Прохоров порвал с историей

История России — это «пыльный шкаф», в котором пора перестать копаться, если мы хотим стать такой же «влиятельной страной», как Америка. Такой совет дает бывший лидер «Гражданской платформы», известный бизнесмен Михаил Прохоров в своей «юбилейной» колонке, опубликованной в журнале «Русский пионер».

Третьего мая автор отметил пятидесятилетие — что, по его собственному признанию, и стало поводом взяться за перо в ущерб «тренировке на лыжероллерах». Вначале Прохоров, действительно, рассуждает о возрастных изменениях, о том, что испытывает человек, перешедший полувековой рубеж. Но затем резко переходит, что называется, к вечным ценностям:

«В современном мире правят бренды, и разделить их на национальные и транснациональные очень сложно. Чем больше брендов, которые представляют страну, тем сильнее ее влияние в мире. Абсолютный лидер по брендам — это Америка: Google, McDonald’s, Microsoft, NBA — список займет целую страницу. А нам, кроме мирового бренда „Владимир Путин“, больше предъявить миру практически нечего», — сетует автор.

По его мнению, Россия должна найти новых, современных героев, а не цепляться за социалистическое прошлое и «реинкарнацию Сталина».

«Хочу заметить, что бренд „Сталин“ для XXI века выбран крайне неудачно», — пишет Прохоров, указывая на неэффективность вождя, как стратега и менеджера.

При этом совершенно непонятно, кто, с его точки зрения, может называться героем нового времени, и где его «нужно поискать»?

И откуда такое пренебрежение к прошлому?

— Это постмодернизм и либерализм в одном флаконе. То есть, восприятие всего на свете как бизнеса, — считает директор Института региональных проблем, политолог и философ Дмитрий Журавлев. — Это еще проходит в колониях — можно превратить колонию в огромную лавку, и всем там торговать. Но это потому что есть митрополия, которая, в крайнем случае, всегда поможет.

Нормальная страна не может жить в логике исключительно денежной, исключительно торговой, которой не нужно прошлое, не нужна история, вообще ничего не нужно. А нужны только бренды, чтобы их продавать. Никакая нормальная самостоятельная страна так жить не может.

Та же Америка… попробуйте, троньте их прошлое — посмотрите, что они с вами сделают.

Теперь что касается сути статьи Прохорова — это реализация самых простеньких идеологических либеральных клише, только перенесенных в область истории.

Но что он нам предлагает? Искать бренды? Картинки? И забыть прошлые прорывы?

Новые герои нужны — бесспорно. Но, во-первых, они не противостоят старым. Во вторых, возникают они от сделанных дел, а не от проведенного пиара.

Давайте сделаем что-то сравнимое с полетом в Космос. И у вас будет новый герой. Вот — бренд. Гагарина не надо было рекламировать. Он сам себя прорекламировал.

Давайте чего-то достигнем кроме мешка денег в кармане. Потому что такой бренд не сработает. Разбогатеть в наше время — это личное достижение. Но это не то достижение, которым можно заставить гордиться целую страну. Они, собственно, в начале «девяностых» это и пытались сделать. Превратить возможность разбогатеть любой ценой в единственную ценность. Но и к чему это все привело?

«СП»: — В этом смысле Прохоров сам — «герой современности»…

— И он — Прохоров, как бренд — это именно результат пиара. То есть, вкладываются деньги. О нем много говорят, много пишут. Например, есть роман, где он главный герой.

Но это все будет работать до тех пор, пока деньги будут вкладываться. Перестанут — о нем забудут. И что останется от этого Прохорова — большой философский вопрос? Не факт, что вообще что-то останется.

Поэтому он прав в том, что герои должны появляться. Он не прав в том, что героем можно печь, как пирожки. И что единственное, что для этого нужно — это денег дать.

Появляться герои должны. Но если они будут настоящими, то, скорей всего, они не будут противоречить прошлым героям. Создателям, условно говоря, лучшего в мире компьютера «Россия», чем, например, мешают те, кто 70 лет назад победил в войне. Чем тот бренд мешает этому? Ничем.

«СП»: — Почему тогда так пренебрежительно: «не стоит копаться в прошлом»?

— Предыдущие бренды, они мешают Прохорову чисто идеологически. Потому что они в другой идеологии построены.

«СП»: — Но Сталина, который поднял страну, выиграл войну, восстановил разрушенную экономику, он, при этом, критикует, как неэффективного менеджера…

— Я как раз считаю, что это один из лучших специалистов в области кадровой политики в истории. И не только России. Потому что именно как администратор, как управленец он сделал то, что по теории вообще невозможно было. Он создал эффективную систему управления в стране, в которой не было ничего, кроме государственной власти. Собственно, когда эту его систему демонтировали в «пятидесятые» годы, СССР и начал рассыпаться.

Так что Прохоров тут ошибается. Этот «бренд» ему не подходит не потому, что Сталин был неэффективен. А потому что Сталин занимал абсолютно другие позиции по отношению к его позиции. Да, Сталина можно критиковать за очень многие вещи. Но почему это не символ? Почему это не символ нашего настоящего и нашего прошлого? Не будущего. У нас другое общество. У нас вряд ли будет сталинский Союз теперь — можно спорить, хорошо это или плохо, но этот так.

Но это точно символ российского величия. Во многом, кстати, поэтому на него и ополчились.

Раньше Сталина почему критиковали? Потому что Горбачёва критиковать было нельзя. Хрущева — нельзя. А покритиковать хотелось. Вот, давайте ругать плохого Сталина. Но уже нет советской власти, вроде бы, нет повода критиковать, а критика продолжается.

Они никак не могут простить этот момент величия. Ну, никак.

Но главное, для меня, что любой реальный успех, любой символ российского успеха, российской победы, российского достижения не будет противоречить ни Сталину, ни Петру I (по поводу которого тоже много можно сказать разного — не только хорошего), ни космическим полетам — ничему…

«СП»: — То есть, ни Прохорову решать, какие герои нужды России?

— Прохоров как любой человек может высказать свое мнение. Но он же не мнение высказывает, как я понимаю. Он нам указание дает.

А ведь в чем все они ошибаются очень сильно? Они все время забывают, что уже были «у руля». Вся логика российских либералов, она хорошо работает до тех пор, пока не вспоминаешь, что «девяностые» годы уже были. Вам же дали в руки возможность поэкспериментировать. В результате этих экспериментов мы не можем вернуться в состояние даже «восьмидесятых».

Мы вперед, вроде, шли. Что же у нас получилось хуже, чем было сзади? Так, где же он этот «перед»? Как говорил один юморист, «все кричат: вперед, вперед! Уже пора договориться, где он „перед“».

Почему после этих экспериментов страна стала жить хуже, чем до них?

Ведь именно поэтому либералы и вылетели из Думы. А они: «Ой, народу не дали правильно проголосовать! Мы такие хорошие…»

Ребята, если бы вы были хорошие, то не так бы прошли «девяностые». Если бы вы были на что-то способны, то в «девяностые» было бы по-другому. Вы же уже свои бренды внедряли. Они у вас, когда вы были при власти, не удержались. Что же теперь-то?

То есть, практическая ценность всех этих указаний и рассуждений сводится к нулю их же собственной историей. Потому что нельзя вводить бренды и одновременно рушить все вокруг. Это будет бренд разрушения.

Рассуждать о величии страны на уровне брендов — это примитивно, считает философ и публицист Виктор Аксючиц:

— Само понятие «бренд» очень заниженного уровня. Можно сказать, «полуподвального» или «подвального» этажа культуры. В Америке, действительно, кроме брендов, начиная с Макдональдса, в общем-то, ничего и нет.

Я бы напомнил: народ, забывающий свое прошлое, не имеет будущего. Мы — живы. Потому что в нас возродилась историческая память. И все герои этой памяти являются для нас героями и сегодняшнего дня.

Мы идентифицируем себя как народ. Кто мы есть. Какая наша историческая миссия в мире. Какая у нас миссия внутри страны. То есть, мы обладаем исторической памятью и национальным самосознанием.

Нам не нужны бренды. Нам не нужны эти подвальные понятия. Мы возвратили себя идеалы и сверхидеалы нашей исторической судьбы. И мы этим живы.

И нам есть, чем гордиться — нашей великой историей, культурой, философией, освоением пространств и нашими великими победами в страшных войнах, когда на нас нападали. Это все и наше прошлое, и наше настоящее. И мы это осознаем как этапы и моменты своей личной и своей национальной судьбы.