Россию проверят на готовность к войне

Российские министерства и ЦБ проверят на готовность к работе в условиях военного времени. В рамках внезапной проверки Вооруженных сил подразделения Минкомсвязи, Минфина, Минпромторга, Росрезерва и Банка России примут участие в мобилизационных мероприятиях. Об этом в понедельник, 29 августа, сообщил департамент информации и массовых коммуникаций Минобороны РФ.

«Территориальные органы исполнительной власти будут осуществлять координацию и контроль перевода сфер деятельности на работу в условиях военного времени, обеспечения мобилизационного развертывания и мероприятий территориальной обороны в зоне ответственности», — говорится в сообщении.

В ходе этих мероприятий будут призываться граждане из запаса, в том числе резервисты — из них впервые сформируют несколько подразделений территориальных войск. Будут, кроме того, проведены военные сборы, на которых военнообязанные пройдут курс интенсивной общевойсковой подготовки, обучение по воинской учетной специальности, проведут боевое слаживание в составе подразделений, информирует Минобороны.

Особо отмечается, что вопросы финансового обеспечения войск будут решаться — также впервые — с привлечением полевых учреждений Банка России.

Эксперимент по внедрению новой системы подготовки и накопления мобилизационных ресурсов проводится «с целью обеспечения гарантированного доукомплектования Вооруженных сил военно-обученными людскими ресурсами как в период мобилизации, так и для разрешения кризисных ситуаций», отмечается в сообщении военного ведомства.

Напомним: 25 августа президент РФ Владимир Путин приказал Минобороны приступить к крупнейшей за последние полтора года внезапной проверке боеготовности армии. Упор делается на юго-западном стратегическом направлении. Всего в учениях задействованы силы Южного, Западного, Центрального военных округов, а также Воздушно-космические силы и Воздушно-десантные войска.

По официальной версии, проверка проводится в рамках подготовки к масштабным учениям «Кавказ-2016» на юге страны. Информация о маневрах была доведена до военных атташе разных стран, однако недовольство проверкой все равно высказали в Литве, Польше и на Украине, а в НАТО заявили о «серьезном беспокойстве, вызванном учениями».

Зачем потребовалось репетировать действия министерств РФ в условиях военного времени, против кого будет мобилизоваться Россия?

— Причина внимания к мобилизации в том, что прежняя мобилизационная система сломана, она не работает, — отмечает полковник запаса, член Экспертного совета коллегии Военно-промышленной комиссии РФ Виктор Мураховский.

— Поэтому в новом плане обороны страны, который в 2014-м году был утвержден президентом Путиным, введена уже новая российская система мобилизации.

Она в корне отличается от того, что было в СССР, в том числе, по мобилизационным заданиям для промышленности, по режиму перевода промышленности на военные рельсы, и по привлечению гражданских министерств и ведомств к обороне страны. Отличается и система привлечения резервистов, а также система развертывания резервов первой и второй очереди.

Словом, все в мобилизации теперь по-новому.

«СП»: — Что собой представляет система резервистов?

— Предусмотрено создание так называемого резерва первой очереди, в котором граждане будут проходить службу на контрактной основе. Именно этот резерв предназначен для доукомплектования частей постоянной готовности, развертывания частей территориальной обороны, а также частей второй очереди на основе баз хранения вооружений и военной техники.

Контракт на прохождение военной службы в качестве резервиста гражданин заключает с Минобороны. В соответствии с контрактом, он прибывает в конкретную воинскую часть для проведения доподготовки и боевого слаживания. Резервист обязан, в случае получения повестки, прибыть в воинскую часть, и занять свою штатную должность, согласно своей военно-учетной специальности.

При этом резервист продолжает работать, скажем так, в народном хозяйстве. Но в отличие от гражданского человека, он обязан находиться в постоянном контакте с соответствующими представителями воинских частей, и сообщать, когда убывает в отпуск, командировку, меняет место своего постоянного жительства.

За эту дополнительную нагрузку — участие в воинском обучении и в развертывании мобилизационных частей — резервист получает деньги.

Но это не отменяет того, что остается мобилизационный резерв второй очереди — контингент, который прошел службу в Вооруженных силах, и находится в запасе.

Известно, что по указу президента численность ВС в мирное время ограничена потолком в 1 млн. человек. Однако в военное время численность армии существенно увеличивается, и такая возможность заложена, в том числе, в планах обеспечения вооружениями и военной техникой мобилизационного контингента, который развертывают в угрожаемый период.

«СП»: — Почему к мобилизации теперь привлекают гражданские министерства?

— В СССР такого не было, но сейчас гражданские министерства и ведомства действуют в рамках единого плана обороны страны. На практике, они следуют указаниям Генерального штаба, который является для них оперативным звеном управления.

В целом, задачи в интересах обороны выполняют несколько десятков различных ведомств — как в мирное время, так и в угрожаемый период.

«СП»: — Насколько эффективна новая система мобилизации?

— Эта система выходит на все более высокий уровень практической готовности. Но назвать ее полностью работоспособной тоже нельзя. Так, например, создание резерва на контрактной основе имеет пока ограниченный характер. Прежде всего, виду недостатка денег в бюджете страны: пока лишь несколько тысяч человек заключили контракт на прохождение службы в качестве резервиста.

«СП»: — Долгое время о мобилизационных мероприятиях вообще не было слышно. Почему сейчас к ним проявляется серьезное внимание?

— Внимание проявлялось и раньше. Напомню, что на учениях «Восток-2010» — то есть, всего шесть лет назад, — проводились мероприятия по мобилизации на основе еще советской системы. Так вот, эти мероприятия были признаны абсолютно неэффективными.

А ранее, в начале 2000-х, Минобороны пыталось на мобилизационной основе развернуть танковую дивизию в Чебаркуле — и тоже получило весьма негативный опыт.

Выяснилось, что многие участники сборов отсутствуют: по данным военкоматов, они должны проживать по таким-то адресам, а на деле давно переехали. А у тех, кто явился, выяснилось несоответствие военно-учетной специальности: чаще всего оказывалось, что человек служил на другом типе техники, и армии требуются совершенно другие навыки.

Этот негативный опыт, кстати сказать, был ключевой причиной, по которой Минобороны взялось за реформирование системы мобилизации.

«СП»: — В каких странах мобилизационные системы похожи на нынешнюю российскую?

— Больше всего наша нынешняя система похожа на американскую. Правда, в США мобилизационная система более развернутая — она представлена там в виде Национальной гвардии.

У нас гвардия также существует, но выполняет, скорее, функции территориальной обороны и охраны объектов особой важности. А вот Нацгвардия США — это боевые обеспечивающие подразделения. Неслучайно американская гвардия достаточно широко привлекалась к различным операциям Вооруженных сил. Достаточно сказать, что Нацгвардия США имеет боевую авиацию, чего у нас нет.

В США, как и у нас, существует резерв первой очереди — прежде всего, им доукомплектовываются Сухопутные войска. Американские резервисты, понятно, также служат по контракту.

«СП»: — При каких сценариях России может потребоваться крупная мобилизации?

— В случае широкомасштабной войны. В военной доктрине России названа угроза, которую мы считаем основной — это НАТО. В случае же локальных конфликтов может потребоваться доукомплектование действующих частей резервистами-контрактниками первой очереди.

— Международная обстановка обострилась, и остается напряженной с 2014 года, — отмечает ведущий эксперт Центра военно-политических исследований МГИМО Михаил Александров.

— И в этой обстановке выяснилось, что мобилизационные возможности нашего государства оказались существенно подорванными. Во многом это «заслуга» прежнего министра обороны Анатолия Сердюкова, который не только ликвидировал кадровые дивизии, но и достаточно серьезно развалил систему мобилизации.

Между тем, воевать российской армии в ее нынешнем виде с НАТО — а это наш наиболее вероятный противник, — эффективно не получится. Несколько месяцев мы провоюем успешно, но потери в этом случае неизбежны, и мобилизационные ресурсы необходимы. Не следует забывать, что силы НАТО по численности больше, чем российская армия. Поэтому нам потребуется увеличить военный контингент — с нынешнего 1 млн. человек до 2−3 млн. А для этого нужно не только призвать личный состав с необходимыми навыками, но и обеспечить его вооружение и снабжение.

Поэтому военные специалисты едины во мнении, что мобилизационную систему необходимо восстанавливать. Это сейчас и делается. А поскольку экономика у нас рыночная, а не плановая советская, делать это приходится в новых условиях: мобилизации нужно обучаться и министерствам, и территориальным органам управления.

Кроме того, важно понимать: война против России может носить гибридный характер, когда воюет практически все население, и отдельные очаги боевых действий вспыхивают по всей территории. В этих условиях вопрос мобилизации населения становится ключевым…