«Мертвая рука» для «Томагавков»

17 декабря исполнилось 54 года российским Ракетным войскам стратегического назначения. Как водится, на традиционно собранной по этому поводу пресс-конференции командующий РВСН генерал-полковник Сергей Каракаев заявил, что вверенные ему войска и сегодня способны обеспечивать баланс сил и выступать в качестве эффективного средства сдерживания.

«При примерном равенстве оперативно развернутых боезарядов в стратегических ядерных силах (СЯС) РФ и стратегических наступательных силах (СНС) США, с учетом уровней стратегических наступательных вооружений (СНВ) других ядерных держав - Великобритании, Франции и Китая — и ядерного вооружения новых ядерных держав — Индии, Пакистана и других, для решения задач стратегического сдерживания необходимо и достаточно в составе ударной группировки российских СЯС иметь около 1500 ядерных боезарядов», — заверил Каракаев.

В амбициозных планах по обновлению стратегических вооружений не только количественные, но и качественные показатели. В частности, планируется, что советские баллистические ракеты будут находиться на боевом дежурстве максимум до 2022 года. Каракаев отметил, что вывод этих ракет из эксплуатации станут осуществлять по мере поступления в войска новых типов вооружений. В частности, в период с 2018-го по 2020 годы войска должны получить новейшую баллистическую ракету «Сармат», которая придет на смену знаменитой «Воеводе».

Но означает ли это, что с обеспечением ядерного сдерживания у нас все безоблачно? Наоборот, проблем уйма. О главной из них высказался президент РФ Владимир Путин на недавней расширенной коллегии Минобороны. Президент тогда обратил внимание на угрозу обезоруживания наших Стратегических ядерных сил возможным массированным ударом высокоточным оружием. Как считают эксперты — допустим, одновременным стартом сотен или даже тысяч крылатых ракет морского и воздушного базирования.

Угрозу несет и стремление США совершенствовать свою систему противоракетной обороны, направленность которой против нашей страны сомнений не вызывает.

Немного истории. О том, как избежать обезоруживающего удара и сделать возмездие гарантированным, и мы, и американцы задумались, лишь только обе стороны обзавелись атомными бомбами. Так, в Советском Союзе родилась командная система «Периметр», тут же названная перепуганным Западом «Мертвой рукой».

Суть «Периметра» заключалась в том, что даже при внезапном уничтожении всего высшего политического и военного руководства страны команда на ответный ракетно-ядерный удар будет выработана автоматически и обязательно дойдет до уцелевших расчетов межконтинентальных баллистических ракет. Не понадобятся ни так называемые «ядерные чемоданчики» (система «Казбек»), ни линии связи Главных штабов РВСН и ВМФ.

Просто в случае массированного ядерного удара по нашей территории из шахты автоматически стартует ракета, очень похожая на знаменитую советскую «Воеводу», прозванную на Западе «Сатаной». Только в головной части не боезаряд, а сложнейшая электроника. Она беспрерывно тестирует множество параметров на нашей территории: уровень радиации, наличие точечных источников ионизированного и электромагнитного излучения, сейсмических колебаний. А еще — интенсивность переговоров в военных радиосетях и телеметрию своих пунктов управления. Если пункты управления мертвы, если в наличие все прочие грозные факторы — тогда команда на ответный удар уцелевшей группировкой Стратегических ядерных сил от «Периметра» следует немедленно.

Владимир Ярынич, один из разработчиков «Периметра», в интервью журналу Wired так рассказывал об этой системе: «Она была разработана так, чтобы находиться в дремлющем состоянии, пока высокопоставленное официальное лицо не активирует её в кризисной ситуации. Тогда она начала бы мониторить сеть датчиков — сейсмических, радиационных, атмосферного давления — на признаки ядерных взрывов.

Прежде чем запустить ответный удар, система должна была бы проверить четыре «если»: если система была активирована, сперва она попыталась бы определить, имело ли место применение ядерного оружия на советской территории. Если бы это оказалось похожим на правду, система проверила бы наличие связи c Генеральным штабом. Если связь имелась, система бы автоматически отключилась по прошествии некоторого времени — от 15 минут до часа — прошедшего без дальнейших признаков атаки, в предположении, что официальные лица, способные отдать приказ о контратаке, по-прежнему живы. Но если бы связи не было, «Периметр» решил бы, что Судный день настал, и незамедлительно передал право принятия решения о запуске любому, кто в этот момент находился бы в глубоко в защищённом бункере, в обход обычных многочисленных инстанций".

Разработка нашей «Мертвой руки» под руководством знаменитого конструктора ракет Владимира Уткина началась в соответствии с постановлением правительства от 30 августа 1974 года. Первые пуски командной ракеты 15А11 с головной частью 15Б99 системы «Периметр» состоялись в декабре 1979 года. В 1982 году летно-конструкторские работы завершились. Вскоре комплекс был поставлен на боевое дежурство в 7-й гвардейской ракетной Режицкой Краснознамённой дивизии в Тверской области.

Как обстоят дела с «Периметром» сегодня? Ясно не до конца. Что и понятно: в стране немного тайн, которые бы по понятным причинам охранялись столь тщательно.

Более или менее точно известно, что в соответствии с Договором СНВ-1 полк, на вооружении которого стояла ракета 15А11, расформировали 1 сентября 1995 года. Но не исключено, что он не был единственным в России. По крайней мере, в декабре 2011 года командующий РВСН генерал-лейтенант Сергей Каракаев заявил, что система «Периметр» существует и находится на боевом дежурстве.

Однако в любом случае возникает вопрос: в какой мере это оружие соответствует опасностям нынешнего дня? Ведь в 1974 году, когда давалось задание на разработку командной ракеты, никто и предположить не мог, что у США появится возможность обезоружить наши ядерные силы и без применения оружия массового поражения.

Выглядеть это может примерно так. Тысячи «Томагавков» просто стартуют с кораблей и самолетов откуда-нибудь из Арктики, бассейнов Средиземного, Балтийского или Черного морей или с Тихого океана. Какую-то часть этой тучи, возможно, удастся сбить средствами ПВО и истребительной авиацией. Но точно не всех. На это ни сил, ни средств у наших Вооруженных сил просто нет. С большой долей вероятности можно предположить, что главными целями такого удара станут именно российские ракетные базы и командные пункты.

Если будет реализована идея министра обороны Сергея Шойгу о создании в здании главкомата Сухопутных войск на Фрунзенской набережной в Москве Национального центра обороны — много «Томагавков» и не понадобится, чтобы разом накрыть все политическое и военное руководство России. Тогда не спасет и «Периметр», даже если он и вправду сегодня в боеготовом состоянии. Ни радиации, ни ионизирующего или электромагнитного излучения не будет. Отдавать приказы о возмездии окажется некому.

Есть и еще один важный момент чисто субъективного свойства. Даже в случае физического сохранения ответственных за «красную кнопку», руководству будет непросто в считанные минуты решиться на нее нажать. Для того, чтобы дать отмашку на ответный или ответно-встречный ядерный удар в отместку за применение (пускай и массовое!) обычных вооружений, придется преодолеть серьезный психологический барьер. В свою очередь потенциальный противник, как показывает история «гуманитарных бомбардировок» Югославии, Ирака и Ливии, вряд ли будет мучительно терзаться вечным гамлетовским вопросом.

Комментарий бывшего начальника Главного штаба РВСН генерала Виктора Есина:

— Российская ядерная триада в состоянии обеспечить баланс сил. На недавней расширенной коллегии Минобороны Владимир Путин отметил достаточно высокий уровень боеготовности СЯС. Это действительно так — с точки зрения количества носителей и боевых блоков. Но самое главное — готовность к выполнению задач. У РВСН она выше, чем у остальных компонентов Стратегических ядерных сил.

«СП»: — А если посмотреть на ситуацию в динамике? Особенно в свете продолжающегося наращивания противоракетного потенциала и накапливания запасов высокоточного оружия США

— Все будет зависеть от возможностей нашей оборонной промышленности. Если проведем запланированные мероприятия по расширению производственных мощностей на Воткинском заводе, то наш стратегический ядерный арсенал будет своевременно обновляться. Тогда к 2020−2021 гг. в группировке РВСН будет 97% ракетных комплексов нового поколения. Даже с учетом развертываемой американцами глобальной системы ПРО, такая группировка в состоянии прорывать даже глубоко эшелонированную противоракетную оборону. Мы сможем доставить достаточное количество боевых блоков на территорию нашего противника. Что в свою очередь, означает нанесение ему неприемлемого ущерба. Любой потенциальный агрессор понимает, что развязывать войну в таком случае невозможно. Это залог стратегической стабильности в мире.

«СП»: — Вы согласны с тем, что массированный удар высокоточным оружием способен нейтрализовать наш ядерный потенциал?

—  Президент буквально на днях говорил об этом. США действительно делают ставку на высокоточное оружие. Оно может быть направлено как на центры управления, так и на места базирования МБР.

«СП»: — Какие контрмеры мы можем предпринять?

— Думаю, я не открою большого секрета, если скажу, что в России уже давно ведется разработка новых гиперзвуковых ракет. Об этом не один раз говорил Дмитрий Рогозин. С другой стороны, я бы не преувеличивал возможности США. В масштабе, достаточном для нейтрализации российского стратегического потенциала, высокоточное оружие будет разворачиваться в середине следующего десятилетия. У нас еще есть время для того, чтобы разработать «противоядие».

Вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков не столь оптимистичен в оценке способности наших стратегических сил отвечать на вызовы времени.

— Наши возможности на пределе. Нужно понимать, что ядерное сдерживание приходится осуществлять в отношении не только США, но и других стран.

«СП»: — Учитывает ли военное руководство совокупный потенциал наших противников или рассматривает их по отдельности?

— Совокупный ядерный потенциал стран НАТО примерно в два раза превосходит российский. К тому же есть такое понятие как возвратный стратегический потенциал США. Это около 6000 боеголовок, которые не были уничтожены в ходе реализации разоруженческих программ, а просто складированы в определенных местах.

«СП»: — Это не вызывает вопросов с российской стороны?

— А что поделаешь? Вот такой «выгодный» договор заключил незабвенный Михаил Горбачев. В результате мы имеем пятикратное превосходство Запада в количестве ядерных боезарядов.

«СП»: — Можно ли эффективно защитить наши ядерные силы от атаки высокоточным оружием?

— Повысить степень защищенности наших ядерных сил от крылатых ракет можно. Причем, достаточно просто. Для этого нужно обеспечить каждую позицию прикрытием. Например, в виде зенитного ракетно-пушечного комплекса «Панцирь». А также посредством создания надежной системы контроля над воздушным пространством в районах дислокации ядерных сил. Для этого нужно увеличить количество самолетов радиолокационного дозора и наладить их постоянное патрулирование. Они способны обнаруживать такие ракеты на расстоянии до 250 км. По данным из открытых источников, у нас сейчас порядка 15 таких машин. По моим оценкам, их должно быть не меньше 40−45.

Плюс нужно закупить несколько десятков дивизионов мобильных ракетных систем малой дальности типа «Тор», которая также способна поражать крылатые ракеты. Наконец, нужно создавать авиационные заслоны из истребителей МиГ-31. Эти машины могут эффективно бороться с крылатыми ракетами на траектории полета и в районе цели.

Фото ИТАР-ТАСС/ Станислав Красильников