Ограниченный в ресурсах контингент

Вопрос о международном контингенте в Донбассе был в очередной раз вынесен на широкое обсуждение на прошлой неделе, когда о том, что, якобы, лидеры Нормандской четверки выступили за введение в Донбасс «Усиленной полицейской миссии ОБСЕ», сообщил официальный сайт президента Украины. Впоследствии в народных республиках заявили, что не потерпят присутствия любых иностранных военных на собственной территории, а Кремль и ОБСЕ высказались в том духе, что Порошенко поторопился выдать желаемое за действительное, поскольку вопрос об усилении миссии ОБСЕ находится еще только в стадии обсуждения.

К слову, само по себе введение вооруженных миротворцев куда-либо находится вне компетенции Организации по Безопасности и Сотрудничеству в Европе, чьи обязанности состоят скорее в мониторинге и контроле над ситуацией. ОБСЕ, к тому же, не имеет прецедентов создания подобной вооруженной миссии. Если уж предположить, что в Донбасс будет введен какой-либо международный вооруженный контингент, то это будут либо ООНовские миротворцы, как это происходит в большинстве стран, либо, как в случае с введением контингента KFOR в Косово, в соответствии с резолюцией ООН будут сформированы отдельный международный контингент, о соотношении сил в котором будут договариваться между собой представители России, США и ЕС. Рассмотренный в таком ключе, в отрыве от очередных попыток Порошенко саботировать выполнение Минских соглашений, вопрос о наличии международных миротворческих сил в Донбассе уже не следует воспринимать как однозначное зло для Москвы и республик. У России бы появилась возможность добиться собственного участия или даже участия вооруженных сил Донецкой и Луганской народных республик в международном контингенте. В последнем случае это означало бы, что ДНР и ЛНР получили бы международное признание с далеко идущими последствиями. К тому же миротворцы смогли бы остановить не прекращающиеся и даже усилившиеся в последнее время обстрелы территории республик со стороны ВСУ.

Однако, как и любой другой политический или военный вопрос, вопрос о международной миротворческой миссии в Донбассе упирается в финансовую составляющую. Приблизительная протяженность линии соприкосновения в Донбассе, обеспечение порядка на которой, а вовсе на разовый контроль над проведением местных выборов, и должно быть главной задачей для миротворцев, составляет около 50 километров. Общая численность украинских военнослужащих и бойцов территориальных батальонов по данным на 2014 год — около 50 тысяч человек. Даже с учетом боевых потерь и прошедших мобилизаций, а также сообщений о стягивании к Донбассу личного состава и техники, скорее всего, контингент примерно такой же численности Украина сохраняет в Донбассе и по сей день. По официальному заявлению украинского МИД от 29 февраля 2016 года, в Донбассе против них действует «сорокатысячная армия». Точных сведений о количестве бойцов в ополчении ДНР и ЛНР не поступало, однако украинские данные в целом вполне реальны. Именно такое количество вооруженных людей в целом может держать оборону на линии фронта. Несмотря на то, что последнее заявление первого заместителя секретаря Службы Национальной Безопасности Украины Михаила Коваля о наличии у ополченцев самолетов, вертолетов, тяжелых ракетных комплексов и боевых кораблей стоит расценивать как очередной политический блеф, конфликт в Донбассе все-таки сложно назвать партизанской войной. Стороны используют друг против друга легкую бронетехнику и танки, тяжелую ствольную и реактивную артиллерию. Учитывая тот факт, что даже соглашение об отводе тяжелой техники от линии соприкосновения и прекращении огня сейчас сталкивается с регулярными нарушениями с украинской стороны и ответными акциями ополчения, заставить стороны сложить оружие будет проблематично. Следовательно, численность международной миротворческой миссии должна быть куда больше озвученных Порошенко «от 5 до 11 тысяч» бойцов «Полицейской миссии ОБСЕ», а оснащение и вооружение должно существенно превосходить оснащение и вооружение украинских силовиков и ополченцев. В противном случае, миротворцы не смогут выполнять свои задачи, а контингент превратится либо в третью силу, либо, как и в случае с уже имеющейся в Донбассе наблюдательной миссией ОБСЕ, просто в очередную профанацию. Содержание полноценного контингента может обойтись в миллиарды долларов в год.

Вполне естественно возникает вопрос: кто будет за это платить? США и Евросоюз в последнее время все менее охотно инвестируют в Украину. Кредитование украинской экономики международными организациями сталкивается с новыми и новыми проблемами и условиями. Так, в последний раз МВФ затребовал от Киева в обмен на очередной кредитный транш размером в 1.7 млрд. долларов разрешение на продажу стратегических объектов и земли. Какие условия сможет выдвинуть Киеву Запад в обмен на финансирование миротворческой миссии, остается загадкой. Разве что пойдет речь о превращении Украины в 51-й штат. Российской Федерации же, ведущей дорогостоящую военную операцию ВКС в Сирии, в условиях стагнации экономики и относительно невысоких цен на нефть, финансировать миротворцев в Донбассе тоже совершенно ни к чему. Именно поэтому о любом вмешательстве в происходящее на Юго-Востоке Украины полноценных международных сил не может быть и речи. За миротворцев в Донбассе никто не будет платить. Следовательно, и дальше все вопросы относительно урегулирования ситуации будут решаться в формате Минских переговоров и встреч Нормандской четверки. И, к сожалению, видимо, в дальнейших артиллерийских дуэлях и столкновениях между украинскими силовиками и корпусом ополчения.