству прав собственности на этот завод. Если мы, не дай Бог, угробим Балтийский завод, это будет колоссальнейший удар по кораблестроению и обороноспособности страны в целом. Такой завод нельзя терять, потому что мы потеряем сразу несколько уникальных производств, которых в России больше нет нигде. Последствия от этого будут крайне негативные. Это не просто спор хозяйствующих субъектов. Слишком дорого это нам всем обойдется.

Этот завод единственный в своем роде. Только он может производить винты диаметром до 8 метров, теплообменники для ядерных реакторов атомных ледоколов.

«СП»: — А это нормально, что уникальное предприятие оборонной промышленности принадлежит частному лицу?

— Конечно, нет! Крупнейшие оборонные предприятия ни в коем случае не должны уходить из ведения государства. Дело даже не в деньгах, не в эффективности, а в принципиальной возможности производить и ремонтировать вооружение. Это — вопросы выживания государства. Их нужно сохранять в госсобственности или как минимум в полном государственном управлении. И Северная верфь, тоже входящая в рассыпающуюся империю Пугачёва, и Балтийский завод строят боевые корабли не только на экспорт, но и поддерживают возможность производства относительно современных кораблей.

«СП»: — Как вы думаете, почему Пугачев отказался от выполнения уже подписанного выгодного контракта со шведами? Он уже в 2005 году хотел разорить завод?

— Полагаю, да. Сейчас цена земли на Васильевском острове под Балтийским заводом раз в шесть превышает стоимость его основных фондов. Хотят построить там элитное жильё.

«СП»: — Но ведь это зараженная отходами производства ядовитая земля! Очень неблагополучный с экологической точки зрения проект.

— Это не проблема. Рекультивируют землю, и всё. Место великолепное, там можно построить очень много и очень дорого.

«СП»: — Шведы сейчас очень активно вмешиваются в банкротство завода.

— Мы не знаем, какую цель преследуют шведы. Может быть, у них своя игра. Во всей Скандинавии, в Германии умирает судостроение. Но для нас это неприемлемо. Наша страна должна иметь полный комплект технологических возможностей строить себе оружие. Иначе — будем кормить чужую армию.

«СП»: — Где сейчас опальный олигарх?

— По разным слухам, то ли в Монако, то ли в Париже. Если бы Пугачев был в розыске, нашли бы, человек заметный.

«СП»: — Ваш прогноз?

— У меня прогноз печальный. Я очень боюсь, что пока солнце взойдет над Балтийским заводом, уже некому будет встречать рассвет. Я очень боюсь, что государство слишком долго будет соблюдать некие тонкости, искать подходы или просто не так быстро двигаться.

Хотя для города это вопрос принципиальный, именно его мы задавали губернатору, когда он встречался с фракцией КПРФ накануне утверждения. Какова позиция его по Балтийскому заводу? Там люди готовятся к забастовке, собираются перекрывать улицы из-за задержки зарплаты. На тот момент Полтавченко не был готов ответить нам. В конце концов, этот вопрос был задан Путину на совещании в Череповце, и он сказал, «мы не дадим обанкротить Балтийский завод». Но за словом должно следовать некое действие. Люди, работающие на заводе, цепляются за него до последнего, но когда они уйдут, их уже будет не вернуть. И тогда мы столкнемся с очень серьёзными кадровыми вопросами.

«СП»: — А заводу предстоят очередные суды и иски…

— Извините, когда нужно было посадить Ходорковского, посадили. Несмотря на то, что его судили за нарушение законов, которые еще тогда даже не были приняты. Если есть необходимость, сила применяется. Но сейчас, когда в государственных интересах нужно проявить жесткую волю, никто не спешит ее проявить.

«СП»: — Завод-то работает, заказы выполняет…

— От того, что сейчас вокруг него идет шумиха, он теряет возможности кредитования. Ни один банк не даст ему кредитов под непонятные доходы. Одни только разговоры о его возможном банкротстве уже подкашивают финансовое положение предприятия. И наоборот — четко заявленная обществу выверенная программа о том, как будет развиваться завод, поможет ему выйти из финансового кризиса. Это единственный в стране завод, который умеет делать ледоколы. Но почему-то представитель ОСК заявляет, что завод не выиграет еще необъявленный тендер. Как так? Это удар по экономике! Им нужно как можно ниже опустить стоимость завода, чтобы как можно дешевле продать. «Ты не хотел продать его за миллион? Ты его нам продашь за копейки».

Нужно изымать БЗ по суду как можно быстрее, вводить туда прямое государственное управление и дальше работать с ним. Тут вопрос времени очень важен. Каждый лишний месяц такого его непонятного состояния — это уход людей, это потеря в цене завода. Чем больше его будут опускать, тем больше потом государству придется вкладываться, чтобы его поднять.

«СП»: — Как вы думаете, когда будет пройдена точка невозврата?

— В нашей стране нет точки невозврата, если есть воля государства. Любое предприятие можно воссоздать, если будет принято решение и туда будут вложены деньги. Это все разговоры, что у нас рыночная экономика, и она все разрулит. Ничего она не разрулит. Мы видим, во что превращаются отрасли, предоставленные сами себе, они просто умирают.

«СП»: — Судостроение одна из немногих высокотехнологичных отраслей, которые у нас еще функционируют.

— Какой-то внятной политики страны по части сохранения своего судостроения нет. Чтобы перейти на высокотехнологичный уровень, нам надо принять — по примеру Российской Империи и Советского Союза — крупную программу по перевооружению судостроения, строительства новых заводов. Это очень дорогое мероприятие. Частный бизнес его не одолеет. Ему проще купить корабли на стороне. Нам, как морской державе, необходимо иметь свое собственное судостроение. Даже если оно будет дороже. Сейчас мы процентов на сорок работаем хуже по себестоимости, чем южнокорейские фирмы. У нас устаревшая технология. Но если мы все разрушим, будет еще хуже. Мы думаем, что нам будут продавать «Мистрали» и все другие новинки? Не будет этого! С нами будут говорить только тогда, когда у нас будет хорошее вооружение. Когда мы будем строить хорошие корабли. Вот тогда нам будут вежливо улыбаться и давать возможность поучаствовать в международном рынке. Так что это вопрос не бизнеса. Это вопросы конкурентоспособности нашей страны на мировом рынке.

Страницы истории

В 1856 году купец 1-й гильдии Матвей Карр на пару с инженером-судостроителем Марком Макферсоном основал в Петербурге предприятие, которое получило название «Балтийский литейный, механический и строительный завод Карра и Макферсона». Оно разместилось на юго-западном побережье Васильевского острова, в устье Невы.

Первыми заказами предприятия были речные баржи и яхты. Но уже в 1862 году здесь построили первый в стране боевой металлический корабль — канонерскую лодку «Опыт». Новую верфь решили сделать плацдармом для создания в России броненосного флота, способного составить конкуренцию военным силам крупнейших европейских держав, восстановить престиж Андреевского флага после неудачи в Крымской войне. Завод создавали как комплекс разнообразных производств — корабельного, машиностроительного, литейного, металлообрабатывающего.

В конце XIX — начале XX века Балтийский завод был основной верфью, где создавали мощь русского военного флота. Броненосцы, крейсеры и линкоры постройки Балтийского завода, самые совершенные по тем временам, участвовали в сражениях русско-японской и Первой мировой войн. В годы блокады Ленинграда балтийцы трудились над созданием новых и занимались ремонтом поврежденных в боях кораблей. Несмотря на голод и лишения, здесь не останавливалось производство оружия и боеприпасов, барж для Дороги жизни.

За 150-летнюю историю верфи на Балтийском заводе построено более 500 военных кораблей, подводных лодок и гражданских судов.

Из досье «СП»

Сергей Викторович Пугачев, — российский предприниматель и политик. Бывший глава и совладелец Межпромбанка (до 23 января 2002 года); член Совета Федерации РФ с декабря 2001 года по январь 2011 года. Известен как спонсор московского Сретенского монастыря, наместником которого является архимандрит Тихон (Шевкунов), исповедник его и В.Путина.

Родился 4 февраля 1963 г. в Костроме. Окончил Ленинградский государственный университет им. Жданова.

26 декабря 2001 года был утверждён представителем от правительства Тувы в Совете Федерации РФ. 4 января 2011 года был досрочно смещён с этой должности указом президента Тувы.

Через Объединенную промышленную корпорацию (ОПК) контролирует мажоритарные пакеты в предприятиях «Северная верфь» и «Балтийский завод». Русская версия журнала Forbes за май 2008 года поместила его в списке «Золотой сотни» богатейших россиян под номером 50 с оценкой состояния в 2 миллиарда долларов США. В апреле 2010 года впервые был включён в список британских миллиардеров

Сын — Александр Пугачёв (гражданин Франции) — в начале 2009 года стал новым владельцем французской газеты France Soir, в рекламную кампанию которой им было в течение последующего года вложено 20 млн евро, при значительном увеличении тиража — до 100 тысяч экземпляров.

Таковы последние новости о Балтийском заводе.