Как получить бесплатно несколько квартир в Москве

Новые дома в Южном Бутове, из-за возведения которых в свое время разгорелся скандал, почти все достроены. Правда, бетонные коробки в основном пустуют. Местные жители говорят, что в них никто не хочет селиться — кроме гастарбайтеров, которым местный ДЭЗ выдал ключи от помещений.

Лидия Чиркова — одна из виновниц того, что в эти здания никто не может въехать. Ее дом, точнее то, что от него осталось, стоит на федеральной земле. Через этот участок планировали проложить водопровод — как раз для новостроек. В 2007 году деревянное строение, в котором она жила, сгорело. Владельцы считают, что это был поджог — тем более, что за неделю до этого строители прямо заявили, что вот-вот здесь будут вестись работы. Но пожарные написали, что дом вспыхнул сам — от не выключенных электроприборов.

«Я ушла на 10 минут, позвонить, дверь запирать не стала, только свет выключила. Прихожу, в окне свет, думала, сын вернулся. Захожу, а на меня пламя из-под пола. Я начала сначала снегом закидывать, потом водой поливать — а оно еще больше разгорается», — рассказывает Лидия.

«До нас дома горели», — вспоминает владелица дома — «и после нас по очереди вспыхнули 15 домов, всего 16 домов сгорели за полторы недели, прямо за нами пошел черед. К нам пожарные приехали, 12 человек встали руки-в-боки, и смотрят, как он горит. Я им говорю — сделайте что-нибудь! Они мне — не командуйте. Я смотрю — они шланг с водой бросили в огород, и вода льется на землю, вместо того, чтобы тушить дом. 45 минут они так стояли, думали — гасить им дом или не гасить. А пожар можно было победить — сначала ведь горела только терраса».

Сейчас Лидия Чиркова живет здесь одна — если не считать многочисленных кошек. В сгоревшем доме, кроме нее, прописано несколько родственников, но спорное имущество она охраняет в одиночку. Несколько месяцев после пожара Лидия провела у друзей — пока не сожгли сарай, который тоже находился на пути будущего водопровода.

---

---

Для жилья погорельцы оборудовали строительный вагончик — его поставили здесь в марте позапрошлого года. Внутри он максимально утеплен — обогреватель, ковры, одеяла, щели заткнуты тряпками. Жилье не очень комфортабельное, но даже зимой здесь вполне уютно, говорит хозяйка.

Забор из обломков досок и строительного мусора Лидия с родственниками построила тоже после пожара — чтобы обозначить границы участка. «До всех этих событий мы даже двери часто оставляли открытыми, а теперь всего боимся». У вагончика стоит будка со сторожевой собакой. «Осторожнее, это ротвейлер, она очень сильно кусается», — предупреждает хозяйка.

Пока у семьи Чирковых очередной этап затяжной войны с чиновниками — власти подали иск на выселение, погорельцы, в свою очередь, ответили встречным иском, с требованием дать им три отдельные квартиры. В качестве компромисса Чирковым предлагают четырехкомнатную квартиру в одном из соседних домов. «У нас так получится коммуналка на три семьи — я, мой бывший муж с тремя детьми, плюс семья моего сына. Мы на такой вариант не согласны».

Когда мимо дома стали прокладывать тротуар из бетонных плит, бывший муж Лидии назло чиновникам и строителям поставил поперек тропинки старую «Волгу» — чтобы «люди не ходили у забора». «Зачем это нам, будут тут по моему участку ходить, мусор через забор кидать». Раньше тут никакой дороги не было, продолжает Чиркова — ее проложили специально для строительной техники.

«Обидно потому, что мы здесь аборигены — мы сами из Чернево, это неподалеку. Этот участок дали отцу, но у нас тут несколько поколений в Бутове живут. Мы тут поселились самые первые — когда тут еще деревни были. У меня бабушка, прадеды тут еще при царях жили», — рассказывает Лидия.

Всего в Южном Бутове осталось около 15 неотселенных домов. Кому-то повезло больше, кому-то меньше. С приватизированным участком и правильно оформленной собственностью на землю есть шанс на большую компенсацию. Но таких почти нет.

Активист протестного движения в Южном Бутове Владимир Агибалов живет в соседнем от Лидии Чирковой доме. Он, как и его соседка, держит полтора десятка собак и кошек. «Люди уезжали, бросали», — рассказывает он — «А это же живая душа, на улице не оставишь».

Через землю, принадлежащую Владимиру Агибалову, тоже планировалось тянуть водопровод. Сейчас он готовится к переезду — после многолетних препирательств чиновники выполнили требования Владимира. «Мы вроде свое отстояли», — говорит Владимир — «На нас в суд не подали. Сейчас подписали соглашение — нам предоставляют две квартиры, одна для прописки, другая — на продажу, чтобы купить дом в области. Ну, куда я с собаками и кошками в городскую квартиру?».

Изначально чиновники оценили участок, принадлежащий Агибаловым, по 385 тысяч рублей за сотку. За такие деньги даже одну квартиру купить было невозможно. За три года, проведенных в осаде, с отключенными коммуникациями, сумму компенсации удалось значительно увеличить. «Та квартира, что поближе, панельная соцалка — так, барахло. Чихнешь, в квартире сверху скажут — будьте здоровы. А вторую я даже не смотрел, но риелторы оценили в 6,5 миллионов, на покупку участка в Подмосковье хватит».