«Как после бомбового удара»

Больно и тошно, когда варварство случается буквально под боком. Разрушение русской старины — это самое настоящее оскорбление национальной памяти и чести.

Москва, Кузьминки. Рушится уникальный памятник архитектуры —Померанцевая оранжерея XIX века, которая когда-то была известна всей столице. В этом месте выращивали померанцевые деревья, апельсины, лимоны и другие экзотические растения.

Сейчас постройка выглядит как после бомбового удара — обрушились перекрытия, кровли давно нет, потоком течёт вода. Под угрозой гибели находится центральный зал с чудом сохранившимися росписями в древнеегипетском стиле и декор.

Надо сказать, что это объект культурного наследия федерального значения. Самый высокий статус, который есть на уровне страны.

Я направил официальный запрос столичному прокурору.

А ещё пробил об этом телевизионный сюжет.

Будем драться за спасение нашего наследия.

Поговорили с координатором общественного движения «Архнадзор» Андреем Новичковым, который обошёл охрану, проник в здание и снял видеосвидетельство того кошмара, который там внутри.

«Боковые крылья оранжереи полностью рухнули, — рассказывает и показывает Андрей. — А центральный зал держат хиленькие деревянные подпорки, при этом росписи осыпаются, а в некоторых местах уже появились дыры».

Что это за убийственный вирус?

Почему гибнут тысячи старинных зданий по всей стране?

Где карантин хотя бы в виде консервации?

А уж в богатейшей, сияющей огнями Москве разве нельзя найти средства для спасения уникального памятника?

Вот слышу бодрое из новостей: в Тюмени приземлился первый самолет с 80 нашими соотечественниками, эвакуированными из Китая в связи с эпидемией вирусной пневмонии. Пожелаем всем доброго здоровья и не паниковать. Все прибывшие пройдут карантин. Заболевших среди них нет, но всё это делается, чтобы избежать излишних рисков. Матери с детьми, студентки, старики… Как говорится, русские своих не бросают.

Но когда эти слова станут стратегическим принципом государства и общества?

А как быть, к примеру, с сотнями тысяч детдомовцев, которые не имеют жилья? Их бросаем?

А с теми русскими, которые тщетно пытаются получить гражданство России?

А с жертвами повсеместной оптимизации медицины и деградации врачебных кадров?

А на что обрекаем то прекрасное, что оставлено нам предками? Бросаем на поругание, осквернение, уничижение?

Или бросим вызов торжествующей дикости?