17 июля 2018 08:40

Чем грозит «Большая сделка» Путина и Нетаньяху

Как будет складываться ситуация на Ближнем Востоке после встречи лидеров стран

5191

Прогноз Центра BESA No. 896, 16 июля 2018 года

Как утверждается, Израиль недавно вновь нанес удары с воздуха по базе Т4 вблизи Хомса, но не наносил никаких ударов по вооруженным силам Сирии и Хезболлы, продвигавшихся на юг из Дъраа до самой границы с Иорданией, что всего в двадцати милях* к востоку от израильских Голанских высот**.

Как мог Израиль применить свою силу против цели, находящейся в сотне миль от своей северной границы, и быть столь пассивным, когда Хезболла, сирийские и, возможно, иранские силы крушат повстанцев и отвоевывают территорию?

Разве не подчеркивал Иерусалим раз за разом, что он не позволит, чтобы северная граница с Сирией напоминала северную границу с Ливаном, за которую Израиль платил высокую цену на протяжении двух десятилетий?

Встреча президента Владимира Путина и премьер-министра Биньямина Нетаньяху, состоявшаяся неделю спустя сирийского наступления, может послужить ключом к пониманию пассивности Израиля.

Россия, может быть, предлагает Израилю «Большую сделку», которая, как считает Путин, будет соответствовать интересам обеих сторон.

Читайте также

Трамп vs Путин: Россию из-за Крыма прогнуться не заставят

Президенты двух держав за два часа встречи обсудили много вопросов

Краеугольным камнем сделки является недопущение Израиля в Сирию до тех пор, пока не будет достигнуто полное урегулирование сирийской проблемы, которое будет включать в себя:

Уход с северо-западной полосы вдоль турецко-сирийской границы Турции, ведущей свою войну с курдами.
Ликвидация американского присутствия и участия на юго-востоке (аль-Танф). Это присутствие не только часть кампании против продолжающегося присутствия ИГИЛ***. Это присутствие вело к болезненным ракетно-бомбовым ударам США по Хезболле и сирийским вооруженным силам вдоль восточного берега Евфрата до Дейр эз-Зора.

Путин, возможно, заверил Нетаньяху в том, что, как только будут выведены эти иностранные силы, включающие турецкую логистическую линию для повстанцев-суннитов (последний территориальный оплот повстанцев), то Москва сделает так, чтобы иранцы и Хезболла также покинули Сирию.

Путин, скорее всего, подчеркнул Нетаньяху, что он уже намерен соблюдать эту сделку, закрывая глаза на те болезненные удары, которые Израиль в Сирии уже обрушил на Иран и Хезболлу.

Но, прежде всего, Путин, вероятно, сказал Нетаньяху, что вовлеченность России в сирийские дела будет означать, что Россия будет «убеждать» других уважать территориальную целостность других государств. Путин в отличие от его коммунистических предшественников (которым он, конечно, служил в качестве младшего сотрудника службы безопасности) будет главным актором в достижении региональной стабильности, основанной на территориальной целостности каждого государства, которую уважает каждое государство и каждый актор внутри каждого государства.

В соответствии с такого рода видением, Хезболла, наконец, удостоится статуса «национальной» ливанской партии, у которой будет «обрезана» ее теократическая мантия, понижен ее статус «движения сопротивления» — параллельно с ее вооруженными формированиями. Иран обратится к своим многочисленным внутренним проблемам. Сирия будет напряженно работать над тем, чтобы на федеральном уровне решить свои проблемы таким образом, чтобы удовлетворить потребности неоднородного населения страны при том условии, конечно, что алавитскому кантону будет обеспечена стабильность — хотя бы потому, что Россия хочет иметь военно-морскую базу в Тартусе и военно-воздушную в Хмеймиме.

Если этому сценарию суждено сбыться, то Израиль станет главным выгодополучателем нового порядка, основанного на том, что государства и государственные акторы будут заниматься своими делами — за исключением трансграничной торговли, которая могла бы содействовать региональной стабильности.

Но с какой стати будут Сирия, Иран и Хезболла играть те роли, которые им предпишет «Большая сделка»? В конце концов, разве вся эта тройка не предана идеологии уничтожения еврейского государства?

Путин считает, что у Дамаска нет иного выбора, как согласиться на разрыв связей с Тегераном. Альтернативой этому для Сирии является риск быть поделенной внешними силами: Турцией, США, а также, возможно — и это главная угроза, — Ираном, считающимся сейчас союзником. В распоряжении каждой из этих сторон имеются соответствующие прокси-силы — остатки сирийских повстанческих сил, находящиеся под влиянием Турции; курды, поддерживаемые Соединенными Штатами, а также Хезболла и иракские ополчения, находящиеся на службе Ирана.

Иран мог бы вывести свои силы, если бы усвоил тот урок, который он получил за последние два года — стратегическое значение применения военной авиации. Успешное применение Россией своих воздушно-космических сил повернуло вспять направление развития ситуации в сирийском государстве в ущерб повстанцам. А удары с воздуха, наносимые Израилем и США, наносили ущерб иранским вооруженным силам и их союзникам. Их удары с воздуха, возможно, могли бы быть более скоординированными и смертоносными и даже могли бы быть направлены против самой иранской территории, если бы Тегеран продолжил тешить себя имперскими амбициями, которые натолкнулись бы на стремление Москвы привнести в регион стабильность.

Конечно, предел, до которого Россия сможет реализовать эту «Большую сделку» зависит от результатов встречи Путина с президентом Трампом в Хельсинки 16 июля. Главным российским требованием, возможно, стало явное признание американцами первенства Москвы в бывших советских республиках, отмена всех санкций против России и россиян как доказательство приверженности таким договоренностям.

Тем не менее, даже если договоренности — сначала между Путиным и Нетаньяху, а затем и между Путиным и Трампом — сбудутся, то вряд ли можно считать гарантированным то, что России захочется выпроводить иранцев из Сирии. Как считает Майкл Шарнофф, эксперт по отношениям сверхдержав с их ближневосточными клиентами, Советский Союз в свое время, несмотря на массированную экономическую и военную поддержку режиму Асада, вряд ли имел решающее слово при принятии Сирией ключевых решений. В число таковых входило и решение сирийцев о начале в 1974 переговоров с Израилем о прекращении конфликта — о чем сирийцы Советский Союз даже не проинформировали.

И Путину, кажется, удалось убедить Нетаньяху. После встречи последний (вопреки фактам) сказал: «У нас нет проблем с режимом Асада. За последние 40 лет на Голанских высотах не было выпущено ни единой пули».

На Голанских высотах проблем, может быть, было и немного, но помощь сирийцев Хезболле, Хамасу и другим террористическим организациям на протяжении тридцати лет для Израиля была не просто проблемой, а проблемой, несшей смерть.

Задним числом может оказаться так, что пассивность Израиля во время сирийского наступления на юг может, в лучшем случае, оказаться упущенной возможностью, а в худшем — крупной стратегической ошибкой.