Радость воскрешения

Накануне Нового года хочется поделиться чем-то ободряющим и радующим.

Я много пишу о том, как гибнут повсюду старинные храмы и усадьбы.

Счастлив оказаться причастным к спасению этой уникальной часовни Казанской Божией Матери в деревне Лугинино Тверской области.

Замечательный памятник русского церковного зодчества середины XIX столетия.

Этот архитектурный шедевр поражает путешествующих по трассе Вышний Волочёк—Бежецк необычным силуэтом, изяществом и тонкостью пропорций, благородством, ясностью и чистотой линий.

К сожалению, начальствующие разного толка считали, что это аварийное сооружение, подлежащее сносу: «рухлядь и гнильё старое». Ведь часовню, которой столько времени не уделяли внимания, держало лишь мастерство плотников (как объясняют специалисты, «рубили в замок с потайным шипом»), поэтому даже в исключительно плохих условиях прогнившая конструкция не обрушилась.

После встреч, писем, звонков, убеждения тех, кто был готов уничтожить эту красоту, и подключения людей с возможностями помощи — всё изменилось.

Сейчас внимательно слежу за всеми этапами реставрации. По-настоящему незаурядная работа.

Часовня спасена. Восстановлен сруб, отреставрированы окна, карнизы, кровля, барабан, пол и потолок с внутренними карнизами. Всё с сохранением старого материала на 90 процентов. Изготовлен новый кованый крест над главой. Осталось сделать рамы первого яруса, киот на восточном фасаде, крыльцо и ограду.

Эта радость светится в море печали — безмолвный набат плывёт над страной.

В русской провинции гибнут тысячи драгоценных строений.

Как хотелось бы, чтобы 2021 год стал прорывным в их сохранении и воскрешении.

Поскольку количество памятников архитектуры, требующих спасения, очень велико, то единственным технологически доступным и экономически обоснованным способом их спасти является консервация, то есть выполнение первоочередных противоаварийных работ «до лучших времён», до будущей полной реставрации.

Такой вид работ включает в себя создание или ремонт кровли, укрепление стен, грунта, сводов, расчистку территории и прочее.

За деньги, сопоставимые с бюджетом на благоустройство нескольких улиц в Москве, можно спасти от разрушения все гибнущие храмы России.

Поборемся за это!

Уверен, натиск общества здесь бы очень пригодился.

Добровольцы уже возродили немало порушенного и поруганного.

Пущино на Оке: добровольцы, объединившись, на свои деньги спасают знаменитую усадьбу 18 века.

В начале 70-х эти интерьеры стали декорациями многих фильмов. Никита Михалков снимал здесь «Неоконченную пьесу для механического пианино». Последние 30 лет здание в полнейшем запустении. Дверей, окон и большинства перегородок нет. Вдобавок обрушилась крыша.

Неравнодушные всем миром собрали деньги на реставрацию. И к счастью, есть все шансы вернуть к жизни это красивое здание, основные конструкции которого сохранились.

Будем ждать.

От зданий — к людям.

Весь этот год я рассказывал про невероятное множество тех, кто по всей стране стали спасателями ближних своих.

Посреди большой беды сделалось решительнее и многолюднее живое и разнообразное добровольчество. Невероятно много смелых и неравнодушных среди молодёжи. Они доставляют продукты старикам и инвалидам, развозят врачей на собственных машинах, идут помогать в «красную зону». И в Новый год стараются по-особенному порадовать страждущих.

Растущая самоорганизация и праведная солидарность — симптомы обнадёживающие. Россия не сломилась под натиском глобальной пандемии. По определённым показателям даже лучше многих стран перенесла удар. Спасибо честным обычным людям и их светлому упрямству.

Достижения, конечно, есть: к примеру, за период пандемии было построено 40 современных многофункциональных медицинских центров, 30 из них были возведены в кратчайшие сроки при активном участии Министерства обороны РФ.

Но одновременно с этим невозможно закрывать глаза на кошмары отечественной медицины. Не хватает врачей, скорых, коек, больниц, лекарств.

Врачей там и тут не только лишают положенных доплат, но и доходит до совсем дурного беспредела: требуют вернуть то, что им уже заплатили.

То же самое с памятниками архитектуры.

Удаётся спасти десятки, даже сотни, а тысячи теряем… Многие — безвозвратно.

Вопрос в масштабных решениях.