«Фискальная бритва» для миллионеров

В условиях развития кризисных явлений в российской экономике и нарастания напряжённости в социальной сфере депутаты Госдумы предпримут очередную попытку подступиться к давно обсуждавшейся мере в области налоговой политики.

Законопроект, внесённый в парламент группой народных избранников, предусматривает введение прогрессивной шкалы подоходного налога. Согласно этому документу, для тех, кто зарабатывает до 24 миллионов рублей в год (2 миллиона рублей в месяц) ничего не изменится. Они будут перечислять в казну из своих доходов прежние 13%. Более же оборотистым и обеспеченным гражданам (зарабатывающим сверх указанной суммы) придётся раскошелиться — для них ставка НДФЛ составит 25%. Кому удаётся ежегодно пополнять свой бюджет на сумму свыше 100 миллионов рублей- 35%. Наконец, находящимся на третьей ступени прогрессивной шкалы (доходы превышают 200 миллионов), — 50%.

Правда, сами авторы признают, что повышение фискального бремени ощутит лишь узкая группа действительно очень богатых лиц. Так, по данным УФНС по Москве (где зафиксирована наибольшая концентрация свербогатых граждан) за 2013 год, доходы, превышающие 24 миллиона рублей в год, задекларировали около 2 800 человек. И лишь 347 человек заработали от 100 до 200 млн. рублей.

Законодатели мотивируют введение высокого порога дохода, с которого начинается прогрессия, тем, что это дает стимул для развития малого и среднего предпринимательства. А также обеспечивает финансовую независимость выдающимся деятелям научного, технического сообщества, изобретателям. Хотя, как нетрудно догадаться, в числе финансовых тузов превалирует не эта категория действительно заслуженных и ценных с точки зрения общественного развития граждан. А, в основном, представители т.н. «офшорной аристократии», главная «заслуга» которых перед обществом заключается в том, что они формируют спрос на предметы роскоши. Впрочем, преимущественно иностранного производства. К тому же они давно преуспели в изобретении схем «сравнительно честной» оптимизации налогообложения своих сверхдоходов.

Как это принято в подобных случаях, законотворцы ссылаются и на опыт развитых стран. Так, например, во Франции доходы, превышающие миллион евро в год, облагаются налогом по ставке 75%. В Германии «прогрессивка» более сбалансирована: она затрагивает тех, кто зарабатывает 250 тысяч евро в год, но ставка при этом ниже (45%). Британские налоговые резиденты с доходом в 150 тысяч фунтов стерлингов в год расстаются с деньгами по аналогичной ставке.

Учитывая неприличный уровень социального неравенства в России, который описывается, в частности, «коэффициентом Джинни» (колеблется в пределах 0,55—0,60) и т.н. децильным коэффициентом (отношение доходов 10% наиболее обеспеченных к 10% наиме­нее обеспеченных людей) на уровне 1:15, предлагаемая мера, что называется «перезрела». Перераспределе­ние доходов в пользу бедных, что снижает степень материальной поляризации общества — одна из ключевых функций государства. Это тем более актуально с точки зрения поддержания социальной и политической стабильности в условиях обострения конфронтации с Западом.

Однако введение прогрессивной шкалы в отрыве от целого комплекса мер (деофшоризация экономики, борьба с коррупцией и «распилом» бюджетных средств) едва ли станет панацеей в лечении хронической российской болезни под названием социальное неравенство.

Наконец, нельзя не отметить, что перспектива внесённого законопроекта даже с учётом того, что он распространяется на ограниченный круг лиц, не представляется безоблачной. Поскольку не далее как в феврале текущего года думское большинство в лице партии власти благополучно «прокатило» аналогичную законодательную инициативу. Хотя новая смягчённая формула прогрессивной шкалы (тогда предлагалось «включать прогрессию» уже при доходах свыше 5 млн. рублей) несколько повышает шансы нововведения.

С точки зрения эффективности бюджетного процесса порог, с которого начинается повышенная ставка налогообложения, следовало бы снизить, считает заведующий лабораторией по изучению рыночной экономики экономического факультета МГУ Андрей Колганов.

— Но, учитывая российские реалии, саму шкалу прогрессии я бы не делал столь резкой. Проблема заключается не в том, что богатые не могут платить такие налоги: опыт развитых стран показывает обратное. Но я опасаюсь, что в России высокие ставки прогрессивного налога приведут к росту уклонения от налогообложения.

«СП»: — Может быть, нашим властям стоит просто повысить эффективность фискального администрирования?

— Совершенно верно. Иначе эта отговорка «не будем заставлять богатых платить больше, потому что они начнут выводить доходы в «тень» может стать вечной. Но резко (!) увеличивать шкалу налогообложения всё же не следует. Давайте переходить к прогрессии, но несколько более умеренной. Допустим, отталкиваясь от нынешних 13%, следующий порог сделать в 18%, потом в 25%, на четвертой ступени 35%.

Какой должна быть прогрессивная шкала, чтобы состоятельные люди не изобретали средства ухода от налогообложения, а предпочли, как говорится в рекламе, «заплатить и спать спокойно», должны выяснять социологические исследования. Насколько мне известно из подобного соцопроса, который проводился пару лет назад, ставка налога на доход в 17%-18% считается терпимой для того, чтобы не предпринимать мер по уклонению от его уплаты.

А просто желание заставить богатых раскошелиться не приведёт автоматически к наполнению бюджета. Это может быть только следствием продуманных мер в сфере налоговой политики, в результате которых эта категория граждан действительно станет платить больше.

«СП»: — Уровень социального неравенства в условиях кризиса возрастает, или прямой зависимости тут нет?

— Уверенно утверждать, что расслоение по доходам будет увеличиваться, я не могу. Другое дело, сам по себе уровень имущественного и, вообще, материального неравенства снижаться не будет, если не предпринимать никаких мер.

«СП»: — Какие ещё инструменты экономической политики можно применить для сокращения разрыва между доходами наиболее и наименее обеспеченных групп граждан в нашей стране?

— Можно, вообще, отменить НДФЛ для лиц с низким уровнем доходов.

«СП»: — Здесь возникает вопрос, кого считать малоимущим? По мнению зампреда правительства Ольги Голодец, к числу бедных в России относятся около 22 млн. человек. Вы согласны с такой оценкой?

— Официальная статистика достаточно лукава, принадлежность к указанной группе определяется по прожиточному минимуму. Хотя, далеко не во всех регионах России можно прожить на эту сумму. Например, в Москве для трудоспособных граждан она составляет чуть менее 14 тыс. рублей в месяц, для неработающих пенсионеров 8,6 тыс. руб. На самом деле в экономической науке ведётся большой спор, что считать бедностью и богатством. Потому что у разных людей разные критерии на этот счёт. Допустим, уровень жизни широких слоёв в Индии нам показался бы вопиющей нищетой. Но сами жители этой страны не воспринимают так своё положение. Это называется проблемой национальных стандартов бедности и богатства. Более того, разные социальные группы имеют различные критерии на этот счёт.

Это большой вопрос, какие человеку необходимы минимальные расходы для того, чтобы он поддерживал себя в работоспособном состоянии, а также мог обеспечить семью и воспроизводство поколений. Тот прожиточный минимум, который считают у нас, я полагаю, не учитывает некоторые виды необходимых расходов. Соответственно, число объективно бедных у нас фактически больше, чем указывает официальная статистика.

«СП»: — О каких расходах идёт речь?

— В первую очередь, это некоторые виды услуг. Я уже не говорю о дорогостоящих лекарствах, стремительной коммерциализации здравоохранения, образования, транспортных расходах. Качественные услуги, в основном, предоставляются теперь на платной основе. А то, что бесплатно, или не столь качественно, или не в полном объёме, или банально приходиться долго ждать, когда ждать нельзя.

Можно говорить о необходимости ограничения привилегий госслужащих. В первую очередь, федерального уровня и высокого ранга. Скажем, низшие госслужащие не имеют таких уж больших привилегий, а работа у них достаточно напряжённая. К вопросу об отмене «эксклюзивов» надо подходить, исходя из их объёма.

Давно обсуждается тема ограничения роста тарифов. Однако, опять же, их простое «замораживание» это не лучшее решение. Оптимальным выходом из ситуации было бы проведение качественного аудита жилищно-коммунальной сферы. С тем, чтобы выяснить, где есть возможность сокращения нецелевых расходов. К сожалению, в России степень эффективности работы ЖКХ невысока. Именно здесь нужно искать возможности сокращения тарифов. Потому что, если просто установить экономически необоснованный тариф, то бюджетам соответствующего уровня в итоге придётся «затыкать дыры». И никакой экономии на этом не получится.

«СП»: — Какова связь между работой механизма по перераспределению общественного богатства и экономическим ростом? Иными словами, активное перераспределение средств и выравнивание уровня доходов различных групп населения способствует росту экономики или нет?

— В определённых пределах дифференциация доходов необходима для стимулирования экономического развития. Если её совсем нет, экономический рост замедлится. В случае, если дифференциация доходов слишком велика, будет тот же самый эффект. Люди будут видеть, что их усилия не вознаграждаются, а кто-то имеет аналогичный доход, не прикладывая сверхусилий. Это будет оказывать дестимулирующий эффект на экономику.

Тем не менее, повышение уровня доходов основной части работающего населения активизирует процесс обновления основных фондов. Когда в стране есть значительный сегмент низкооплачиваемой рабочей силы, предпринимателю невыгодно замещать её современным оборудованием. Если же рабочая сила дорогая, возникает обратная ситуация.

«СП»: — Каким ещё образом можно стимулировать представителей бизнеса инвестировать в расширение и технологическое перевооружение производства, а не заниматься статусным потреблением?

— Прогрессивный подоходный налог сам по себе подталкивает бизнесмена к тому, чтобы не тратить прибыль лично на себя (потому что тогда придётся платить больше), а вкладывать в развитие своего дела. Особенно, если за обновление основных фондов государство будет предоставлять те или иные налоговые льготы.

«Коэффициент Джинни», характеризующий уровень социального неравенства, в России уже давно превысил все приличные для цивилизованных стран показатели, отмечает руководитель департамента мировой экономики и международных финансовых отношений Финансового университета при Правительстве РФ Сергей Сильвестров.

 — Поэтому вопрос о введении прогрессивной шкалы подоходного налога поднимался неоднократно. Стимулирование бизнеса и профилактика бегства от уплаты НДФЛ за счёт установления единой ставки оказались сомнительными. Несмотря на то, что часть экспертного сообщества упорно пытается доказать обратное. Более того, 13% ставка, главным образом, ударила по среднему классу.

В то же время мне, например, непонятно, почему были выбраны такие значения: доход в 24 миллиона в год и первая ступень прогрессии в 25%. Прогрессивная шкала не должна сильно затрагивать доходы — все налогоплательщики в меру возможностей должны поделиться частью заработанных средств ради общественного блага. Но не всякая прогрессивная шкала хороша — нужно считать. Если ввести аккуратную и научно обоснованную шкалу, то можно практически ликвидировать бедность семейных людей среднего возраста с детьми.

Нижний порог должен рассчитываться, исходя из дифференциации доходов между различными слоями и децильными группами (по «шкале Джинни»). Соответственно, он меняется по регионам, поскольку каждый регион неравноценен с рассматриваемой точки зрения.

«СП»: — Возможно, эта мера поубавила бы рвение тех членов экономического блока кабмина, которые призывают урезать социальные расходы…

— Разумеется, потому что без налогового манёвра выйти из сложившейся ситуации с доходной частью бюджета, я думаю, будет трудно. Поэтому правительство должно принципиально поддержать идею введения прогрессивной шкалы и понять, насколько обоснованны те параметры, которые предлагают депутаты. В принципе, «справедливороссы» повторяют старую концепцию. Через год пройдут парламентские выборы, и, видимо, не случайно они решили снова «поднять её на щит» именно сегодня.

«СП»: — Какие ещё меры могли бы наполнить реальным содержанием принцип социального государства, который провозглашён в Конституции РФ?

— Давно шли разговоры о необходимости справедливого налогообложения собственности и имущества граждан для выравнивания уровня благосостояния различных категорий населения. В этом есть рациональное зерно, но не в той модели, которая сейчас реализуется. Переход на налог не по кадастровым, а по рыночным ставкам вызывает большие опасения. Кроме того, нижнюю планку стоимости имущества, облагаемого этим налогом, необходимо существенно поднять. В противном случае основной удар опять придётся на средний слой (и даже «верхний средний слой», который до недавнего времени активно увеличивался). Зато богатые люди от предложенной схемы не пострадают (от 0,5% до 1,5% от всего населения).

«СП»: — Часто приходится слышать, что нельзя резко увеличивать налоговое бремя на свербогатых, потому что это приведёт к бегству капиталов. В качестве примера часто приводится Франция и история с «налоговой эмиграцией» популярного актёра и винодела Жерара Депардье.

— Капитал из России как убегал, так и будет убегать при введении прогрессивной шкалы. Практика абсолютно всех стран, наоборот, показывает, что «прогрессивка» доминирует в национальных системах налогообложения. Плоская шкала осталась в считанном числе стран. Просто необходимо регулировать движение капитала. Без этого, а также без валютного регулирования справиться с бегством капитала будет невозможно в любом случае. Всё остальное от лукавого. Плоская шкала подоходного налога это проявление либерального доктринёрства, от которого необходимо отказаться ради стабилизации финансовой ситуации и создания условий для возобновления инвестиционной активности в России.