Академик Гринберг: Спасение нашей экономики в нефтяном наркотике

Вторая волна мирового кризиса вполне возможна, мир еще не вышел из патовой ситуации, предупредил 18 января глава Международного валютного фонда Доминик Стросс-Кан. По его мнению, мы должны быть очень осторожными, поскольку нынешний тренд на восстановление остается крайне неустойчивым. И самым главным риском для мировой экономики является огромное количество дешевых денег, которыми заливали кризис США и страны Евросоюза. Теперь эти деньги рекой хлынули на развивающиеся рынки, что грозит образованием новых финансовых «пузырей» на рынках активов, таких как нефть и металлы, цитирует Стросс-Кана Associated Pres.

Но главную проблему мировых правительств и центробанков глава МВФ видит в поисках адекватного выхода из режима чрезвычайной поддержки финансово-экономической системы. Страны мира до сих пор так и не решились прекратить вливать деньги в свои экономики, но рано или поздно это придется сделать. И если они отменят свои экстренные меры слишком рано, возникнет угроза повторной рецессии, предупредил глава МВФ.

О возможности повторения мирового экономического кризиса в новом году читателям «СП» рассказал директор Института экономики РАН, академик Руслан Гринберг.

—  Сейчас существует ряд макроэкономических показателей, говорящих о том, что в мировой экономике начинается выздоровление. Но пока оно еще очень неустойчивое — нет устойчивого спроса со стороны реального сектора экономики. Здесь Стросс-Кан прав: сейчас складывается такая драматическая ситуация, когда страны переполнены деньгами, которых много печатали для ликвидации кризиса, и спрос осуществляется в основном за счет государственных денег.

«СП»: — А как должно быть?

— На самом деле здоровый экономический рост начинается только тогда, когда спрос предъявляет частный сектор, а он пока еще очень вялый. Государства уже готовы прекратить накачку экономик деньгами, но они боятся, что это приведет к новому кризису. С другой стороны, они боятся, что если эта накачка деньгами будет продолжаться, то это вызовет рост инфляции и процентных ставок — такой риск тоже очень велик. Поэтому ситуация в мире пока весьма неопределенная, и к предостережению главы МВФ нужно отнестись серьезно.

«СП»: — Тогда такой вопрос: «если завтра война, если завтра в поход», насколько будет готова Россия к кризису?

— Экономика России переживала и не такое. Главная проблема у нас одна — это безработица. Если, скажем, в западных странах безработица не выходит за десять процентов трудоспособного населения, то для них это терпимо. Конечно, ничего хорошего в этом нет, если миллионы людей теряют работу, но они, по крайней мере, будут сносно жить. У нас же для человека потерять работу — это катастрофа. Мы еще не готовы к нормальной рыночной экономике, у нас нет соответствующей инфраструктуры, а существующие биржи мало способны помочь человеку найти работу. Поэтому многие безработные вообще не объявляют себя таковыми и не ходят на биржи.

«СП»: — А если грянет вторая волна мирового кризиса, то чем это грозит России?

— Если в мировой экономике начнется вторая волна кризиса и будет заморожен спрос на наши десять — двенадцать экспортных топливно-сырьевых ресурсов, тогда мы потеряем валютные доходы и начнется давление на курс рубля на рынке. Конечно, многие люди в России вообще не имеют валюты, но для них возникнет угроза потерять работу. Поэтому сейчас для нас единственное спасение — рост спроса у стран Запада и Китая на наши сырьевые ресурсы.

«СП»: — Не придется ли нам в случае новой волны кризиса снова обращаться в МВФ за кредитами для восполнения бюджетного дефицита?

— Я думаю, что в МВФ мы пока обращаться не будем — наши международные резервы еще очень большие. Возникает риск только с точки зрения поддержания рублевого курса на рынке, но с этим, я думаю, Центральный банк справится. Если, конечно, цена на нефть резко не упадет. Большой проблемы с дефицитом бюджета я тоже не вижу: сейчас у нас семь процентов дефицита, можно допустить еще пять. Потому что наша страна единственная из развивающихся, которая имеет столь низкую государственную задолженность, и мы вполне сможем занимать деньги и на внутреннем и на внешнем рынке для покрытия дефицита бюджета.

«СП»: — Все страны, пройдя первую волну кризиса, занимались модернизацией, у нас же все ограничилось лишь разговорами. Или нет?

— Да, говорить у нас умеют, риторика у представителей власти уже хорошая. Но до настоящего дела пока еще далеко, кое-что делается, но мало. Поэтому пока модернизация для российской экономики — самая тяжелая проблема. Но это уже отдельный разговор…

---

Кто сколько влил денег в экономику для борьбы с кризисом

Государственное казначейство США выделило 700-миллиардный стимулирующий пакет, одобренный конгрессменами еще при администрации Джорджа Буша-младшего. Общее число финансовых институтов, получивших поддержку от правительства США в рамках стимулирующего пакета, достигло 317.

Для подъема экономики ЕС Еврокомиссия предложила «финансовый стимул» в 200 млрд. евро, из которых 170 млрд. евро было выделено странами, входящими в Еврозону, а еще 30 млрд. евро — из бюджета региональной организации. В национальном срезе речь идет о средствах, эквивалентных 1,2% ВВП Евросоюза.

Британское правительство разработало пакет мер по поддержке компаний малого и среднего бизнеса на общую сумму в 20 млрд. фунтов стерлингов. И еще десятки миллиардов ушли на выкуп банковских акций.

Правящая в Японии партия одобрила пакет мер по стимулированию экономики общим объемом 15,4 трлн. иен (154,4 млрд. долларов). Этот план мер помощи экономике, по данным Bloomberg, является самым крупным (3% ВВП) из когда-либо принимавшихся Японией.

Правительство КНР приняло невиданный в истории страны пакет антикризисных мер общей стоимостью почти 600 млрд. долларов по стимулированию национальной экономики.

Общий объем финансовых ресурсов, которые власти России в 2009 году направили на антикризисные меры, составил 3,664 трлн. рублей, или 9,1% национального ВВП, говорится в материалах Минфина. Ранее премьер-министр Владимир Путин оценивал объем пакета антикризисных мер в 2009 году, учитывая меры Центробанка, аж в 12% ВВП.