Плохой русский, стыдись

События на Украине заставили подумать о странной аберрации восприятия Россией условного Запада (включая и Соединённые Штаты тоже) и восприятия Западом России.

Мы будем в этих заметках делать некоторые обобщения — истина всегда разнообразнее; тем не менее, нам кажется, что мы на эти обобщения имеем право.

Вдруг вспомнилось, как мы — в последнюю четверть века — смотрели классическое американское кино.

Мы всегда болели за американцев, да ведь?

За американцев во Вьетнаме («Взвод» Оливера Стоуна), за американцев в Сомали («Чёрный ястреб» Ридли Скотта), за американцев где-то («Апокалипсис сегодня» Копполы), и ещё раз за американцев во Вьетнаме («Цельнометаллическая оболочка» Кубрика), и так далее, так далее, так далее — вплоть до фильма «Спасти рядового Райна» Спилберга. Эти фильмы на определённый момент затмили и «Они сражались за Родину» и прочее наше великое кино.

Вы, кстати, обратили внимание на этот восхитительный эффект: когда Спилберг показывает высадку американцев в Нормандии в 1944 году — и их там крошат в мелкий салат, у нас — как и у любого зрителя на земном шаре — возникает только одно чувство: о, какие американцы, как воевали, как по ним страшно били, а они всё выдержали.

Но если на секунду представить, что подобную атаку снимали бы у нас, сразу бы появилась предыстория о том, что: а) пьяный русский генерал решил сделать подарок Сталину к 1 мая, и погнал солдат на убой; б) атака была произведена без должной огневой подготовки и подступы к высотке уложили трупами; в) из всего этого был бы сделан немедленный вывод, что мы победили не «благодаря», а «вопреки» (хоть у одного человека на земле может такая дикая мысль родиться после просмотра фильма Спилберга?!?). Ну и так далее: обязательны также заградотряды и саркастическая сцена с комиссаром, которого «простой солдат» посылает куда подальше.

Мы болели за американцев даже когда в дурацких боевиках они сражались с русскими («Хищник» со Шварценеггером), или когда русский Иван переходил на сторону американцев («Чёрный скорпион» со Лундгреном).

Мы никогда не искали в их кино подтверждения того, что они — дурные, они — ведут империалистические войны, они — устраивают геноцид, они — убивают невинных людей.

Много ли людей оценило фильм «Без цензуры» Брайна де Пальма (о зверствах американцев в Ираке).

Вы скажете: как будто мы не снимали фильмы про «плохих американцев».

Ну, снимали, да, ну, работали две идеологические машины, ну, американская работала лучше нашей (хотя это не значит, что лучше нашей работала и английская, и французская, и австралийская, и все прочие идеологические машины) — но дело ведь не в этом.

Дело в том, что мы изначально настроены думать о себе дурно — при всём нашем шапкозакидательстве и пресловутом «патриотическом угаре». О себе дурно, а про других — в целом хорошо.

А они настроены думать о себе хорошо, а тому, что мы дурные — ищут непрестанные подтверждения.

Мы всё время хотим думать о них лучше, чем они есть. А они о нас — хуже, чем мы есть.

Мы всегда к ним более чем снисходительны. Они всегда к нам строги и пристрастны.

Создаётся эффект своеобразного перевёрнутого зеркала: они смотрят фильмы о том, как чудовищно в России и воспринимают это как правду, и фильмы о том, что Россия — героическая и прекрасная — как «соцреализм» и «лакировку».

Здесь смотрят фильмы про героический и гламурный Запад, как истинную правду, фильмы же с картинами раздрая, человеческой печали и нищеты — не воспринимают; по крайней мере, с «Западом» — они не ассоциируются напрямую. Это просто фильмы про отдельных людей, которым почему-то плохо на чудесном Западе.

Это собственно касается не только кино, но и литературы (или исторической публицистики).

Самые популярные и читаемые наши книги на Западе какие?

Я перечислю те из них, которые в последние десятилетия занимали места в рейтингах продаж и числились как бестселлеры.

«Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. «Дети Арбата» Рыбакова. Шаламова, конечно же, читают.

Это великая литература — Шаламов так уж точно — но те, кто жили в советские времена отлично помнят: у нас здесь никогда и никого не заводила так литература про немецкие концлагеря. Читали запоем Ремарка, многие читали Бёлля, Томаса Манна. А потом и Эрнста Юнгера стали читать и переиздавать непрестанно (это как если бы в Германии сегодня переиздавали и читали что-нибудь вроде Бондарева, помноженного на Лимонова — но они такое не читают).

Ещё что там летело с прилавков?

«Ночевала тучка золотая» Приставкина — про детдом и выселение чеченцев в 1944 году, если кто не помнит сюжет этой действительно прекрасной повести.

«Приключения солдата Чонкина» Войновича — пародийная антисоветская сага.

Наконец, «Русская красавица» Виктора Ерофеева, про распутную русскую душу (на самом деле очень хороший роман).

Конечно же, Улицкая — с её неизбывным ощущением духоты и мерзости советского быта.

Очень много переводили и читали Эдварда Радзинского.

В общем, выбор неукоснителен, и принцип выбора достаточно прост: о, эта страшная Россия.

Пример совсем близкий лично мне — повесть Михаила Елизарова «Ногти» — после которой ему немедленно дали немецкий грант и пригласили в Германию. Потому что в повести идёт речь про интернат с умственно отсталыми детьми и всё такое прочее.

(Потом немцы поняли, что в Елизарове очень ошибались и — «попросили» его: домой, Миша, домой, ферштейн?).

Мне и в голову не придёт говорить ничего дурного о всех вышеперечисленных: я все эти книги читал и периодически находил это чтение полезным.

Переводилось, конечно, не только это — но эти книги были самыми популярными и ныне вошли в канон.

И ещё тонны и тонны реальных и мифических мемуаров узников ГУЛАГа и «узников ГУЛАГа», библиотека обширнейшая. Если аккуратно все тиражи выложить — как раз можно СССР обложить по границам. И поджечь.

Вы можете представить, что мы будем выбирать книги про Францию или Англию по одному принципу: чтоб нам рассказали, как там погано живётся? С «разоблачениями»? Чтоб больше мяса, порока и кошмара?

Нет, мы такие книги не выбираем.

У нас читают литературу, а не «разоблачения».

Более того, даже когда попадаются книги «с разоблачением» — главы про «разоблачения» наш читатель не особенно замечает.

Помню, в России одно время была очень популярна книга Ромена Гари «Обещание на рассвете» — но потом, сколько я не спрашивал её читателей, никто там толком не заметил авторского сарказма, если не сказать — издевательства по поводу того, как французы сдали всё фашистской Германии, вдруг всей страной отказавшись воевать.

Сейчас я читаю очень хороший, просто прекрасный роман Колума Маккэнна «И пусть вращается прекрасный мир» — там есть впроброс сказанная фраза о том, что в американские тюрьмы напоминают вывернутый наизнанку свободный мир Америки: там чёрных большинство, а белых — мало, «потому что все они откупаются» сообщает героиня Маккэна.

По совести говоря: кого-то из нас может это тронуть? Кто-то, быть может, решит, что в США коррупция? Полноте вам. Эта информация в наших головах не застаивается. Мы все знаем: ад — здесь. Там — в лучшем случае «издержки».

Когда в России в сто тысячный раз затевают разговор о необходимости покаяния за сталинизм, почему-то никто не обращает внимания, что покаянной литературы о фашизме в Испании, Италии, Венгрии, Японии — и даже в Германии и Австрии — несоизмеримо меньше, чем понаписали у нас про Ленина, лагеря и КГБ. Никто и никогда с таким сладострастием не раздирал свои язвы, как делали это здесь. И никто с таким сладострастием не разглядывал чужие язвы, как делали это там (благополучно и достаточно скоро в историческом времени забыв про язвы свои).

С какого-то момента мы здесь начали неосознанно или осознанно отвергать любую «порочащую Запад» литературу.

Практически все иностранные писатели, которые имели какие-либо контакты с «советскими» и рисковали описывать ужасы «капиталистической жизни» выпихнуты на обочину. Это огромный свод литературы о которой даже вспоминать не комильфо.

Вопрос не в том, что по итогам событий на Украине скоро сделают «разоблачительный» фильм про российских оккупантов. (Про грузино-абхазские события такой фильм уже сняли: «Четыре дня в июне»). Вопрос в том, что там всему этому верят — ну, право слово, как дети.

Это ведь только у детей бывают «плохие» и «хорошие», «за наших» и «против наших».

В России эти оппозиции куда сложней, конечно: мы хорошие, но плохие. Они плохие, но хорошие. Они против нас, но это ничего. Мы против них, но отдыхать поедем в Европу.

Это, кстати, с недавнего времени любимый либеральный прикол: чёртовы патриоты, презираете Запад, а отдыхать едете в Европу.

Ну, так, мы ещё смотрим их фильмы, читаем их книги и к ним самим относимся с непобедимой симпатией.

Здесь живут очень доброжелательные и внутренне свободные люди. Они просто не отдают себе в этом отчёт.

А про людей, которые живут там, мы больше ничего говорить не станем.

Кто хотел понять — он уже всё понял.

А кто не хочет понять — с ним ничего уже не поделаешь, пусть живёт, как хочет. Демократия, гуляем.

Фото: Владимир Дель/zaharprilepin.ru