Победитель не получает ничего

Джоуи Рамон, вокалист легендарных Ramones, родившийся 19 мая 1951 года, умер в возрасте 49 лет. Рано, как для среднестатистического американца. Поздно, как для истого панк-рокера. С Сидом Вишезом, скончавшимся от инъекции в 21, или Куртом Кобейном, застрелившимся в 27, Джоуи не тягаться. Да и умер он, в общем-то, не по-панковски — от рака лимфатической системы. Но именно Джоуи Рамон — подлинный символ и «крёстный отец» панка.

Когда говорят о зарождении панк-рока, то неизбежно вспоминают английскую школу: Sex Pistols, Clash, Damned. Однако Ramones появились раньше. Формально они не были первыми — нельзя отрицать Television, The Stooges или «You Really Got Me» The Kinks, — но, пожалуй, именно с них пишется громкая, характерно пахнущая история панка. Первые музыкальные страницы в ней — действующие, как таблетка «кислоты», злобные песенки Ramones о токсикомании, несчастной любви и других подростковых проблемах.

В таких случаях принято говорить: «Они отразили настроения своего поколения». Ramones пошли дальше: эти нью-йоркские панки облекли в музыкальную форму терзания большинства западных, а со временем и восточных тинэйджеров второй половины двадцатого и начала двадцать первого века. Агрессивные, нервные, разболтанные, как суставы футболиста, песни, исполненные в напористой и как бы небрежной манере, отразили комплексы и фобии, иллюзии и надежды подростков США и Европы.

Музыкальное же влияние пионеров американского панка сравнимо с влиянием The Beatles. «Они являются отцами панк-музыки всех времён», — считает Джо Страммер. «Ramones — одна из величайших команд, которая была на этой земле. Она стала точкой отсчёта для многих музыкантов», — вторит ему гитарист Rancid Ларс Фредериксен. И это не просто дежурные слова коллег.

Неслучайно Ramones являются одной из самых перепеваемых рок-групп в мире. Каверы на неё делали KISS и Metallica, Marilyn Manson и Rammstein, Red Hot Chilly Peppers и Garbage. А среди панк-рокеров вряд ли найдётся тот, кто не пробовал сыграть рамоновские «Blitzkrieg Bop» или «Sheena is a punk rocker».

Столь частое обращение к наследию Ramones объясняется тем, что при кажущейся топорной примитивности их песен, в них есть по-своему гениальная мелодика, помноженная на убойный напор исполнения, действующий аки иерихонская труба.

Повлияли Ramones и на литературу. Из вдохновлённых ими сразу же вспоминаются Стивен Кинг, Эдуард Лимонов, Ник Хорнби, Ирвин Уэлш и Чак Паланик.

Роль покойного Джоуи Рамона в феномене Ramones первична. Он и гитарист Джонни Рамон — постоянные участники группы, создатели большинства хитов; этакие Джон и Пол (благо, в честь раннего псевдонима Маккартни, по одной из версий, и нарекли группу) панк-культуры.

Вокалиста, как известно, отличает уникальная манера исполнения, фронтмена — создаваемый им образ. И с первым, и со вторым у Джоуи Рамона полный порядок. Его хулиганистую манеру исполнения пробовали копировать, наверное, все панки США и Европы. А легендарный имидж — тёмные очки, растоптанные кеды, кожаная косуха, рваные джинсы, — стал одним из наиболее узнаваемых образов музыкальной индустрии, со временем превратившись в такой же архетип арт-матрицы двадцатого века, как развевающаяся юбка Мэрилин Монро или окровавленные очки Джона Леннона.

Джоуи (в быту — Джеффри Росс Хайман) родился в относительно благополучной еврейской семье. Его родители, Шарлотта Мэнделл и Ноэл Хайман, выросли в нескольких милях друг от друга, в Бруклине, но познакомились за сотню миль от дома — в курортной области Кэтскиллс, ставшей после второй мировой войны злачным местом для молодых еврейских одиночек. Мать — художница и коллекционер, отец — владелец транспортной кампании. Изначальные предпосылки не так уж и плохи, если бы не сросшаяся со спиной опухоль sacrococcygeal teratoma. Мальчик весил 2 килограмма 800 граммов, тератома была размером с бейсбольный мяч. Позже её удалили.

С социализацией у Джоуи не сложилось. Видимо, сказались, как это часто бывает с рокерами (Курт Кобейн, Энтони Кидис и др.), безотцовщина и «синдром разных отчимов». Родители Джоуи развелись, когда ему было восемь лет. Отторжение сверстников, конфликты со старшими, маргинальные настроения, «вредные привычки» -классический набор. И увлечение рок-музыкой как панацея.

Если Кит Ричардс за «спасательный круг» должен благодарить деда Гуса, подарившего ему гитару, то Джоуи Рамон обязан выразить признательность бабушке, в тринадцать лет презентовавшей ему барабанную установку. С неё началось подражание Кейту Муну из Who и Ринго Старру из Beatles. И вместе с тем выросло потребление галлюциногенных средств, ставшее настолько интенсивным, что Джоуи сослали в психиатрическую больницу.

Собственно, изначально в группе, собравшейся, как и Sex Pistols, в музыкальном магазине, Джоуи Рамон должен был играть на ударных, а его коллега ДиДи петь, но у последнего начались проблемы со связками, и менеджер банды Томми уселся за барабаны, ДиДи взял бас, а Джоуи проорал в микрофон легендарное «Hey ho, let’s go».

Дебютный альбом Ramones, нашумевший скорее в Англии, нежели в США, записывали под мерцание метронома, включённого в самое скоростное положение. Сингл «Blitzkrieg Вор» стал хитом, а о песне токсикоманов «Now I Wanna Sniff Some Glue» поспорили в Британском парламенте. Панк-революция началась. На британских концертах Ramones «крестились» едва ли ни все будущие звёзды панк-рока.

Однако сами Ramones, несмотря на прижизненный культовый статус, серьёзного коммерческого успеха не добились. Победитель не получил ничего. На этот счёт сам Джоуи Рамон в интервью 1984 года высказался так: «Мы последняя команда из поколения настоящих рок-н-ролльных групп, и это по-настоящему революционно. Все группы либо ударились в коммерцию, либо развалились. Они одержимы только одним — желанием делать деньги. Полное отсутствие этики и честности».

Не заработали миллионов Ramones и в первой половине девяностых, во время Второй панк-революции, вознёсшей на чартовые вершины мультиплановых поп-панков из Greenday и Offspring.

Последним альбомом «крёстных отцов» панка в 1995 году стал блестящий «Adios Amigos!». Название неслучайно: Джоуи Рамон знал о своей болезни.

Он умер в нью-йоркском госпитале. Со слов его матери, сразу после того, как закончилась песня U2 «In A Little While». Последние слова, услышанные лидером одной из самых быстрых и злобных групп в истории рока, звучат так: «Успокойся, сердце, не колотись так. Наша любовь нетороплива».