Сталлоне, которого мы не знаем

Выставка живописных работ звезды Голливуда и идола бойцов всех мастей — от боксеров до представителей смешанных единоборств — Сильвестра Сталлоне, открылась в последнее воскресенье октября в Петербурге. Открылась при непосредственном его участии.

Незабвенный Рокки, он же Рембо, он же Неудержимый и т. д., и т. п. не поленился прилететь из-за океана «буквально на пару дней» в страну своих предков, чтобы лично убедиться: его картины выставлены тут в одном из самых престижных собраний мира. А именно — в Русском музее.

Правда, не в основном здании — Михайловском дворце, а чуть в сторонке, в Инженерном замке, том самом, построенном велением императора Павла Первого, который с легкой руки Александра Пушкина слывет вот уже два века «пустынным памятником тирану».

На открытие ломились в основном представители СМИ и специалисты. Зрителей же из числа рядовых горожан и гостей Северной столицы набралось едва ли два десятка. Виной ли тому практическое полное отсутствие в городе соответствующих афиш или желание устроителей оградить почетного заокеанского гостя от каких-либо неожиданностей, выяснить не удалось.

Узнать что-либо вообще было трудно. Например, о том, сколько картин передано Сталлоне для данного вернисажа, корреспонденту «СП» шепнула (буквально) одна из смотрительниц: «Я лично подсчитала — 27».

Они разместились в нескольких небольших залах, анфиладой идущих один за другим прямо… к выходу во двор. По одной, редко две штуки на стенах. Красочные, яркие, броские. Есть сюжетные. Чаще сюжет только угадывается. Зато сколько экспрессии, нет, даже агрессии!

А что вы хотите, он столько пережил в своей жизни, столько было боли — физической и психологической, — заметила на мою реплику одна из сотрудниц пресс-службы Русского музея. К числу поклонников актера Сталлоне она себя не относит. Но картины известного на весь мир актера, режиссера, сценариста (и культуриста), признается, приятно удивили. — Есть в них что-то… от Шагала, например, а также нашего Казимира Малевича.

Трудно с этим не согласиться. Особенно, когда узнаешь, что эти два художника в числе самых любимых у «Рокки».

Моей первой картиной, купленной на первые лично заработанные деньги, стала картина Марка Шагала, — сказал на последовавшей в тот же день пресс-конференции Сильвестр Столлоне. — Она до сих пор у меня. С малых лет я восхищался художниками, завидовал им белой завистью. Мне так хотелось самому научиться живописи! Для меня — это одно из лучших в мире занятий.

Он вошел в зал для пресс-конференций уверенной твердой походкой, «держа на лице» улыбку, столь знакомую по многочисленным фильмам. Темный пиджак, черная рубашка без галстука, бардового цвета платок в нагрудном кармане пиджака. Оглянулся на столпившихся журналистов. Предложил сразу переходить к делу, в смысле, к вопросам.

«СП»: — Вы впервые показываете свои картины в России. И сразу — в Русском музее. Знакомы с его историей, коллекцией? Ели да, какие у вас о нем впечатления?

Всё, что я успел на данный момент — это проехать из аэропорта до музея, и немного пройти по его залам. Вообще музеи обожаю. Сам факт пребывания в их стенах действует на меня завораживающе, вдохновляет на новые творческие дела. Я никогда не думал, что мои картины будут выставляться в престижных залах. Начал писать в какой-то степени спонтанно. Для себя. Над созданием кинолент работают сотни, а часто и тысячи людей. Перед мольбертом же ты один на один с самим собой, своими чувствами. Это для меня едва ли не самое важное.

«СП»: — Говорят, некоторые картины вы писали специально для нынешней выставки в Петербурге, это так?

Да. Когда мне сказали о грядущем вернисаже, я подумал, что надо сделать что-то специально для него. Как же иначе? Я хочу, чтобы люди увидели и поняли меня сегодняшнего.

«СП»: — Что важно для вас в творчестве — актерском, живописном?

Всё! Потому что творчество — это самовыражение. Когда ты растворяешься в нем, то открываешь что-то новое и в себе самом. Становишься в чем-то лучше, чище. Так мне кажется. Если бы начать всё сначала, я бы, конечно, пошел именно по этой стезе, став скульптором и художником.

«СП»: — Вы недовольны своей карьерой в кино?

Наверное, я что-то сделал стоящее в киноискусстве, если до сих пор востребован. Но вы спросили, что бы я изменил в своей жизни, если бы мог начать её сначала…

«СП»: — Ваша бабушка-еврейка была родом из Одессы, откуда эмигрировала во время русской революции начала ХХ-го века. Чувствуете в себе «зов крови», тягу к России?

Во мне столько кровей намешано — ещё французская, итальянская… Может, отсюда и любовь к творческим профессиям, многогранность способностей именно в этой сфере?..

Он приветлив, доброжелателен. Общителен. За те сорок минут, что выделили организаторы на встречу с ним журналистов, не раз «уходил» в пространные объяснения. Из-за чего какие-то вопросы, увы, так и остались без ответа. Подумалось, будь его воля, говорил и говорил бы — в основном о живописи, немного о кино, совсем чуть-чуть о друзьях и коллегах по Голливуду. Скажем, о «Терминаторе» — Шварценеггере, с которым, признался, время от времени «бодается» по разным поводам, но — «любя».

Он вообще, как показалось, «наяву», в жизни совсем другой. Очень среднего роста, улыбчивый, чувствуется — начитанный, склонный к философии. Этакий «Рокки-мудрец».

Справка «СП»

Майкл Сильвстр Гарднцио Сталлне родился в 1946 г. в Нью-Йорке, США. Снялся во множестве боевиков. По результатам на 2012 год, общая касса фильмов со Сталлоне в качестве актёра составила 3,7 миллиарда долларов. За роль в первой части «Рокки» и написание к ней сценария выдвигался на премию «Оскар». При этом организаторами премии «Золотая малина» при подведении киноитогов ХХ столетия был признан худшим актёром века.

За заслуги в популяризации бокса введён в Международный зал боксёрской славы.

Живописью начал заниматься в конце 1960-х, когда был студентом Академии драматического искусства в Майами.

Фото автора