Можно ли посвятить Богу ядерное оружие?

Протоиерей Дмитрий Смирнов на днях высказал идею о том, что «ядерное оружие — это вообще такое замечательное изобретение». Высказывание это было дано в ответ на вопрос, стоит ли Церкви ядерное оружие освящать. А сам этот вопрос внутри церкви возник и продолжает обсуждаться с лета 2019 года, когда Межсоборное присутствие Русской Церкви опубликовало проект документа «О благословении православных христиан на исполнение воинского долга». И в этом проекте говорится о том, что ядерное оружие священникам благословлять не следует. Поскольку оружие массового поражения «может повлечь за собой гибель неопределенного количества людей». Словом, с тех пор отцы полемизируют на эту тему, но пока практика освящения оружия остается в силе. В том числе и ядерных ракет.

Вообще, взаимоотношения Церкви и вооруженных сил, а также отношение Церкви к войне — это давняя история. Которую можно начинать если не с евангельских времен — хотя и в Евангелиях есть свои отсылки по поводу оружия и его применения — то, как минимум, с первых веков христианства, когда Церковь стала легальной в Римской Империи. К примеру, в 375 году Василий Великий пишет следующее: «Убийства, совершенные на войне, наши отцы не считали убийствами: по-моему, они хотели наделить прощением тех, кто воевал во имя благоразумия и любви. Но возможно им (воинам) надо посоветовать воздерживаться от причастия всего на три года, так как у них не чистые руки». Практика эта, понятно, не сохранилась. Более того, сейчас скорее наоборот, дабы оказать духовную помощь солдату, его рекомендуется исповедовать и причащать почаще. Потому что грех, в том числе и убийства на войне — это не преступление, а духовная болезнь. То есть, убивший, даже защищая Родину, впадает в некое опасное духовное состояние, помочь выйти из которого как раз причастие и помогает.

Собственно, сама война может быть и христианским делом. При условии, что это война оборонительная и освободительная, а не захватническая. Именно об этом ставшая уже крылатой фраза святителя Филарета Московского: «Гнушайтесь убо врагами Божиими, поражайте врагов отечества, любите враги ваша». В общем, важно понимать, что отношение к такому явлению как война в Церкви не было пацифистским, и Церковь с самого своего начала осознавала, что войны бывают разными. И некоторые из них по характеру и логике военных действий вполне могут быть куда «легитимнее» с христианской точки зрения, чем другие.

А потому и возникали чинопоследования освящения военных кораблей, военных стягов и знамён (хоругвей), боевых колесниц. Кстати, чином благословления колесницы священники пользуются и сейчас, освящая любой автомобиль.

Но здесь важно понимать и что такое освящение как феномен христианской жизни, поскольку сейчас в массовом сознании это понимание изрядно искажено. Так вот, освящение любого материального объекта, хоть «колесницы», хоть коворкинга, хоть автомата Калашникова — это не про то, чтобы наделить данный материальный объект некими магическими, сверхъестественными свойствами. Не про то, чтобы «оно лучше работало». Смысл здесь в том (если максимально упрощенно и обобщенно), чтобы человек, взаимодействуя с таким объектом материальной реальности, помнил о христианских заповедях и вел себя при взаимодействии с таким объектом как христианин. В общем, когда христианин освящает какую-то вещь — он как бы «отдает её во власть Бога», посвящает Богу, если хотите, и обязуется использовать эту вещь «во славу Божью».

И в этом смысле отношение Церкви к оружию вызывает особый интерес. К примеру, в Новом Завете есть эпизод, когда в апостол Пётр бросается на легионера, схватившего Христа, и отрубает этому легионеру ухо. Что говорит на это Иисус? А говорит он следующее: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут». Важно здесь то, что Христос не говорит «выкини меч», или «сломай его», но возврати его в свое место. Потому что действительно всему, в том числе и оружию, свое место и время.

Если перенестись на пру тысяч лет вперёд, уже в советскую историю, то можно вспомнить танковую колонну «Дмитрий Донской» из сорока машин. Которые были собраны на пожертвования мирян, священников и епископов Русской Церкви. Деньги собирались с 1942 по 1944 год. Кстати, интересен и тот факт, что один из танков этой колонны в качестве памятника по благословению патриарха Алексия II в 2005 году был установлен в Донском монастыре в Москве. Ну и что касается пацифизма, то «танки с надписью „Дмитрий Донской“, по официальным данным, уничтожили более 1400 гитлеровцев, 40 орудий, более 100 пулеметов, 38 танков (часть из них захватили целыми), 17 бронетранспортеров и более 100 автомобилей».

Был еще и истребитель «Александр Невский», на котором летал Герой Советского Союза, Александр Дмитриевич Билюкин, сбивший лично 23 вражеских самолёта. Этот истребитель тоже был создан на церковные пожертвования.

И в этом контексте понятно, что если даже в атеистические советские годы Церковь участвовала в жизни армии, то после конца СССР такое участие было воспринято хоть и не сразу, но как вполне логичное. В том числе, и в плане освящения оружия. Тем более что чин благословения воинских оружий существует примерно с XVII века, по крайней мере он фигурирует в Требнике митрополита Петра Могилы за 1646 год. И как раз весьма доходчиво выражает и отношение Церкви к войне как к обороне, и отношение к оружию. В Чине этом, например говорится: «Приими оружие и щит и восстани в помощь мою, достань меч и заключи против гонящих меня… Да постыдятся и посрамятся ищущие душу мою, да возвратятся вспять и постыдятся мыслящие мне зла. Да будут, как прах перед лицом ветра…».

Крайне важен в этом чинопоследовании нарратив устрашения. Проще говоря, священник, благословляя оружие, молит Бога не о том, чтобы это оружие стало неотвратимой машиной смерти, не призывает к тому, чтобы «рубилась голова большая и маленькая». Нет, в этой молитве священник просит, чтобы враг при виде оружия и воина испугался и бежал. В том числе, чтобы избежать кровопролития.

И вот здесь уже можно поговорить о проблеме освящения ядерных ракет. Собственно, проблема одна: если их использовать, то никакого «устрашения» уже не будет, учитывая количество ядерного оружия в мире, будет тотальное уничтожение всего и вся. В том числе, и людей, совершенно непричастных к такой вот ядерной войне. В том числе и на это напирают сторонники запрета на благословление ядерного оружия, да и любого оружия массового поражения. Сама природа этого оружия видится ряду богословов антихристианской.

Но есть и иная точка зрения. Дело в том, что именно сейчас, в реальности, данной нам в ощущениях, ядерное оружие — это именно что оружие страха. Именно его мощь и тотальная смертоносность для всего мира и удерживают мир от начала очередной большой войны. Потому что на этой войне историю человечества можно будет считать оконченной. И вот с этой точки зрения чин освящения воинских оружий по смыслу и по нарративу крайне подходит именно ядерному оружию. С той точки зрения, что священник в первую очередь молится о том, чтобы хоть через страх и панику, но кровопролития избежать.

---

Публикации Александра Чаусова на «Свободной Прессе»:

Коронавирус и рептилоиды: кто виноват и откуда всё началось?

За что Кураева запретили в служении и почему его ждет церковный суд

О травле христиан за Пасху, Охлобыстине и либеральном стукачестве

Половцы и печенеги: При чём тут Путин и коронавирус?

Выступление президента: Крах экономики или новые возможности?