ФМС на переправе не меняют

Погром в столичном районе Бирюлево Западное принес странные результаты. Вместо того, чтобы снять с должности за провал миграционной политики руководителя Федеральной миграционной службы (ФМС) Константина Ромодановского, его фактически усиливают. Возглавляемое им ведомство наделяют полицейскими функциями — у ФМС появится право проводить дознание по делам об организации незаконной миграции, а также о подделке и использовании подложных документов. Соответствующий законопроект в минувшую пятницу внес в Госдуму депутат, член центрального штаба Общероссийского народного фронта Михаил Старшинов. Сам же господин Ромодановский, видимо, получает карт-бланш на проведение реформы, направленной на усиление контроля над миграционными потоками. Комплекс мер он анонсировал в интервью «Коммерсанту».

Вот как эти меры выглядит в тезисах:

— Суммарный въезд мигрантов в РФ за четыре года увеличился на 37%, и на это следует реагировать.

— Нужна специальная госпрограмма развития регионов, чтобы управлять внутренней миграцией, в частности, из республик Северного Кавказа. Для этого на федеральном уровне необходимо создать систему, которая объединит информацию о выданных паспортах, месте жительства и смене места жительства. Сейчас эта информация концентрируется на региональном уровне.

— Введение визовых отношений со странами СНГ маловероятно. Но надо повышать качество мигрантов, ориентироваться на миграцию востребованную, квалифицированную, дифференцированную. Необходимо создавать преференции для молодых и перспективных иностранцев, желающих приехать в Россию. Преференции для иностранных студентов начнут действовать с 2014 года. Для тех, кто обучается по очной форме, вводится упрощенная процедура оформления разрешения на работу.

— Необходима реформа системы, регламентирующей пребывание иностранцев в России — а именно, введение статусов временного и постоянного проживания. Статус временно проживающего получает мигрант, который решил оставаться в России больше 90 суток. Чтобы получить его, соискатель должен объяснить и подтвердить документально, зачем он хочет остаться в России: ради образования, работы и т. д. Чтобы получить вид на жительство (постоянное проживание), мигрант должен набрать определенное количество баллов — за знание русского языка, получение образования в России, высокую квалификацию.

— Нужна реформа системы квотирования. При соискательстве на вакансию необходимо установить приоритет для гражданина России. Нужно, кроме того, определять долю иностранных граждан, которые могут работать в той или иной сфере занятости.

Можно ли такими мерами навести порядок в миграционной политике?

— Эффективно управлять внутренней миграцией вряд ли возможно, — считает главный научный сотрудник Центра исследований модернизации Европейского университета Санкт-Петербурга Андрей Заостровцев. — Если только объявить во всеуслышание, что жители, допустим, республик Северного Кавказа являются гражданами второго сорта. Но тогда Россия будет выглядеть расистским государством, что абсолютно неприемлемо. В теории можно возродить советскую систему прописки — фактически, прикрепления гражданина к территории. Но такого рода меры противоречат Основному закону — по Конституции, гражданин имеет право свободно перемещаться по стране.

Конечно, можно рассуждать, что в северокавказские республики следует инвестировать, создавать там рабочие места. Но не факт, что получится. Там неблагополучная обстановка — социальная и политическая. Это значит, частный капитал туда не пойдет. Ну, скажите, какой нормальный бизнесмен добровольно будет вкладывать деньги в Дагестан или Чечню? Поэтому управление миграцией населения из республик Северного Кавказа — тема фактически закрытая.

«СП»: — Ромодановский предлагает повышать качество мигрантов из стран СНГ. Это возможно?

— Квалифицированной рабочей силы — в массовом количестве — в среднеазиатских республиках просто нет. В Узбекистане, к примеру, школьники половину учебного года работают на хлопковых плантациях, как рабы. Когда им учиться? Я не беру Казахстан — это отдельная страна, из которой к нам особо не едут. Но в других же республиках региона уровень образования просто африканский. Это обстоятельство никак не способствует появлению «качественного мигранта».

Бывает, конечно, что из стран СНГ к нам едут квалифицированные специалисты — например, в российские нефтегазовые компании. Но это единичные случаи, они не меняют общей картины.

«СП»: — Глава ФМС предлагает давать мигранту либо статус временно проживающего, либо вид на жительство по балльной системе. Это здравая мера?

— Это напоминает канадскую систему — там тоже использовалась балльная система для высококвалифицированной рабочей силы. Но в нашем случае речь идет, по преимуществу, о мигрантах из Киргизии, Таджикистана и Узбекистана. Ну, какие баллы эти мигранты будут набирать, кого они заменят на квалифицированных рабочих местах? Врачей в российских больницах? Да упаси Господи!

«СП»: — Какое у вас впечатление от реформ Ромодановского?

— На мой взгляд, они придуманы для идеального государства. Думаю, мы имеем дело с традиционным бюрократическим приемом: ФМС как бы заявляет, что для выстраивания эффективной миграционной политики ей не хватает ресурсов, средств, должностей. Но с точки зрения реальной жизни, предложения господина Ромодановского утопичны, и вряд ли могут изменить ситуацию с миграцией.

— Ромодановский предлагает ввести электронный госрегистр населения, — отмечает президент фонда «Миграция XXI век», экс-замглавы ФМС РФ Вячеслав Поставнин. — Это подразумевает создание полностью электронной системы учета граждан. Идея здравая, но она реализуема только в условиях так называемого электронного государства — когда электронные базы данных всех ведомств (Налоговой инспекции, Пенсионного фонда, МВД) сведены воедино. Такой базы до сих пор нет, и в ближайшее время она не появится.

Что до реформирования системы регистрации мигрантов из стран СНГ — введения временного и постоянного вида проживания — это копирование западных моделей, которые работают только в условиях визового режима. У нас мигранты въезжают в страну совершенно свободно, поэтому и предлагаемые Ромодановским механизмы работать не будут.

Хуже всего, что балльная система больно ударит по соотечественникам, которые после развала СССР оказались за границей. Они тоже, наряду с другими мигрантами, должны будут получать баллы и доказывать, что нужны России. Это никуда не годится.

Глава ФМС говорит, что нужна реформа системы квотирования. Но как это будет выглядеть на практике? В интернете предлагается вывешивать вакансию и ждать месяц. Если на нее не находится местный соискатель, вакансия еще месяц ждет соискателей из других регионов России. Лишь два месяца спустя право воспользоваться вакансией получает иностранец.

Внешне все выглядит красиво. А теперь представьте реальную ситуацию: к работодателю, увидев вакансию, приходит москвич и говорит, что хочет работать. А работодатель отвечает: вы нам не подходите — и по истечению двух месяцев нанимает дешевого мигранта. Кто разрешит этот спор — подходит работник или нет? Обе стороны будут документально обосновывать позиции, подобных споров возникнут десятки тысяч — и кто во всем этом станет разбираться?! Ответ очевиден: никто.

Если вы хотите отбирать мигрантов, их нужно готовить еще в стране исхода — и мотивировать возвращаться обратно на родину. Нам сам Бог велел возрождать систему обучения русскому языку, систему профессионального образования будущих мигрантов непосредственно в странах СНГ. Это сложная рутинная работа, требующая массу энергии и времени. К сожалению, ею господин Ромодановский заниматься не хочет.

«СП»: — Предложения главы ФМС тянут на реформу?

— Никакая это не реформа. Это реактивная политика: случилось Бирюлево — вот чиновники и бросились что-то предпринимать. Боюсь, такая «реформа» приведет только к одному — увеличению коррупции в сфере миграции…

По мнению известного российского политика, полковника ФСБ в запасе Геннадия Гудкова, реформа ФМС имеет рациональное обоснование.

— Если бы у нас был работоспособный государственный аппарат, то этого вопроса просто не возникло бы в принципе. Поскольку этого нет, все правоохранительные органы — и внутренние войска, и лицензионные управления МВД, и теперь вот ФМС, хотят самостоятельно осуществлять дознание. Просто потому, что отвечающие за это органы традиционно перегружены, запросы удовлетворяются медленно. По-русски говоря, с ума сойдешь, пока дождешься решения проблемы. В таких условиях все ведомства хотят иметь своих дознавателей, с которых всегда можно спросить за порученную работу.

«СП»: — То есть органы МВД выполняют функции дознания по запросу ФМС по остаточному принципу?

— Это касается не только миграционной проблематики. Не случайно законодатели наделили исполнительных приставов функциями дознания. Потому что просто нереально уговорить сотрудника МВД заниматься еще и делами по имущественным взысканиям. Вот почему каждое ведомство хочет иметь самостоятельные права в этой сфере с тем, чтобы не «одалживаться у соседей».

«СП»: — Но ведь дознание, по сути, означает предварительное следствие. В общем, масса полномочий, которыми можно злоупотреблять

— Это неизбежное зло. Поэтому, чисто теоретически, решение передать функции дознания ФМС не правильное. Однако на практике мы видим, что более миллиона сотрудников МВД не решают те задачи, которые в США решают 400 тысяч коллег.

«СП»: — Чем это объясняется?

— Если коротко, все дело в непрофессионализме, коррупции и перегруженности огромным объемом бюрократической, никому не нужной работы. Большую часть времени сотрудники органов внутренних дел заняты тем, что отчитываются о проделанной работе. Это огромный объем документации, который невозможно «переварить». Вместо борьбы с преступностью, люди просто «производят бумагу».

«СП»: — И все-таки трудно абстрагироваться от коррупционного ореола, который окружает ФМС…

— В этой связи вспоминается старая шутка оперативника: «чем лучше я узнаю гаишника, тем больше мне нравятся таможенники». Сравнение представителей миграционной службы с сотрудниками МВД из этой серии. Как говорится, «хрен редьки не слаще». Тотальная коррупция есть как в МВД, так и в ФМС. И не известно, где она больше.

«СП»: — Если бы органы ФМС добросовестно выполняли свои обязанности, «плодоовощной взрыв» вряд ли бы состоялся.

— Вы знаете, я не согласен с логикой «классные форточки спасут криво построенный дом». Даже при классных форточках в виде ФМС дом все равно завалился бы. События в Бирюлево и многие аналогичные случаи - это следствие общего сбоя в работе государственной машины. Ответственность за это в равной степени разделяют ФМС, полиция, регистрационные паспортно-визовые службы и так далее. А почему у нас Роспотребнадзор вдруг «прозрел» так поздно? Онищенко, то в Грузию ездит, фрукты пробует, то воюет с конфетами, то снимает пенку с литовского молока. А может, он бы делом занялся? Было бы здорово, если бы Онищенко со своими сотрудниками обнаружили бегающих по крупнейшей плодоовощной базе России крыс раньше, чем страна узнала о ее существовании. Значит, делаем вывод, это такие же коррупционеры, если не хуже. ФМС это лишь один из госорганов из-за коррупционности которого возникают проблемы.

«СП»: — Насколько существующая законодательная база позволяет эффективно бороться с нелегальной миграцией?

— Здесь тоже есть проблемы. Например, в России нет миграционных тюрем. В них помещают за нарушение правил въезда и пребывания на территории РФ людей, которые ожидают высылки. Вот поймали органы правопорядка мигранта, а определить его некуда. Он же не совершил уголовного преступления, никого не ограбил и не убил. А его сажают в тюрьму вместе с уголовниками. Во всем мире эта проблема решается созданием специальных миграционных тюрем. Это ограничение свободы при сохранении человеческого достоинства и прав. У нас также нет программы депортации и даже органа, который обязан этим заниматься.

Лидер Московского профсоюза ОВД Михаил Пашкин считает, что передача функций дознания по миграционным делам в ведение ФМС разгрузит органы внутренних дел.

«СП»: — Не получится ли дублирования полномочий?

— Если они останутся также у полиции, то пускай два ведомства конкурируют друг с другом. Я вижу в этом позитивный момент.

«СП»: — Но это может быть чревато размыванием ответственности.

— Когда возникает конфликт интересов, рождается правда. Когда полномочия монополизированы, об истинном положении дел вы вряд ли узнаете. Если ФМС возбудит, условно говоря, сто уголовных дел, а полиция тысячу, то возникнет закономерный вопрос — а зачем нам такая ФМС? Конкуренция должна быть во всем.

«СП»: — Тем не менее, не просматривается ли в таком решении аппаратная борьба за «кормушку»?

— Дело в том, что у нас все правоохранительные органы коррумпированы. В том числе ФМС. Этот вид деятельности в любом случае будет «кормушкой». Хотя у миграционных органов и так неплохая кормушка — можно оштрафовать на 800 тысяч рублей за использование труда нелегалов, а можно нет. Хотя минимизировать коррупционную составляющую все же можно. Например, нашел сотрудник ФМС нелегала, оштрафовал его работодателя (юридическое лицо) на 800 тысяч рублей. И на законных основаниях получает, скажем премию в 10% от этой суммы. Тогда ему просто незачем будет брать деньги «в серую», если он и так официально получит свои 10%. Представители ФМС начнут «землю рыть», чтобы честно заработать эти деньги. А так он приходит на ту же самую овощебазу и говорит, либо я тебя на 800 тысяч оштрафую, либо давай мне те же самые 80 тысяч. И получает ответ, иди куда следует, я лучше твоему начальнику миллион дам, чтобы ты вообще сюда не приходил.

«СП»: — Вот почему такие предложения не проходят?

— Правильно. Руководящий состав предпочитает «в один рот» класть куски, чем делиться с подчиненными.

Фото: Максим Блинов/ РИА Новости