Низкие проценты: плюсы и минусы

Экономические издания тщательно отслеживают ситуацию с динамикой ключевой ставки ЦБ РФ. 13 марта Центробанк снизил ее с 15% до 14% — это второе сокращение ставки за последнее время: 30 января она была уменьшена с 17% до 15% после того, как 16 декабря в прошлом году ставка была резко поднята с 10,5% до 17%. Распространенным комментарием на эту тему стало то, что, мол, ждем, когда и насколько будет снижена ставка вновь. При этом как бы предполагается, что низкие процентные ставки — это безусловное благо, но неужели у них нет минусов, задумывался ли кто-то об этом?

Ведь, следуя логике, что «чем меньше процент — тем лучше», где находится предел снижения? 18 марта Королевский банк Швеции понизил ключевую ставку до минус 0,25% — почему бы не до минус 1% или 2% и — будет счастье? В чем подвох? Подвох прост и сложен одновременно. Схожую со Швецией политику проводит, например, Дания. Итог: уровень ипотечной задолженности превышает доходы населения в три раза, а уровень цен в стране — самый высокий в ЕС, если учесть и ситуацию с доходами.

То есть, низкие проценты позволяют набрать субъектам экономики кредитов. Но дает ли это устойчивый экономический рост и низкий уровень безработицы? Оказывается, что нет. Огромный уровень задолженности — населения, компаний, банков и государства — в так называемых развитых странах вместе с дефицитом бюджета — это тренд. Некоторые пытаются сказать, что такая ситуация приведет к неминуемому финансовому коллапсу такие экономические системы, однако это не так: пока есть спрос на вашу валюту извне, как на доллар США или датскую крону, вы можете увеличивать долговое бремя экономики, печатать собственную валюту в больших масштабах.

Однако не все так безоблачно: достаточно было Европейскому центральному банку объявить о точных сроках запуска программы «количественного смягчения» (читай: дополнительной печати евро), как валюта еврозоны быстро стала падать, устремившись к паритету с долларом США. Почему же такая же политика «количественного смягчения» в 2009—2013 годах в США не привела к такому же падению курса американской валюты? Ответ прост: в 70% международных сделок фигурирует американская валюта, она же присутствует в резервах почти всех центральных банков стран мира, то есть спрос на доллары США устойчив. Такого нет, к примеру, в Японии, где также включили печатный станок, однако устойчивого роста экономики добиться не смогли, а иена ослабела за последние пару лет на 25%. А между тем, уровень реальных доходов в стране упал на 8%. При этом ключевая ставка Банка Японии находится у нуля — мечта некоторых экономистов в России.

Можно обращаться к опыту не только ЕС и Японии. Тот, кто говорит, что высокие процентные ставки мешают развитию кредитования в стране и, соответственно, экономики, обратите внимание на Турцию. Еще в январе ключевая ставка в стране была 8,25%, однако, следуя логике, что низкие процентные ставки — это безусловное благо, ЦБ Турции понизил ее в январе до 7,75%, а в феврале — до 7,5%. К чему это приведет? За последние шесть лет объем выданных кредитов частным лицам и организациям уже вырос в четыре раза, а вот экономика за это время выросла всего на треть. В такой ситуации снижение ставки как способ стимулирования кредитования требует только одного вопроса: куда двигаться дальше? Между тем, снижение ключевой ставки почти всегда приводит к ослаблению национальной валюты. Турецкая лира за последние 12 месяцев потеряла более 20% своей стоимости к доллару США. Если бы не огромный объем долгов в стране, этот факт должен был быть воспринят в Турции как благо, поскольку делает экспорт из этой страны более привлекательным. Однако в стране — дефицит текущего счета операций. И загвоздка заключается в том, что почти все внешние долги компаний в стране взяты в долларах США, а за последние шесть лет объем краткосрочных долларовых займов вырос почти в три раза.

Кредитный бум затронул и население Турции, только рост кредитования был в последние годы в два раза большим, чем рост доходов. Однако, как говорится, есть с чем сравнить: в Дании, где ЦБ, так же, как в Швеции, ввел отрицательные процентные ставки, уровень задолженности по отношению к располагаемым доходам датчан в шесть раз выше, чем в Турции. Так стоит ли дальше снижать процентные ставки в Турции?

В странах с низкими процентными ставками традиционно очень низкий уровень сбережений: объясняется это обычно тем, что, зачем хранить много, когда всегда можно взять кредит? Логика в этом есть, однако этот ход рассуждений вряд ли объяснит то, что почти у каждого четвертого жителя США практически вообще нет сбережений.

Низкие процентные ставки в странах часто сопровождаются большим ростом цен на недвижимость — это вовсе не значит, что высокие процентные ставки не могут сопровождаться таким же подъемом стоимости жилья, хотя причины увеличения здесь могут быть другие. Одно очевидно: низкие процентные ставки, стимулируя спрос на недвижимость, повышают вероятность роста общего уровня цен на рынке жилья.

Схожая ситуация в Сингапуре. Низкая процентная ставка по SIBOR, которая привязана к ставке по федеральным фондам США, привела к заоблачному росту цен на недвижимость. Опять-таки, кредитование растет быстрее, чем доходы, которые отстают в приросте более чем в два раза. Неслучайно, что большую часть своих доходов среднестатистический сингапурец тратит на погашение потребительских кредитов и ипотеки.

Говоря о том, что низкие процентные ставки не означают безусловное благо, я не утверждаю, что высокие процентные ставки лучше, чем низкие. Безусловно, с точки зрения и банков, и населения, и бизнеса возможность выдать-получить кредиты по более низкой ставке является благом. Однако не стоило бы абсолютизировать необходимость низких процентных ставок. Соседний с Россией Китай долгое время показывал двухзначные темпы роста экономики. Однако, говоря об экономическом росте Поднебесной (на 7,4% в 2014 году, например) и о том, что по паритету покупательной способности экономика этой страны приближается к размеру ВВП США, не стоит забывать, что цена этого успеха — это 28,2 триллиона долларов задолженности субъектов экономики Поднебесной. Учитывая замедление темпов экономического роста и увеличение кредитования, которое следует за столь популярным снижением ключевой ставки (в январе она была понижена до 5,35%), уже в 2017 году объем долгового бремени экономики Китая будет в три раза превосходить ВВП Поднебесной. Вот такие они, плюсы и минусы низких процентных ставок.

Владислав Гинько, экономист, преподаватель РАНХиГС при Президенте РФ.

Фото: Александр Рюмин/ ТАСС