Пустые хлопоты НАТО

Россия примет меры в ответ на планы США в четыре раза увеличить военный бюджет американских сил и их союзников по НАТО в Европе. Об этом в интервью РИА «Новости» заявил директор Департамента общеевропейского сотрудничества (ДОС) МИД РФ Андрей Келин.

Высокопоставленный дипломат так прокомментировал намерение вашингтонской администрации выделить в 2017 финансовом году 3,4 млрд. долларов на программу обеспечения безопасности своих европейских союзников. По официальной версии, чтобы они имели возможность успешнее противостоять «захватническим планам агрессивной России». Не случайно же глава Пентагона Эштон Картер, который, собственно, и стал инициатором финансовой подпитки партнеров по НАТО в Европе, объявил нашу страну одной из главных угроз безопасности Соединенных Штатов.

При этом причиной столь значительного вливания в военный потенциал альянса названа — уже традиционно — политика России на Украине.

Надо сказать, что МИД РФ в лице своего официального представителя отреагировал на этот «аттракцион неслыханной щедрости» «миротворца» Обамы достаточно сдержанно. Келин дал понять, что Россия не будет предпринимать «симметричных шагов» в ответ на продолжающееся расширение военного присутствия США в Европе. По мнению дипломата, «симметричный ответ для этого совершенно не нужен». Но он отметил, что «компенсирующие меры для поддержания нормального военно-стратегического уравнения принимаются, и будут приниматься».

Вопрос: чем, собственно, отличаются меры «симметричные» от «компенсационных»?

— Прежде всего, мы здесь имеем дело с дипломатическим языком, — считает заместитель гендиректора Лиги военных дипломатов, политолог Сергей Калмыков. — И понятно, что дипломат по-другому говорить не будет. Но, по сути, речь идет действительно о так называемых «несимметричных мерах». Потому что ответное наращивание вооружений на российских границах означает повышение нашей уязвимости перед странами НАТО. Соответственно, мы со своей стороны должны найти способы увеличить доступность, в частности, территории США для наших стратегических сил. Это значит, будут развивать (и они уже развиваются) возможности нашего подводного флота — именно как средства донесения стратегических зарядов и стратегического оружия. Стратегической авиации. И, конечно, рассматриваются возможности использования, так скажем, «площадок» за рубежом. Пока последний вопрос не столь активно прорабатывается, тем не менее, он имеется в виду.

Прямо назвать эти меры «симметричными» нельзя. Речь идет совершенно о других носителях и других принципах.

«СП»: — Отвечать будем «не количеством, а качеством» — так надо понимать?

— Безусловно. Это сегодня ключевой аспект, от современного вооружения требуются, прежде всего, качественные характеристики. Это можно увидеть и по модернизации наших Воздушно-Космических сил. По развитию новых технологий в области высокоточного оружия. По увеличению скорости движения ракет, как в воздушном пространстве, так и под водой. Вот когда эти технологии уже будут внедряться, тогда не имеет значения, по большому счету, на каких носителях они будут находиться. Главное, чтобы были эффективными.

«СП»: — То есть, мы не пойдем на поводу у американцев, которые, судя по всему, опять хотят нас втянуть в гонку вооружений?

— Естественно, этот фактор нельзя снимать с повестки дня. Определенные вещи и абсолютное большинство явлений современного мира — это повторение того, что было раньше. Никакие новые политические ходы не придумываются, используется то, что работало раньше. И зачем, действительно, изобретать велосипед, когда и так уже есть возможность использовать достаточно эффективные (по крайней мере, показавшие свою эффективность) методы политического и военного противостояния. Поэтому — да, конечно, с точки зрения бюджета, это будет затратно. Но в отличие от времен СССР у нас, мне кажется, есть дополнительные возможности, которые мы могли бы задействовать. Которые не были задействованы в свое время.

«СП»: — Что это за возможности?

— Эти возможности могут носить абсолютно не военный, а экономический характер, например. Вот мы храним часть своих золотовалютных резервов в облигациях США. И это тоже может быть мерой. Пора ставить вопрос о выводе этих средств или хотя бы об уменьшении объемов. Я, честно говоря, вообще не очень понимаю, зачем на современном этапе хранить государственные средства в ценных бумагах США. Экономисты отмечают, что целесообразности в этом нет. Мы лишь поддерживаем американскую валюту, которая и так переоценена на порядок от того, что должна стоит. Ущерб — это недооценка нашего рубля. Здесь нет никаких абсолютно секретов.

Эти 3,4 млрд. долларов — ничто по сравнению с тем объемом, который у нас вложен в гособлигации США.

«СП»: — Известно, что Россия за последний год сократила вложения на 20 млрд. долларов. Сейчас их общая сумма где-то около 80 млрд…

— Если не больше. Потому что она периодически варьируется — мы то покупаем, то продаем… Спрашивается, а зачем это делаем сейчас? Два года назад какой-то резон можно было себе представить. Но сейчас, когда полыхает Сирия, когда на Украине — гражданская война… Маски сброшены, что называется. А мы продолжаем поддерживать американскую экономику. Это просто абсурд. Нам нужно работать в другом направлении. Тем более что рынок долговых обязательств США перегрет (там просто уже астрономические суммы), и нет больше смысла им подыгрывать.

Конечно, возможностей экономического воздействия на США у нас немного — можно по пальцам одной руки пересчитать. Но они абсолютно очевидные и яркие. Их можно задействовать и нужно.

Военный эксперт Михаил Ходарёнок уверен, что Запад не там ищет врагов.

— Все эти определения — «компенсирующие», «симметричные» и т. п. — это риторика, не более того. Мы не можем повторять, как говорится, «зеркально» все движения за ЕС, за НАТО, за США. Совокупно Россия значительно уступает в военной и экономической мощи. Да и та сумма, которая выделяется на усиление военных возможностей европейских союзников НАТО, она не так велика, как может показаться. И к какому-то радикальному изменению в соотношении сил и средств не приведет. Это — первое.

Второе. Сама идея какого-то политического и военного противостояния России и НАТО представляется, как минимум, с самого начала злокачественной. Поскольку это не отвечает интересам ни РФ, ни стран ЕС, которые входят в НАТО. В интересах обеих сторон — разрядка напряженности и установление добрососедских отношений, говоря простым языком. Мы — не соперники, по большому счету. И такое нагнетание не идет на благо обеим сторонам.

«СП»: — Но мы как-то должны отвечать, когда из нас лепят «мировое зло», называют Россию агрессором? Или мы должны пропускать все это мимо ушей, как бред сумасшедшего?

— Безусловно, для усиления наших возможностей многое делается за последнее время. В частности, например, принято решение о создании Первой Гвардейской танковой армии на Западном стратегическом направлении.

Принято решение о формировании трех новых дивизий опять-таки на этом направлении. То есть, что-то делается в этом плане.

Но в идеале опять-таки должно быть все-таки не военное противостояние между странами НАТО и Россией. А какая-то разновидность дружеских отношений. К этому нужно стремиться. Не разжигать… Хотя с их стороны гораздо больше сейчас делается по части разжигания. Чего стоит один только фильм BBC, который показывает, как Россия вторгается в Латвию. Такое перевозбуждение не идет никому на пользу точно. Это ни в малейшей степени не соответствует ни военно-политическим, ни военно-стратегическим реалиям. А только ведет к дальнейшему усилению информационной борьбы между нашими странами и ухудшению отношений. Хочется сказать: «Не там вы, ребята, врагов ищете». Противником ЕС и США является совершенно другая сила — не Россия.

А вот по мнению ведущего научного сотрудника Института проблем международной безопасности РАН Алексея Фененко, главной «компенсирующей мерой» в данном случае может быть, прежде всего, тактическое ядерное оружие:

— У нас на сегодняшний день пока превосходство в тактическом ядерном оружии на европейском театре военных действий. Так что размещение тактического ядерного оружия в Европе будет, по-видимому, хорошей «компенсацией» американцам.

Правда, есть и второй вариант. Но он пока остается гипотетическим. Второй вариант — это крах Договора по ракетам средней и меньше дальности (РСМД) с «нацеливанием», соответственно, на Европу. Я напомню, что еще в 2013 году, 22 июня, наш президент назвал «спорным» решение Горбачева отказаться от ракет средней дальности и не исключил возможности выхода из Договора. Тем более что союзники США в Европе — Великобритания и Франция — им не охвачены.

Так что, думаю, в будущем возможны какие-то подвижки в рамках Договора по РСМД. Но пока будут делать ставку на «компенсацию» в виде тактического ядерного оружия.

«СП»: — Вы говорите о размещении такого оружия в Европе. А где?

— Калининград. Балтийский флот. Западная Белоруссия. Вот наши ближайшие базы.

«СП»: — Но абсолютно не факт, что президент Белоруссии пойдет на такой шаг…

— Мы пока и не ставили перед Лукашенко этот вопрос. Хотя в свое время он сам говорил, кстати, что это могло бы быть хорошим противовесом расширению НАТО на Восток. Так что, я думаю, у нас есть, что обсудить.