США обходят Россию с флангов

На днях официальный представитель госдепартамента США Виктория Нуланд объявила, что Вашингтон приостанавливает действие Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) в отношении России. Объяснение выглядит следующим образом: Россия объявила мораторий на выполнение договора еще в 2007 году, все это время США честно пытались убедить Россию изменить ее позицию, но сегодня Штаты считают нужным перейти к более решительным мерам воздействия.

На самом деле, этот документ, известный еще как договор о фланговых ограничениях, давно умер не по вине России. В нем содержалась замечательная идея: установить верхние пределы размещения боевой техники сторон на севере и на юге Европы. Но все погубил один нюанс: первая редакция ДОВСЕ была подписана в 1990 году, когда еще существовали и СССР, и НАТО, и Варшавский договор. Из высоких договаривающихся сторон к сегодняшнему дню в живых осталась только НАТО. Да и состав Североатлантического альянса с 16 стран вырос до 28-ми. За счет, естественно, наших бывших союзников. Их боевые потенциалы тоже плавно перетекли к Западу. Что же было соблюдать? Терпение Москвы лопнуло в 2007 году, когда тогдашний президент Владимир Путин ввел мораторий на выполнение договора, иронично заметив: «Что касается Прибалтики, то она вся, по старой договорной версии, проходит как «Прибалтийский военный округ ВС СССР». Может быть, мне туда и командующего назначить?«

В общем, самим американцам тоже давно все понятно с ДОВСЕ. Но почему о своем выходе из него в отношении нашей страны они объявили лишь сегодня? Любопытная версия на этот счет у руководителя Центра военного прогнозирования, кандидата военных наук полковника Анатолия Цыганка:

— На мой взгляд, американцы ждали четыре года для создания новой группировки на юге Европы. Зачем? Я вполне допускаю, что после Ливии, очередное нападение будет совершено на Сирию. Для этого им нужно изменить фланговое состояние группировки сил. А именно эту возможность ограничивает договор ДОВСЕ. Видимо, сейчас за 2−3 месяца они резко увеличат свои наступательные возможности на сирийском направлении. Я считаю, что в течении ближайшего года они начнут операцию против Дамаска.

«СП»: — То есть, последует даже сухопутная операция?

— Дело в том, что воздушная операция желаемого результата не даст, поэтому будет и наземная. Ситуация очень сложная. Я допускаю, что Турция не даст возможности американцам действовать с турецкой территории. Турция стремится создать санитарный пояс для курдов и понимает: если начнется войсковая операция на территории Сирии, все курдское население выступит против них. Израиль тоже понимает, что да, у него сейчас бывают стычки на Голанских высотах. Но развитие военного конфликта грозит им еще большими проблемами.

Свой взгляд у одного из тех, кто принимал участие в подготовке ДОВСЕ — бывшего главного военного дипломата Минобороны РФ, президента Академии геополитических проблем, генерал-полковника Леонида Ивашова:

«СП»: — Леонид Григорьевич, когда подписывался ДОВСЕ, вы работали в аппарате Министерства обороны. Какова была изначальная задача?

— Для ответа на этот вопрос надо вспомнить, что договор заключался между двумя военными блоками в условиях крайней милитаризации, но при этом паритета: в чем-то страны Варшавского договора превосходили НАТО, в чем-то НАТО было посильнее нас. И тогда, чтобы избежать военного столкновения был запущен договор об обычных вооруженных силах. Его суть состояла в том, чтобы правовыми ограничениями не допускать таких концентраций группировок войск, которые могли бы иметь наступательный характер и нанести внезапный удар по противной стороне. И тогда на территории от Атлантического океана на западе и до Уральских гор на востоке создали такую систему, согласно которой по пяти видам обычных вооружений их можно было иметь только определенное количество. В этом был весь смысл договора. Тогда и нас не удовлетворяли определенные ограничения, например, фланговые. И американцам не нравились какие-то пункты договора. Но, тем не менее, это был позитивный компромисс. В первую очередь для европейцев: они не хотели, чтобы Советский Союз и США сталкивались друг с другом на территории Европы, вовлекая ее в этот конфликт, потому что сильнее всего от него бы пострадала именно она.

Договор действовал, пока сохранялся паритет. Когда мы стали слабеть, а НАТО усиливаться и расширяться, документ перестал удовлетворять американских геополитиков. Они повели дело к изменению параметров. Даже стамбульская версия договора 1999 года американцев не удовлетворила, впрочем, как и нас. Например, новые члены НАТО — страны Прибалтики, Польша, не охватывались режимом ограничений вообще, и американцы на этом очень жестко стояли.

«СП»: — Почему американцы на этот шаг именно сегодня?

— Потому что накануне выборов все стараются набирать очки перед избирателями. Обама из миротворцев перешел в категорию «ястребов» и ему нужно показать решительность в отстаивании интересов США. У него есть разногласия с военными, поэтому сейчас он подыгрывает военному избирателю.

«СП»: — Формально мы вышли из договора в 2007, а фактически?

— Фактически новый договор 1999 года так и не вступил в силу. Мы соблюдали фланговые ограничения, но происходило это в силу того, что стремительно разоружались. Хотя взаимные проверки проводились, но когда во время агрессии НАТО против Югославии я послал группу наблюдателей в Македонию, американцы просто не пустили нас в то место, где мы предполагали размещение их воинских частей. Просто сказали, что таковых там нет. Когда мы требовали, американцы давили на македонцев. И те говорили, что «мы не гарантируем вашу безопасность и не можем вас туда пустить» и т. д.

«СП»: — А когда мы вели войны в Чеченской республике, этот договор не мешал нам?

— В чем-то мешал, но в целом того количества обычных вооружениий, которое разрешалось ДОВСЕ, было достаточно. Где-то мы действительно превышали нормы, но указывали, например, что это техника, находящаяся в ремонте. Были мизерные нарушения.

«СП»: — Когда заключался ДОВСЕ, это происходило в русле общей логики активного разоружения СССР и США, но считается, что это было на руку только американцам, а нашей обороноспособности нанесло огромный урон. Как это происходило?

— Я бы сказал, что инициаторами логики разоружения, как ни странно, изначально выступали именно военные двух стран. Но в договорах конца 80х-начала 90х был элемент жульничества со стороны Горбачева и Шеварнадзе: они пытались поддержать непропорциональные не в нашу пользу сокращения по стратегическим бомбардировщикам, крылатым ракетам и сделали еще целый ряд ненужных уступок. Позиция военных состояла в том, что нужно применять пропорциональный подход. Например: американский бомбардировщик способен нести 20 ракет с ядерным боезарядом, наши — гораздо меньше. Мы, военные, предлагали: «Ваш несет 20, наш — 6. В такой пропорции и давайте учитывать». Тогда мы сократим одинаковое количество ядерных носителей и самих ракет. А Горбачев и Шеварнадзе за спиной маршала Ахромеева пропихнули пункт, что один наш бомбардировщик равен одному американскому. Но все равно мы сильно не пострадали. В этом плане показательны западные публикации того времени: американцы хвастались, что после этих договоренностей они могут нас уничтожить семь раз, а Советский Союз их — только четыре. На что американский фельетонист Бухвальд заметил: «А я ни разу не хочу умирать, вы договаривайтесь так, чтобы не было этих многократных уничтожений». Затем ради Нобелевской премии Горбачев сдал ракеты средней дальности. Наш подвижный основной комплекс средней дальности «Пионер» имел дальность 5000 км и три разделяющиеся боеголовки. Его американский аналог «Першинг» был прицепной и имел одну боеголовку с дальностью 2700. Здесь нужны были коэффициенты, над чем и работали специалисты. Например, мы сокращаем один комплекс, а американцы два или даже три. А Горбачев протолкнул принцип ликвидации всего класса ракет, т.е. мы сокращали в полтора раза больше комплексов, которые к тому же имели серьезные преимущества над американцами. Плюс к этому зачем-то прицепили и оперативно-тактический комплекс «Ока», который не подпадал под эти ограничения. Пошла тенденция к уступкам. Горбачев упрекал военных: «Железо оно и есть железо. Что вы там считаете?» И американцы поняли, что закулисно, не разговаривая напрямую с военными, можно добиваться уступок. И пошло-поехало…

«СП»: — Вы говорили, что новый договор ДОВСЕ нужен, но в другом виде. В каком?

— Нужен договор о системе коллективной безопасности. Он должен быть более масштабным, давать приоритет политическим, мирным средствам решения конфликтов, он должен охватывать те же пять типов вооружений, но сегодня это должны быть еще и ракетные вооружения, и морские, и противовоздушные и т. д. То есть ДОВСЕ должен трансформироваться в полномасштабную работоспособную систему, но при этом он не должен носить блоковый характер: прежние принципы блокового противостояния сегодня уже не подходят. Поэтому параллельно мы в Министерстве обороны еще при маршале Сергееве работали над тем, чтобы создать новую модель системы коллективной безопасности в Европе, и получали поддержку от наших европейских коллег, но тогда эта тенденция не получила развития. А то, что американцы вслед за нами приостанавливают свое участие в этом договоре, по сути, поминки по «сдохшему ослу».

Справка «СП»:

Договор об обычных вооруженных силах в Европе был подписан 19 ноября 1990 в Париже полномочными представителями шестнадцати государств-участников НАТО и шести государств-участников Организации Варшавского договора. Он применялся на территории от Атлантического океана до Уральских гор, реки Урал и Каспийского моря, включая островные территории. Обеим группам государств-участников Договора разрешалось иметь равное количество обычных вооружений и боевой техники, при этом их суммарное количество не должно было превышать:

40 000 боевых танков;

60 000 боевых бронированных машин;

40 000 артиллерийских единиц калибра 100 мм и выше;

13 600 боевых самолётов;

4 000 ударных вертолётов.