Высокие цены: Торгашей может исправить «теплая беседа» на Лубянке

После укрепления рубля цены на импортные товары должны были ожидаемо снизиться. Также постоянное, хотя и копеечное снижение стоимости автозаправки в России теоретически должны способствовать понижению цен на ответственные потребительские товары и продовольствие.

Однако пока этого не происходит.

Потребительские цены в России в апреле 2022 года выросли в среднем на 1,56% по сравнению предыдущим месяцем, а рост в годовом выражении ускорился до 17,83% с 16,69% месяцем ранее. Об этом сообщает 13 мая Федеральная служба государственной статистики (Росстат).

Продовольственные товары в апреле подорожали в среднем на 2,87% по сравнению с предыдущим месяцем, непродовольственные товары — на 0,53%, тарифы на услуги выросли на 1,07%.

В чем дело — пресловутая жадность производителей и торговцев или системный казус?

— Цены оказались искусственно завышенными в результате катастрофических ожидания в начале марта и соответствующих колебаний на валютном рынке, потому что все торговцы и производители, причем, неважно — импортное это производство или отечественное, они просто с перепугу увеличили цены больше, чем это диктовалось необходимостью, — считает экономист, глава Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич:

— Конечно, я тогда знал, что курс доллара будет таким, как сегодня — это понятно экономисту. Но большинство людей этого не понимало. Поэтому поддались естественному желанию перестраховаться, и цены ускакали намного дальше, чем должны были, исходя из экономической ситуации. А теперь, когда цены уже поднялись, то далеко не во всех отраслях идет процесс обратного отыгрыша, поскольку все равно возникают некоторые ожидания из-за неясности перспектив. Неопределенность с поставками, с логистикой, с производственным циклом и т. п. Поэтому многие предпочитают держать цены высокими. И будут снижать только тогда, когда увидят проблемы со спросом. Но сейчас такой фактор, вероятно не сработает. Плюс к этому, некоторые производители и торговцы пользуются санкционной ситуацией, чтобы продать дороже, мотивируя тем, что потом якобы не будет поставок. Используют это как своеобразную маркетинговую стратегию. Вот это все вместе — комплекс причин, которые тормозят приведение цен к нормальному уровню.

Почему я считаю, что они должны снижаться… Энергетические цены внутри страны дешевеют — у нас получилось больше энергоресурсов, чем теоретически мы можем продать. Это действительно фактор снижения внутренних цен. Но это работает пока незначительно. Зато, по крайней мере, этот фактор не стимулирует цены к дальнейшему росту. А по некоторым позициям цены все-таки снижаются и прочно остановились.

Например, на разные гаджеты — они стали дешевле продаваться, потому что уже налажены поставки, и видно, что ценники достигли верхнего уровня. Да они и не могут расти, потому что курсовая разница уже зафиксирована.

«СП»: — Но цены все равно не «увязываются» с этой курсовой разницей…

— Да, мы увидели самый потолок — цены установлены исходя из курса где-то 200 рублей за доллар. Примерно такой курс сейчас присутствует незримо. Ну, минимум, 150 рублей. А реальный курс — в два раза меньше. Вот такой лаг. Все остальное — накрутки. Причем, внутренние — торговцы все равно сравнивают стоимость с импортными ценами и не хотят делать дешевле. Поэтому правительством приняты многие решения, направленные на снижение цен.

Прежде всего, это параллельный импорт, который давно надо было разрешить. То, что у нас долгое время не было параллельного импорта — это совершенно не нормально. До 2003 года он был, и никто даже не думал, что можно по другому — любой товар можно было завозить, откуда угодно, никто не согласовывал это с каким-то правообладателем. Потому что есть принцип исчерпания права: если ты продал товар, то потом уже не можешь контролировать его поставки.

Но то, что только с разрешения владельцев брендов можно ввозить через таможню — это у нас в России придумали лоббисты в интересах крупных монополистов. Нигде в мире такого нет. Только в России ввели эту дискриминационную меру, которая, якобы, мотивировала качество и контроль. Но в действительности это кардинально подрывало конкуренцию и устанавливало необоснованно высокий уровень цен во многих сегментах по ряду товаров, то есть, практически по всем позициям, контролируемым брендами. А они контролируют почти все.

В каждой сфере есть компании, которые являются главными игроками. Такое в США никто даже придумать не мог. А в России лоббисты, нанятые европейскими и американскими бизнес-ассоциациями, постарались и в начале 2000-х протащили эту дискриминационную для нашей экономики инициативу в российское законодательство. Даже в Гражданский кодекс вписали.

И потом представители иностранных компаний решали, сколько и какого товара можно провести через таможню и какие цены установить. Это было безобразие, безусловно. И замечательно, что это сейчас, пусть и не в полной, но в значительной степени разрушено. Вот здесь, я считаю, есть потенциал отыграть в обратную это искусственное повышение — в два-три раза, как минимум. Это очевидно, если сравнивать аналогичную продукцию, продаваемую в других странах. Например, брендовая одежда у нас стоила в два-три раза дороже, чем в Италии и даже в Турции. Люди ездили туда покупать одежду, которая продавалась и в России. Абсурд какой-то.

«СП»: — Некоторые объясняли такую разницу «длинной и сложностью логистического плеча»…

— Нет, это не так. Ведь на ценах в той же Турции или в Китае логистический фактор не сказывался в такой степени. Брендовые компании устанавливали завышенные цены и получали сверхприбыль благодаря возможности управлять российским рынком. Никто другой не мог зайти на наш рынок и начать продавать аналогичный товар по ценам ниже установленного ими уровня. И более высокие цены, чем в Европе и в Турции, жестко били по россиянам, поскольку уровень нашей жизни не сравним с европейским. К тому же, это относилось не только к сегменту одежды, но и к другим позициям.

«СП»: — А по продовольственным товарам, которые в своем большинстве все-таки отечественного происхождения? Тем более что правительство приняло уже несколько пакетов мер по поддержке российских производителей и торговых сетей. Когда ждать результат?

— Да, продовольственные товары должны подешеветь. Уже есть определенные плюсы, вот, например, то, что страховые взносы разрешили не платить. Это хорошо, это, фактически, беспроцентное кредитование российской экономики со стороны правительства — более 1,6 триллиона рублей будет направлено государственным внебюджетным фондам для компенсации недополученных доходов. А если учесть инфляцию под 20%, то это даже дотация получается для экономики. Причем отмечено, что некоторым предприятиям производственного сектора, в том числе сельскохозяйственного, могут даже потом это зачесть, то есть разрешить вообще не платить по возврату. Это хорошо, конечно, но недостаточно. У нас есть огромный резерв по производству продовольствия. И тут я тоже вижу потенциал для снижения цен — за счет увеличения объемов выпуска продукции. Фактически везде, где есть очевидный потенциал увеличения выпуска продукции, там есть и потенциал снижения цен.

Ведь все зависит от количества товара на рынке. Это так называемое уравнение обмена из экономической теории, когда количество денег и количество товаров делится одно на другое, поэтому вся борьба с инфляцией должна сводиться к этому.

А в увеличении объема товаров на рынке должны принимать участие и большие компании, и средние, и малые и даже личные подсобные хозяйства, всем им можно помочь кредитами. Тогда выпуск продукции может вырасти кратно. И поэтому она должна будет дешеветь или точно уж — не дорожать.

И еще такой фактор важный. Сейчас ослаблены позиции крупнейших компаний-брендов, которые контролируют, в том числе, сельскохозяйственную продукцию, оборот пищевой промышленности, оптовую торговлю — это такие, как, например, Pepsi-Cola, Coca-Cola, Danone и т. д., которые, кстати, владеют огромным количеством российских названий, из-за чего нам кажется, что это российская продукция, а на самом деле это производится теми же иностранными компаниями.

И, поскольку, их контроль ослаблен, то снижение может быть еще за счет возможности других производителей выйти на рынок. Этому поможет уменьшение стоимости маркетинговых услуг, снижения платы за рекламу и за место в торговой сети. Раньше только крупные компании смогли позволить себе тратить на это огромные деньги, которые потом перекладывались в цены. Сейчас такого не будет.

Потенциальный дефицит товаров заставляет правительство действовать несколько иначе, создавать такие условия, при которых будет неважно, какой марки, например, кефир, а значение будет иметь его цена и потребительские свойства. Эта идея должна сработать на возможность выхода на рынок многих предприятий, не располагающих бюджетами для продвижения товара, но имеющих возможности для производства. Что тоже сработает на понижение цен.

Все это будет зависеть от профессионализма и принципиальности мер правительства.