«Ересь украинства»

В «Свободной прессе» опубликован этакий манифест Платона Беседина, в котором он призывают мыслящих русских смириться и принять «украинский проект» как данность, рисует картину победы этого проекта в среде народа Украины проявлением патриотизма, любви к Родине и национальной культуре, предлагает России полностью капитулировать перед «проектом Украина», то есть капитулировать как стране, нации, субъекту истории со своей исторической миссией, православной миссией.

Тех, кто указывает на катастрофичность такой капитуляции и «смирения перед украинством», Беседин записывает в неадекватные шовинисты. Что касается успехов украинизации, нарисованных Бесединым, то дело обстоит с точностью до наоборот. Навсегда ушли из любой Украины не только Крым, но и Донбасс, а в остальной Новороссии «укронацизм» как логичный итог «ереси украинства» как таковой имеет обратный эффект.

Свидетельство тому — более 40 тысяч одесситов, вышедших на улицы «Южной Пальмиры Российской империи» (с ее историческим Новороссийским Императорским Университетом) в День Победы, несмотря на массовые репрессии СБУ в Одессе, когда несколько сотен человек находятся под пытками в застенках. Я сам был свидетелем стотысячной массовой манифестации в Донецке 11 мая сего года в годовщину референдума о независимости ДНР и ЛНР и свидетельствую, что украинство в любой его форме невосстановимо отвергнуто раз и навсегда. Там насмерть бьются за то, чтобы ни в какой форме не возвращаться в «укрорейх» — от мала до велика, и понимают, что «конфедерация с Украиной» — это общие с ней карательные армия и спецслужбы. Все понимают, что любой статус, от конфедерации до автономии, в составе Украины, приведет к уничтожению этого любого статуса, так же, как «пророссийский» Кучма, воспользовавшись голосами русских и доверчивой близорукостью России, задушил в 1993 году автономию Крыма, и ясно осознают, что все обещания и даже подписи Киева и Вашингтона ничего не значат.

Русский Донбасс призывает Россию не наступать вновь на грабли. Это Новороссия. Но не желает украинизироваться и Подкарпатская Русь, Закарпатье и об этом — ниже.

Что же касается Малороссии, то самое главное, что не замечает или не желает замечать Беседин, это тот факт, что «ересь украинства» не только не имеет никакого отношения к любви к Родине и национальной культуре, но прямо им противоположны. Потому что подлинная национальная культура и патриотизм на территории нынешнего «укрорейха» — православные. «Ересь украинства» и ее логическое завершение-«укрорейх» созданы как раз для уничтожения национального патриотизма, веры и культуры. Следовательно, если часть, даже значительная, народа, оказавшегося в «укрорейхе» успешно обработана поистине геббельской и, надо сказать, небездарной пропагандой, то нет ничего хуже, чем капитулировать. Спасение же в талантливой, яркой, массовой православной русской миссии. Доведенная, с применением всех законных современных средств информирования, культуры, убеждения до каждого человека историческая правда о единстве православного русского мира не оставит от «ереси украинства» и следа.

Современному человеку тяжело понять, что новейшая история — это продолжение, проявление извечной борьбы Истины и лжи, Добра и зла. Но это именно так. То, что Россия — центр добра и полюс борьбы со злом, ибо создана Вселенской Православной Церковью как форпост Истины, исторической миссией которой является хранение Истины Православия и свидетельство о ней всему миру, свидетельствовали великие православные святые, «опровергнуть» которых невозможно.

Историческая миссия Москвы как «Третьего Рима» и Российского государства как хранителя и мирового миссионера Православия сохраняется и поныне и проявляется в самые разные исторические периоды, пример тому — великая Победа 1945 года, состоявшаяся в Пасхальные Дни.

Донецкая и Луганская Народные Республики совершили спасительный выбор, выбрав Православный русский мир, а не «ересь украинства».

Что такое эта ересь?

Сначала возьмем исторический аспект. Проблема интерпретации истории, в том числе церковной, стала на постсоветском пространстве весьма актуальной. Печальной памяти «Краткий курс» трансформировался в целую школу псевдоисторической беллетристики, не стесняющейся никаких подтасовок в зависимости от политического заказа. Особенную остроту эта проблема приобрела в нынешнем «укрорейхе». Еще в середине 1990-х годов глава украинского отделения Фонда Сороса г-н Гаврилишин в интервью киевской газете «Зеркало недели» с гордостью заявил, что ими выпущены десятки наименований учебников по истории Украины «антиколониальной» направленности. В некоторых из них авторы насчитали, например, четыре русско-украинских войны (!). На особенности так называемой «украинофильской» (то есть «антимосковской») интерпретации истории следует обратить внимание, ибо именно эта школа стала образцом тенденциозности, поражая абсолютно небрезгливым отношением к прямым фальсификациям.

Вызовы «мазепинцев» против русской церкви, культуры и государственности столь серьезны, что не ответить на них было бы ошибкой.

Основные идеологемы этой школы таковы. Население Московского государства — не славянское, а смешанное, славяно-финно-угорское, и поэтому население России и Малороссии (Украины) никогда не было единым народом. Мало того, Москва узурпировала имя Руси (теория о неславянском происхождении великороссов, впервые сформулированная преподавателем Уманской базилианской школы Франциском Духинским в целях идеологического оправдания польских претензий на эти земли, затем перекочевала в труды Грушевского и компании). «Варварская Москва» оккупировала «культурную Русь-Украину», превратив ее в свою колонию. Поэтому отделение от России есть закономерный результат национально-освободительной борьбы и антироссийские настроения есть результат «многовекового подавления украинской культуры».

А теперь посмотрим, что говорит на этот счет история. Теория о неславянском происхождении народа Северо-Восточной Руси опровергается как письменными источниками, так и исторической топонимикой. Уже в XII веке практически исчезают упоминания о финно-угорских племенах чудь, меря и т. д., полностью ассимилированных русскими. Историческая топонимика свидетельствует о тотальной колонизации жителями Киевской и Галицкой Руси этого края: два города Галича (на западе и северо-востоке Руси), два Звенигорода (аналогично), два Владимира — Волынский и на Клязьме, четыре Новгорода — Великий, Волынский, Северский и Нижний, два Перемышля, две реки Лыбеди и три — Припяти и т. д. Домонгольская архитектура, иконопись, фольклор сохранились в основном на севере и востоке Руси. Жило сознание не только национально-культурного, но и политического единства русской земли от Галича до Волги. Свидетельство тому — активное участие волынского князя Димитрия Боброка в Куликовской битве и идеологическое обоснование «собирания русских земель вокруг Москвы» коренным галичанином митрополитом Московским Петром (XIV век).

Источники свидетельствуют об однозначно русском и российском самосознании жителей Киева, Львова и Вильны в XIV-XVIII веках. На эту тему М.Максимович (1804−1873) — знаменитый южнорусский этнограф и историк, называвший себя «щирым малороссиянином», написал работу «Об употреблении названий Россия и Малороссия в Западной Руси», отрывки из которой уместно процитировать: «Не очень давно было толкование о том, будто Киевская и вся западная Русь не называлась Россией до ее присоединения к Руси восточной; будто и название Малой России или Малороссии придано Киевской Руси уже по соединении ее с Русью Великой или Московской. Чтобы уничтожить навсегда этот несправедливый и нерусский толк, надо обратить его в исторический вопрос: когда в Киеве и в других западно-русских областях своенародные имена Русь, Русский начали заменять по греческому произношению их именами Россия, Российский?

Ответ: с 90-х годов XVI века… Основанием такого ответа служат тоговременные акты письменные и книги, печатанные в разных областях Русских… Приведу свидетельства тех и других.

Вот первая книга, напечатанная в Киеве, в типографии Печерской Лавры — «Часослов» 1617 года. В предисловии к ней иеродиакона Захария Копыстенского сказано: «Се, правоверный христианине и всяк благоверный читателю, от нарочитых мест в России Кийовских, сиречь Лавры Печерския»…Основательница Киевского Богоявленского братства Анна Гулевична Лозьина в своей записи о том 1615 года, говорит, что она учреждает его — «правоверным и благочестивым христианам народу Российского, в поветах воеводств Киевского, Волынского и Брацлавского будучим…» Окружная грамота 1629 года, напечатанная в Киеве, начинается так: «Иов Ворецкий, милостию Божией архиепископ Киевский и Галицкий в Всея России…»

Но довольно о Киеве, обратимся к земле Галицкой.

Там Львовское братство в своей типографии прежде всего издало «Грамматику» 1591 года в наставление «многоименитому Российскому роду»… Того же, 1592 года, Львовское братство обращалось в Москву к царю Федору Ивановичу с просительными посланиями, в которых именуют его «светлым царем Российским», вспоминают «князя Владимира, крестившего весь Российский род» и т. п. В земле Волынской находим то же… Такое же употребление имен Россия, Российский было тогда и на Северо-Западе русском".

Какое же было подлинное отношение киевлян, волынян и львовян той эпохи к северной, Московской Руси?

Следует отметить, что идеология национально-политического единства Южной и Северной России была выработана в большей степени именно в Киеве. Венцом ее стал знаменитый киевский «Синопсис», написанный предположительно Киево-Печерским архимандритом Иннокентием Гизелем (во второй половине XVII в.). Эта книга переиздавалась около 30 раз и стала первым учебным пособием по русской истории. Согласно «Синопсису», «русский», «российский», «славянороссийский» народ — един. Он происходит от Иафетова сына Мосоха (имя последнего сохраняется в имени Москвы), и он «племени его» весь целиком. Именно «Синопсис» утверждает главенство суздальско-владимирских князей после разорения Киева татарами.

По «Синопсису», Россия — едина. Ее начальный центр — царственный град Киев, Москва — его законная и прямая наследница в значении общего «православно-российского» государственного центра. Весь русский народ един, и временное отделение его части от России в другие государства (Польшу и Литву) «милостью Божией» завершается воссоединением в единое «государство Российское».

В результате воссоединения 1654 года уроженцы Киева и Львова, начиная с XVIII века, сделались хозяевами положения на церковном, научном и литературном поприще России.

Еще более красноречиво участие Северо- и особенно Юго-Западной Руси в создании общерусского литературного, «книжного» языка. Смело можно сказать, что участие это — преобладающее: грамматика, лексика, орфография и первые церковно-славянские и русские словари созданы во Львове, Киеве и Вильне.

Стоит отметить, что запорожское казачество было русским и никаким иным. Православные русские казаки подняли восстание против Речи Посполитой, посягнувшей на православную Веру, которое закончилось воссоединением русского народа в 1654 году, не «союзом», «договором», а безусловной присягой Запорожского войска и гетмана Малороссийского Богдана Зиновия Хмельницкого «Царю Восточному, Царю Православному».

Российская императрица Екатерина Вторая ликвидировала Запорожскую Сечь не по причине ее мифической «украинскости», а по причине того, что Сечь перестала быть пограничьем, была создана регулярная армия и даже «самостийник» В. Антонович писал, что даже если бы в эпоху Екатерины существовали бы «украинские» идея, нация, государство, то это «украинское государство» с регулярными армией и границей ликвидировало бы Сечь как иррегулярное, не вписывающиеся в любое государство, воинское формирование. Тем более что Российское государство предложило православным русским запорожским казакам огромную территорию пограничья на Кубани и Кавказе. Даже верный «мазепинец» Филипп Орлик написал «Русскую конституцию», а не «украинскую» потому что украинства тогда не было.

Откуда же и когда возникла идеология «украинофильства», а точнее — украинского сепаратизма? Исследуя генезис «самостийнического» движения, невозможно не отметить его эпигонский характер и зловещую роль идеологов польского реванша XIX века. Недаром церковный историк Георгий Флоровский метко называл полонофильскую и латинофильскую ориентацию части южнорусской шляхты «провинциальной схоластикой» («Пути русского богословия». — Париж, 1937). Как отмечено исследователями, «настали разделы Польши, и вот тогда польские ученые заговорили об особой украинской национальности… В первой четверти XIX века появилась особая „украинская“ школа польских ученых и поэтов, давшая таких представителей, как К.Свидзинский, И. Гощинский, М. Грабовский, Э. Гуликовский, Б. Залесский и др., которые продолжали развивать начала, заложенные гр. Потоцким, и подготовили тот фундамент, на котором создавалось здание современного украинства. Всеми своими корнями украинская идеология вросла в польскую почву» («Труды подготовительной по национальным делам комиссии». — Одесса, 1912). В историю вошла также крылатая фраза ксендза Калинки: «Все-таки лучше самостоятельная Русь, чем Русь Российская. Если Гриць не может быть моим, говорит известная мысль, пускай, по крайней мере, он не будет ни мой, ни твой» (A.Tamovski. «Ksiands Walerian Kalinka». — Krakow, 1887).

Однако степень влияния «самостийнической» идеологии еще в первой четверти XX века была совершенно ничтожной. Об этом ясно свидетельствуют результаты единственного в те годы прецедента свободного волеизъявления граждан. Речь идет о муниципальных выборах на Украине летом 1917 года. На этих выборах в органы местного самоуправления было избрано: от общероссийских партий — 870 депутатов, от украинских федералистских партий — 128, от сепаратистов — ни одного (А. Дикий. «Неизвращенная история Украины-Руси». Т. 2. — Нью-Йорк, 1961).

Следует отметить также, что пресловутая Центральная Рада никогда и никем (!) не избиралась (это был просто клуб единомышленников) и что «первый президент» Украины Михаил Грушевский был избран именно этой Центральной Радой, а не народом.

От какой же черты следует отсчитывать «успехи» самостийничества? Тут надо сказать, что существует тема, о которой наши оппоненты знают, но предпочитают умалчивать. Широкая же публика о ней вообще не осведомлена. Речь идет, с одной стороны, о русском национальном возрождении Галицкой и Карпатской Руси в ХIХ-ХХ веках, а с другой — об австро-венгерском геноциде русских (политических процессах над «русофилами», концлагерях и массовых казнях, унесших более 60 тыс. жизней) и о роли «украино-австрийской партии» в вышеназванном черном деле.

О масштабах русского национального возрождения в Галиции красноречиво свидетельствует собравшая более 100 тыс. подписей русских галичан петиция в Венский парламент: «Высокая палата! Галицко-русский народ по своему историческому прошлому, культуре и языку стоит в тесной связи с заселяющим смежные с Галицкой землей малоросским племенем в России, которое вместе с великорусским и белорусским составляет цельную этнографическую группу, то есть русский народ. Язык этого народа, выработанный тысячелетним трудом всех трех русских племен и занимающий в настоящее время одно из первых мест среди мировых языков, Галицкая Русь считала и считает своим и за ним лишь признает право быть языком ее литературы, науки и вообще культуры». Далее в петиции приводились требования свободы изучения и преподавания русского языка, истории и права на русских землях, входивших в состав Австро-Венгрии". (Ф.Аристов. «Карпато-русские писатели». Т. 1. — Москва, 1916).

Столь же динамично стал развиваться процесс возвращения униатов в православие (на крупные церковные праздники до 400 крестных ходов прорывалось через австрийскую границу в Почаевскую лавру).

В ответ на рост русского возрождения в подвластных ей областях Австро-Венгрия развязала геноцид.

Сначала было проведено несколько показательных процессов над священниками и мирянами, переходившими в православие и говорившими по-русски. Это так называемые «Процесс Ольги Грабарь» (1882), первый и второй Мармарош-Сигетские процессы (1912−1914) над закарпатскими крестьянами, целыми селами переходившими в лоно Православной Церкви (более 90 человек осуждены, тысячи же крестьян несколько лет жили на осадном положении), процесс Максима Сандовича и Семена Бендасюка (1914), процесс доктора богословия Ф. Богатырца и «Дело братьев Геровских» на Буковине (1912−1914).

Затем, когда разразилась первая мировая война, начался массовый антирусский террор. Была создана сеть концлагерей. (Самый известный из них — Талергоф, близ г. Грац в Австрии.) В первое время было уничтожено более 60 тыс. человек, более 100 тыс. бежали в Россию, еще около 80 тыс. было уничтожено после первого отступления русской армии, в том числе уничтожено около 300 униатских священников, заподозренных в симпатиях к Православию и России. Эти сведения приводит польский депутат Венского парламента А.Дашинский. («Временник», Львов, 1938 г.)

Необходимо отметить, что деятели, именующие себя «украинскими националистами» поднимают на щит греко-католическую церковь — т.н. унию, которая была объектом самого активного неприятия всего малороссийского народа, насаждалась путем грубого насилия.

Политическое украинство — это плод униатства

Как известно, номенклатура Компартии Украины, ставшая у руля созданного Украинского государства, взяла на вооружение идеологию галицийского шовинизма. Феномен Галичины невозможно понять, не разобравшись в феномене униатства.

В течение 1989−1991 гг. в Галиции были захвачены многие сотни православных храмов, в 1990—1997 гг. в этом регионе было более 600 «горячих точек», в настоящее время — около 350. Захваты производились ОМОНом совместно с униатскими активистами. Массовые избиения православных верующих стали нормой в эти годы, сотни людей покалечены, тысячи избиты. Следует отметить, что в случае государственной поддержки Русской Православной Церкви результаты противостояния могли бы быть иными — ведь десятки тысяч людей запирались в храмах во Львове, Самборе, Почаеве, делало рейды и московское духовенство. Тогда было возможно создать ситуацию затяжного противостояния, «запереть» воинствующее украинство в пределах Галичины, получить выигрыш во времени и не допустить полного отделения Украины. Однако Русская Православная Церковь осталась один на один с прекрасно подготовленным противником, имеющим и финансовую и политическую поддержку.

Об истории «украинства» можно и нужно писать большие исследования, но надеюсь, что в рамках этого текста для «Свободной прессы», ясна ключевая мысль: попытка оторвать Украину от России — искусственна. Понять происходящее вне религиозного контекста невозможно.

Путеводительницей Новороссии и ее Ополчения является Тихвинская Ополченная икона Божией Матери, которую наместник великого русского Тихвинского монастыря игумен Евфимий Шашорин передал для ополченцев.

Тихвинская Ополченная икона постоянно отвозится православными ревнителями Новороссии на передовую Святой Руси в Донецк, в Луганск, на легендарную Саур-Могилу, на позиции армии Новороссии…

Кирилл Фролов, Глава Ассоциации православных экспертов.