А. Бунич: «Россию погубят олигархи»

Каждый десятый богатейший миллиардер в мире — гражданин России. Это следует из списка 200 богачей, опубликованного журналом Bloomberg Markets. 10% миллиардеров в нем — наши соотечественники. Вот имена героев:

Алишер Усманов, 18 миллиардов долларов (40-е место в списке);

Леонид Михельсон, 16,9 млрд (42-е место);

Виктор Вексельберг, 18,8 млрд (43);

Владимир Лисин, 16,7 млрд (44);

Алексей Мордашов, 15 млрд (48);

Роман Абрамович, 14,7 млрд (50);

Михаил Прохоров, 13,9 млрд (55);

Владимир Потанин, 13,8 млрд (58);

Вагит Алекперов, 12,4 млрд (72);

Андрей Мельниченко, 12 млрд (75).

Список можно продолжить…

Конечно, даже господину Усманову далеко до лидеров. Например, Карлос Слим Хелу (1 место), по мнению Bloomberg, тянет на 77,5 миллиарда долларов, Билл Гейтс — на 64,4 млрд, Аманкио Ортега, сколотивший состояние на торговле модной одеждой — 53,6 млрд, Уоррен Баффет — 48,4 млрд. Но сказать, что российские олигархи затерялись в конце списка, тоже никак нельзя. И это не удивляет.

Дело в том, что неравенство в распределении доходов среди российских граждан — одно из самых высоких в мире. Об этом, в частности, говорится в докладе Global Wealth Report. Доклад написан по результатам исследования, проведенного с середины 2011 года по середину 2012 года. Из него следует, что в России на долю миллиардеров (около 100 человек) приходится порядка 33% от общего благосостояния россиян, тогда как в мировом масштабе доходы миллиардеров занимают лишь 2% от общего благосостояния. Это говорит о глубочайшем социально-экономическом расслоении российского общества. А такое расслоение — кратчайший путь к смуте и социальному взрыву. Почему же нынешняя власть ничего не делает, чтобы изменить ситуацию?

«Россиян, которые соответствуют критериям списка Bloomberg, значительно больше; в рейтинг не входят чиновники с теневыми состояниями, иначе бы представительство россиян удвоилось», — считает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин.

— Нужно понимать смысл и формат существования российского государства, — говорит Делягин. — Нынешнее государство — насколько я могу судить — это политический организм, который занят переработкой советского наследия, включая население (его верхи считают чем-то вроде биомассы) в личные богатства узкого круга лиц, — состояния, легализованные на Западе. Это механизм реально действует и ни развития страны, ни обеспечения равенства ее граждан не предусматривает. Развитие и обеспечение равенства, с точки зрения этого механизма — непроизводительное расточение ресурсов. Если исходить из этой мотивации, наш управленческий организм, бесспорно, один из самых эффективных в мире.

«СП»: — Но растущее расслоение общества неизбежно перерастает в смуту…

— Да, положение неустойчиво. С моей точки зрения, предел существования нынешней стабильности — один год (без изменения экономической и политической моделей). Другими словами, у нас очень неустойчивая ситуация.

Богатые богатеют, в то время как бедные беднеют, во всем мире, а не только в России, — напоминает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич.

— В последние годы мировая экономика развивалась за счет надувания пузырей, — говорит Бунич. — В таких условиях любой человек, имеющий свободные деньги, мог богатеть ничего не делая, если правильно размещал капитал. В России, например, пузырь надувался с 1998 года — цены росли, а курс рубля держался на прежнем уровне. С точки зрения обывателя, итоги этого процесса выглядят так: сегодня на зарплату 1000 долларов он живет абсолютно так же (если не хуже), чем в 1998-м — на 100 долларов. Он покупает те же товары и услуги, что раньше, но обходятся они дороже — сказывается потребительская инфляция и монетизация прежде бесплатных услуг.

Зато, если у гражданина в 1998-м был свободный миллион долларов, он мог просто купить на него акции или недвижимость, подождать 10 лет (до 2008 года) — и вместо миллиона у него оказалось бы 10 миллионов долларов. Получается тот, у кого был этот миллион, стал обладать десятью миллионами, — стал богатым. А тот, кто получал 100 долларов, получает сегодня 1000 долларов в месяц, и жизнь его не изменилась.

«СП»: — Точно также происходит с олигархами?

— Да. Наши «лайт"-олигархи скупали в 1990-е землю в Подмосковье — и ничего не делая богатели автоматически, поскольку земля сказочно росла в цене. Но самым выгодным считалось у них бесплатно получить что-либо у государства, а потом это же государству продать обратно, но уже по рыночной стоимости.

Все вместе это создало негативный фон отношения к бизнесу. Проблема России даже не в расслоении общества — во всем мире богатая элита отрывается от населения. Но эта элита может заботиться о населении, понимая, что нельзя оставлять вокруг выжженную землю. Она может иметь стратегические планы и делать долгосрочные инвестиции. Богатые же в России ничего подобного не делают.

Я вообще считаю, что предпринимательская элита должна быть интеллектуально выше остального населения. Общество спокойнее относится к богатству, если видит: люди, которые им обладают, образованнее, умнее, они занимаются внедрением инноваций. Но в России общество видит, что возвышаются, становятся миллиардерами люди заурядные, причем богатеют они ни с того ни с сего. Наши олигархи всего-навсего находились в нужный момент близко к власти, других заслуг за ними не наблюдается. Даже в приумножении капиталов они не являются предпринимателями. Классу предпринимателей на Западе есть оправдание: предприниматели берут на себя риски (не каждый из них может преуспеть), которые не берут обычные граждане и не берет государство. Наши же олигархи являются лишь участниками некого распределителя и никаких рисков на себя не принимают. Все это не способствует ни уважению к крупной собственности, ни стабильности в обществе.

«СП»: — Сколько еще российские миллиардеры могут богатеть, не опасаясь, что это вызовет потрясения?

— Запаса прочности в ситуации нет. Все средства, которые они наворовывают в России, перекачиваются на Запад. Ничтожества, на которых вдруг сваливается богатство, не становятся от этого предпринимателями. Они вывозят деньги из страны, потому что не представляют, как еще можно ими распорядиться. Плюс к тому они боятся, что деньги у них отнимут, что долго их счастье не продлится.

Да и сама высшая российская власть критически зависит от Запада, потому что все ее деньги лежат в оффшорах. В итоге, российская финансовая политика во многом контролируется Западом: нам выставляются все новые и новые требования, которые нужно выполнять — сюда, например, относится решение о вступлении России в ВТО, которое разваливает целые отрасли нашей промышленности.

Поскольку собственные деньги России — за границей, а независимой финансовой системы нет, российская элита полностью сидит на западных кредитных линиях. Это значит, в удобный момент Запад может устроить в России финансовый кризис. Чтобы избежать такого сценария, компрадорская российская элита вынуждена все время что-то обещать западным партнерам. Сегодня им обещается приватизация остатков российской госсобственности.

«СП»: — Этим можно выиграть много времени?

— Чтобы анализировать стабильность нынешней власти, нужно понимать: приватизировать можно разве что крупнейшие стратегические предприятия, а их очень немного. Причем эта уступка будет последней. Когда приватизационные сделки будут осуществлены, интерес Запада в нынешней власти совсем пропадет. Вся экономика России в этом случае будет принадлежать консорциуму западных финансистов, а вовсе не российскому правительству.

Я уже сегодня не уверен, что, например, «Русалом» руководит Олег Дерипаска, а не международный консорциум. Я не уверен, что «Газпром» и «Роснефть», в случае чего, смогут без помощи государства расплатиться с кредиторами. Надо понимать, что приватизация может быть и скрытой — это когда часть пакетов крупных корпораций находится в залоге у западных инвесторов или банков. Приватизация может происходить и путем набирания кредитов. Если, предположим, эффективность «Газпрома» упала, нет другого способа расплатиться по кредитам, кроме продажи акций. Из сказанного следует, что если мировая экономическая конъюнктура станет критической, может оказаться, что в России приватизировано практически все.

Но даже простое подписание актов приватизации оставшегося госимущества будет подрывом нынешней «стабильности». Внутри страны российская власть, на мой взгляд, особенной поддержки не имеет — ее пока еще поддерживает Запад. Поддерживает, потому что российская власть, говоря на публику нужные слова о суверенитете, реально действует в интересах международных организаций. Как только эта власть все развалит окончательно, когда не останется ни госсобственности, ни резервов, когда управление экономикой будет передано в руки транснациональных корпораций — Западу станет все равно, кто придет к власти в России. Любое российское правительство будет в этом случае действовать в таких жестких рамках и не сможет ничего поменять всерьез…