Цены-2022: Еда и косметика устроят засаду Кремлю

Цены пойдут в атаку на отощавшие кошельки россиян в полный рост. Даже малейших предположений нет, что в наступающем новом году подорожание продуктов питания хотя бы замедлится ощутимо. При этом эксперты подчеркивают, что в своих расчетах они еще не учитывают возможные стихийные бедствия и прочие ЧП в России и ее странах-партнерах.

— Благодаря продолжающейся в США долларовой эмиссии, логистическим перебоям, нашей монетарной политике ожидать стабилизации цен в 2022 году не приходится, — считает доцент экономического факультета РУДН Сергей Черников:

— Поэтому проще сказать, на что цены будут расти сравнительно ниже среднего. Скорее всего, медленнее всего будут дорожать автомобили, одежда и электроника (в первую очередь смартфоны и ноутбуки). Эти группы товаров в 2021 году уже уперлись в «стеклянный потолок» падающей покупательской способности населения. Поэтому рост здесь ожидается на уровне официальной инфляции. Остальное — еда, медицина, акцизные товары, бытовая химия, косметика и гигиенические товары — продолжат свой рост (возможно даже «наперегонки»).

Дефицит возможен всегда, т.к. трудно предсказать, где и когда очередной локдаун парализует работу узлового порта или танкер заблокирует какой-нибудь важный логистический маршрут. Однако обычно достичь полноценного дефицита в современной экономике сложно — всегда есть другой, более дорогой или менее удобный, путь подвоза.

Другое дело, что из-за падающих доходов граждан может возникать дефицит или исчезновение конкретных товаров в ассортименте. Например, вместо привычного десятка брендов оливкового масла может остаться два, причем похуже качеством. Эта опасность в 2022-м вполне реальна и будет происходить по широкому спектру товаров.

При кризисных явлениях потребители всегда перераспределяют бюджет. Ключевые области вроде медикаментов, еды, передвижения, образования продолжают оплачиваться и при этом передвигаются в сторону более дешевых аналогов. Менее важные элементы либо выбрасываются полностью, либо переходят в разряд «на особый случай».

Беда в том, что потребители не сразу понимают, что кризис надолго, и некоторое время стараются поддерживать свой привычный уровень жизни потребительскими кредитами. В итоге в 2021 году каждый третий потребительский кредит просрочен, что еще сильнее понижает уровень жизни.

— Продовольственная инфляция в России растет опережающими темпами, — отмечает руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «ФИНАМ» Ольга Беленькая:

— При общей инфляции 8,4% (г/г), по итогам ноября продукты питания подорожали на 12%, а по ряду видов продуктов рост цен значительно выше. В будущем году ситуация с ценами на продовольствие может оставаться сложной на фоне рекордных цен на газ и электроэнергию в Европе, которые могут привести к сокращению производства удобрений, комбикормов и росту их стоимости, что будет переноситься и в цены с/х продукции.

Хотя правительство предпринимает меры, чтобы «отвязать» мировые цены от внутренних путем экспортных ограничений и соглашений производителей удобрений с аграриями о временной фиксации цен, это может помочь лишь частично. К тому же значительная часть продовольствия, кормов и их компонент по-прежнему импортируется.

Вдобавок дорожают нефтепродукты, стоимость рабочей силы, растут процентные ставки по кредитам.

Многое будет зависеть от урожая будущего года в России и в мире. Возможно, правительство пойдет на дополнительные меры по поддержке аграриев, а также на более трудные меры по снижению торговых барьеров для импорта (пока есть предложение Минсельхоза о беспошлинном импорте для свинины и говядины в рамках квот) чтобы обеспечить достаточное предложение продукции на внутреннем рынке.

— Произойдет подорожание всего сегмента, в котором маркируется даже узкая категория, — считает директор торгово-производственной компании Cuore Николай Новоселов:

— С одной стороны, новых групп для маркировки не так много. Но важно то, что введение в маркировку нового товара повышает цену не только конкретной группы товаров, но и весь сегмент рынка. В первую очередь это связано с тем, что маркировка требует обновления программного обеспечения продавца, обучения всего персонала, введения дополнительных точек контроля, а также юридического и бухгалтерского сопровождения. По-простому, несмотря на сложнейший этап экономики, предприятия должны будут инвестировать значительные средства во внедрение учета. Платить за это, конечно, будет потребитель.

При этом часть небольших магазинов попросту закроется, что приведет к уменьшению конкуренции и, опять же, к росту цен во всем сегменте.

Это как раз сильно сказалось на рыбе и мясе в прошлом году. Товары из категории маркировок будут дорожать на 20−30% до конца следующего года (производители не сразу увеличат цену, а сделают это волнами, с привязкой к датам, как сейчас — продукты «новогоднего стола» подорожали). С доставкой — либо на 5−10% будут расти все товары, либо по умолчанию будет платная доставка. Но скорее всего, будет какой-то микс (специальные — доступные — цены при большой покупке, 3 бесплатных доставки в месяц и т. д.).

— Рост цен на продукты останется двузначным, — считает доцент кафедры «Финансы и кредит» ДВФУ Максим Кривелевич:

— Во-первых, потому что на текущий момент не видно, скажем так, настроения к отказу от карантинных мероприятий в крупных странах, таких как, например, США, Германия, Япония. Дальше действует система «перелива». То есть проблемы, к примеру, США, как потребителя сырья — транспортные, логистические и т. п. — действуют и на других участников этого рынка. Если в Германии останавливаются заводские конвейеры, то в других странах это тормозит деятельность компаний, зависящих от германских поставок.

Первая часть проблем — это то, что бюрократии в ряде крупных стран очень понравилась идея с введением карантинных режимов — с бесчисленным ограничением прав и свобод граждан. Это внероссийский фактор, и за пару месяцев он никуда не денется. Хорошо будет, если к следующему простудному сезону это закончится.

Второе — внутрироссийский фактор. Политическая напряженность — это очень дорогое хобби. Если вы позволяете себе, так сказать, международную напряженность, причем, неважно — вы абсолютно правы или абсолютно не правы — то вы получаете провал в экономике. Это неизбежно. Это как при столкновении автомобилей на перекрестке — неважно, кто выехал на красный свет и спровоцировал аварию — оба участника потерпят убытки и опоздают на запланированные встречи.

«СП»: — Но такие «аварии» на международной арене происходят постоянно…

— Думаю, никто не будет спорить, что сейчас, даже соотносительно с недавним прошлым, ситуация здесь усугублена значительно. Скажем, в 2002 году у России не было ничего даже отдаленно напоминающего ту внешнеполитическую напряженность, которую мы наблюдаем сейчас. Еще не было событий, связанных с Грузией 2008 года, с Украиной 2014 года, не было санкций-антисанкций и т. д., а был огромный приток инвестиций.

Ведь 2002−2004 годы это был период, когда действительно просто половина мира мечтала работать в России. Потому что здесь зарплаты в долларах были выше, чем в Канаде или США на должностях такого же уровня. Было свободное движение товаров.

Во-первых, все мечтали вложить в Россию деньги, а во-вторых, все мечтали ввести в Россию свои товары. Отсюда был избыток и того, и другого, и, как следствие, была более комфортная рыночная ситуация. При ценах — в разы меньше на то сырье, которое мы продаем. То есть, денег, может, было меньше, а настроение было лучше. Это второй и очень мощный фактор.

И есть третий фактор. Это подход к монетарной политике. Рост ставки автоматически приводит к удорожанию кредитов. А все модели экономического роста имеют два фактора — труд и капитал. Рост ставки приводит к подорожанию капитала, но и труда тоже. Почему? Покупка труда на рынке (зарплата) — это результат переговоров.

Да, они не равные, не справедливые, но это все равно переговоры. Соответственно, ожидая инфляцию, люди будут требовать повышенную зарплату. И вот повышение ставки приводит к тому, что из двух факторов производства дорожают оба. А если у вас себестоимость производства растет, то дальше все просто — за все платит потребитель.

Потому что на рынке есть трое: государство, которое не сильно спешит помогать населению, производитель, у которого уже нет своего запаса прочности (за полтора года карантина мало у кого что-то осталось после снижения прибыли), и потребитель. Если, государство не хочет, а производитель не может снижать свои аппетиты, значит ужиматься придется потребителю.

«СП»: — Цены будут расти постоянно, без периодического снижения?

— Зима — и первый квартал, и четвертый — будет достаточно жесткой в этом плане, а летние месяцы — август, сентябрь — чисто статистически покажут небольшое снижение цен за счет сезонности — свежие фрукты, овощи. Подчеркну — я говорю не о снижении цен, а о снижении статистических показателей. Потому что, условно, ни курица, ни говядина, ни рыба — ни что из того, что позволяет человеку нормально питаться, не подешевеет. Просто за счет немножко подешевевших свежих фруктов-овощей, образуется статистическое снижение цены потребительской корзины. Что, опять же, будет правдой, но не всей правдой. Это будет просто отражение сезонного характера.

И это еще без учета стихийных бедствий — засухи, неурожая и т. д., которые могут произойти или обойдут нас стороной — предсказывать такое еще не умеем. И также, это без учета того, как сложатся дела у стран-партнеров, какие инициативы будут у Минсельхоза, действия которого могут привести к дефициту и росту цен, и т. д. Вот, без учеты этой стихийности, будет от плюс 10% до плюс 20% роста цен.