Трижды присягнувшие

К пятнице 72 украинских воинских части, дислоцированных в Крыму, перешли под российскую юрисдикцию и торжественно подняли «триколоры». Их офицеры, солдаты и матросы сегодня мучительно обдумывают: как быть дальше?

К тем немногим, кто еще в осаде и у кого на фуражках по прежнему красуются трезубцы, из Киева несется нечто невнятное: «Держитесь, вы настоящие герои!» И ничего более. Сколько держаться? Чего ради и ради кого? В общем, и оставшиеся верными главковерху Турчинову воинские части тоже в тоскливых размышлениях.

Вариантов, собственно, три. Первый — бросить все к чертовой матери и уйти в запас пока политики разбираются. Но тогда чем жить, где работать? В Крыму, у развалин бывших советских заводов и фабрик, число вакансий близко к нулю. Хотя в грузчики или сторожа, наверное, возьмут бывших майоров и полковников.

Второй вариант — гордо напевая «Ще нэ вмэрла Украина» выбираться вместе с семьей, картиной, корзиной, картонкой и маленькой собачонкой на материк. И там продолжить службу под «жовто-блакитными» знаменами. Естественно, навсегда оставив «оккупантам» жилье у теплого моря и точно сознавая, что, скорее всего, годами ничего не получишь взамен. Потому что в карманах затрещавшей по швам державы пусто, как давно пусты карманы севастопольских нищих у Владимирского собора.

Наконец, вариант номер три — крымского домашнего адреса не менять, места службы и даже должности — тоже. Просто принять российскую присягу. Взять и перед строем громко зачитать: «Клянусь достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество». При этом лучше позабыть, что всего несколько лет назад перед точно таким же строем (а может — и перед этим самым!) ты же чеканил совсем иное: «Торжественно присягаю украинскому народу всегда быть ему верным и преданным, оборонять Украину, защищать ее суверенитет, территориальную целостность и неприкосновенность, добросовестно и честно выполнять воинские обязанности, приказы командиров, неукоснительно придерживаться Конституции Украины и законов Украины, беречь государственную тайну».

Судя по всему, вариант номер три большинство личного состава 20-тысячной бывшей крымской группировки украинской армии нынче и выбирает.

Конечно, с точки зрения традиционного понимания офицерской чести «переприсяга» во все времена и во всех странах выглядела не здорово. Но понятно, что Москва готова закрыть на это глаза, потому что так проще завершить острое вооруженное противостояние в Крыму без единого выстрела. Вот только когда военно-политическая пыль уляжется, неизбежно возникнет вопрос: что за многотысячное пополнение получили Вооруженные силы РФ? Очень боюсь, что ответ нас не обрадует.

Дело не только в глубокой душевной травме, которую наверняка у многих недавних защитников Украины оставит вынужденный переход под чужой флаг. Хуже другое: украинские военные годами подвергались глубокой идеологической обработке, суть которой: «Наш главный вероятный противник — Россия». В том, как это делается, в 1998 году я имел возможность убедиться лично.

Тогда в Севастополе во второй раз начались трехдневные российско-украинские учения «Фарватер мира». Случилось так, что мне, в ту пору военному обозревателю газеты «Труд», пришлось выходить на «Фарватер мира» на борту корвета ВМС Украины «Луцк». Того самого, экипаж которого на днях в Стрелецкой бухте Севастополя вынужденно поднял Андреевский флаг.

Политически все выглядело красиво: корабли двух флотов шли в одном строю, вели сосредоточенный огонь по одним и тем же мишеням. Но поразило не это. Поразил офицерский коридор «Луцка». Там на переборках красовался плакат: «Герои Украины». Под ним портреты — князь Владимир, княгиня Ольга… Но это ладно. А дальше - Степан Бандера, Роман Шухевич, Василь Стус и прочие. Под изображениями многих из тех, чьи дни окончились в 20-м веке, пояснения: «Убит агентами КГБ», «Зверски замучен в застенках НКВД».

Любопытно: когда над «Луцком» взметнулся Андреевский флаг, убрали ли в его офицерском коридоре эту наглядную агитацию? Или так и висит?

А как вам такой факт: по крайней мере, для некоторых бывших украинских офицеров — тех, что постарше, некоторых из них я знаю лично — нынешняя присяга на верность России — ТРЕТЬЯ! Потому что первой была воинская клятва советскому народу.

О том, как и при каких обстоятельствах эти ребята распрощались с советской присягой, следует рассказать особо.

24 августа 1991 года первый президент Украины Леонид Кравчук перевел под свою юрисдикцию Одесский, Прикарпатский и Киевский военные округа, а также части и соединения центрального подчинения, оказавшиеся на территории республики. В тот день Киеву достались 14 мотострелковых, 4 танковые, 3 артиллерийских дивизии и 8 артиллерийских бригад, 4 бригады спецназа, 2 воздушно-десантные бригады, 9 бригад ПВО, 7 полков боевых вертолётов, три воздушных армии (около 1100 боевых самолётов) и отдельная армия ПВО. Возглавить эту армаду поручили командующему 17-й воздушной армией генералу Константину Морозову, назначив его первым министром обороны Украины.

Что следовало Морозову сделать немедленно? Естественно, заставить офицеров побыстрее принять новую присягу. Понятно, что многих пришлось ломать через колено. Но самое страшное: с подачи министра обороны Морозова каждому, кого ставили перед непростым выбором, кадровики в обязательном порядке задавали вопрос: «Вы готовы воевать с Россией?» Это был, как сочли в Киеве, тест на лояльность. Потому что воевать с американцами, немцами или французами этих людей учили с юных лет. А воевать с Россией — нет.

Вот что об этих днях написано в воспоминаниях легенды нашей морской авиации, Героя России генерал-майора Тимура Апакидзе, служившего тогда в Центре морской авиации ВМФ СССР в Крыму (Апакидзе трагически погиб в авиакатастрофе под Псковом в 2001 году): «К сожалению, руководящий состав в подавляющем большинстве принял ориентацию на Украину. Я узнал, что зам. начальника Центра полковник Безногих организовал подпольный Союз офицеров Украины. Там они все эти вопросы принятия украинской присяги обговаривали…

Пригласил меня начальник Центра полковник Бакулин Геннадий Георгиевич и сказал: «Тимур, есть одно обстоятельство, которое ты обязательно должен знать. Каждый офицер — от командира полка и выше должен ответить на собеседовании при назначении на должность на один непростой вопрос: будешь ты с Россией воевать или не будешь, если того потребуют интересы Украины?»…

Когда в Севастополе контр-адмирал Кожин поднял флаг Украины и объявил, что это территория Украины, то Касатонов (командующий Черноморским флотом СНГ) окружил их морской пехотой… А Безногих посадил здесь звено самолетов Су-25, штурмовиков с кассетными бомбами. Летчиками на эти самолеты были спланированы — все члены Союза офицеров Украины. Я к нему подхожу: «Ну, Виктор Иванович, неужели вы действительно будете бомбить советскую морскую пехоту?» У них же тогда был еще советский военно-морской флаг. Они Андреевский не поднимали на Черноморском флоте. Он говорит: «Если интересы Украины потребуют, то я буду бомбить».

Я говорю: «Виктор Иванович, тогда я вам тоже официально объясняю — ни один самолет с этого аэродрома с подвешенными бомбами не взлетит. Потом будущим вдовам сами будете рассказывать, почему их мужья погибли». Он вообще сказал конкретно: «Тимур, ты меня знаешь. Я пущу кровь и на вас с Бакулиным спишу. И вы будете виновны в том, что забьете клин между двумя братскими народами. Вон в Нагорном Карабахе до сих пор никто не может разобраться, кто первый выстрелил…»

Я тогда мог все, что угодно сделать, готов был поднять в небо истребители… А Бакулин меня пригласил к себе и говорит: «Тимур, мы вчера сидели в одной кабине, а сегодня должны убивать друг друга. Ради чего? Не стоит этот гарнизон даже одной-единственной человеческой жизни». Как в воду смотрел: через месяц Ельцин с Кравчуком взасос целуются в Ялте. А мы бы тут выясняли — оставить этот аэродром России или отдать Украине…"

Если об офицерской трагедии с украинской присягой когда-нибудь напишут книгу, в ней обязательно должна быть глава о тех, кто не покорился. Кто бросал все и отступал в Россию, которая никого не заставляла переприсягать. Но и никого особенно не ждала.

Много шума 13 февраля 1992 года наделала история, случившаяся в авиагарнизоне Староконстантинов (Хмельницкая область, Украина). Шесть самолетов Су-24 базировавшегося там бомбардировочного полка взлетели и не вернулись. Они, чтобы уйти от украинских радаров, прошли над Белоруссией и сели на аэродром Шаталово (Смоленская область, Россия). Среди летчиков был командир полка и его начальник штаба. А в одной из «сушек» — Боевое знамя полка. Причина несанкционированного перелета — нежелание летчиков принимать украинскую присягу.

Но эти улетели, а другие — присягу в Староконстантинове приняли. Как приняли украинскую присягу и многие из тех, кто служил в ту пору в Крыму. Теперь они снова перед торжественным строем. Снова с текстом присяги. Только другой. Кто во второй, кто — в третий раз. Уверен: никому в голову не придет задавать этим офицерам вопрос: «Готовы ли вы воевать с Украиной?». Потому что ни мы, ни они воевать с Украиной не собираемся. И не будем.

Но трижды присягнувшие — зачем эти люди Российской армии?

Фото ИТАР-ТАСС/ Алексей Павлишак